Ее пальцы впились в его плечи, словно они тоже пытались погрузиться в его плоть, чтобы удержать его. Голова Мэгги была откинута, обнажая длинную шею, и у основания ее заметно пульсировала жилка. Он поцеловал ее, наслаждаясь обретенным чувством единства.
Бью, почувствовал, как ее мышцы стали конвульсивно сокращаться, и прервал поцелуй, чтобы управлять надвигающейся бурей чувств, стремительно убыстряя ритм, в то время, как волны ее оргазма захлестнули его, и неистовая радость поднималась в нем, словно вознося к небесам.
Мэгги приникла к Бью, обхватив его голову, а он уткнулся лицом в ее мягкую вздымающуюся грудь. Он крепко сжимал ее в объятиях, чтобы она не ускользнула от него, стараясь как можно дольше продлить их близость. Ее пальцы ласкали его, и на него нахлынул прилив нежности к этой женщине, будущей матери его ребенка.
Бью слышал, как бьется ее сердце, испытывая небывалое счастье. Эта женщина принадлежала ему. Он никогда не отпустит Мэгги и будет бороться, чтобы удержать ее.
Только когда Мэгги пошевелилась, до него стали доходить звуки, доносящиеся извне: шум шагов, обрывки французской речи, щелканье передвигаемых вешалок.
- Бью… - прошептала Мэгги, как бы готовя его к необходимости разомкнуть объятия. Он поднял голову. Ее лицо раскраснелось, глаза ярко блестели, рот был слегка приоткрыт. - Сюда могут войти… Неподходящее место.
- Не имеет значения, - ответил он. - Мы… вот что намного важнее, Мэгги. На ее лице появилась деланная улыбка.
- Просто не могу поверить. Какое-то безумие.
- Но ты хотела этого, - настойчиво заметил Бью, охваченный тревогой при мысли, что она отдаляется от него.
- Да, - беспомощно согласилась она. Его страх сменился облегчением, на лице появилась счастливая усмешка.
- Возможно, в первый раз и казалось безумием, когда мы не знали друг друга, но сейчас во всем этом есть здравый смысл.
- В примерочной кабинке?
- Знаменует собой перемену, не правда ли?
Она растерянно покачала головой:
- Не представляла, что перемена может происходить подобным образом.
«Однако она ее приняла», - ликуя, подумал Бью.
- Спонтанный порыв, - объяснил он, - обещаю поухаживать за тобой сегодня вечером. Как насчет путешествия по Сене? Огни Парижа, шампанское…
Выражение глаз Мэгги смягчилось, она погладила его по щеке.
- Не обязательно, Бью. Дело ведь не в ухаживании, не так ли?
- Нет. Дело в том, что мы способны дать друг другу что-то большее. И нет причин отказывать себе в удовольствиях, Мэгги. Я хочу подарить тебе все радости мира.
Он действительно этого хотел. В его отношении к ней не было места пустым обещаниям.
- Хорошо, а теперь опусти меня на пол, чтобы мы смогли возобновить наше путешествие.
Бью, снова поцеловал ее.
«Одобрение, симпатия, уважение», - радостно повторял про себя Бью, дожидаясь, пока Мэгги завершит покупку греховного подарка для миссис Фезерфилд.
Только одно слово было неверным в этом списке, решил он. Симпатия не совсем соответствует действительности.
Он любил Мэгги Стоу.
Бью, понимал, что не может потерять ее, не говоря уже о том, чтобы вычеркнуть из своей жизни. И дело не только в частице его, которую она носила в себе, - в их ребенке, хотя столь важное обстоятельство уже диктовало необходимость убедить ее в том, что брак с ним не станет для нее тюрьмой, но дело заключалось еще в ее личных человеческих качествах… Его половина. Ему было необходимо получить от нее согласие выйти за него замуж.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Мэгги было непривычно, что рядом находился человек, способный понимать все, который мог предвидеть ее порывы, предупреждать желания. Она не привыкла к такому общению. Даже духовная близость и привязанность к Вивиану не шли ни в какое сравнение с глубиной ее чувств к Бью. Она тосковала по Вивиану, но никогда не сомневалась, что сможет жить без него. Бью, казалось, заполнил собой весь мир, подарив такое счастье, какого она никогда прежде не знала. Если лишиться его… она старалась не думать об этом, опасаясь, что такую потерю ей будет трудно пережить.
«Наслаждайся минутой, - твердила она себе. - Беспокоиться о завтрашнем дне - тратить впустую время сегодняшнее». Возможно, сейчас она живет в призрачном мире, но это рай.
Они продолжили свое путешествие. Мэгги увидела величественный собор Кельна, сказочные замки Рейна, Верону, Венецию…
Ночи были заполнены необыкновенной близостью, и Мэгги стала забывать, что значит находиться в одиночестве. Чем больше времени проводила она с Бью, тем сильнее размывалась разделявшая их граница.
После Парижа он изменил заказ в гостиницах. Отдельные комнаты потеряли всякий смысл. Ни один из них не хотел разлучаться. Были моменты, когда ей доставляло огромное удовольствие просто смотреть на него - этого мужчину, способного пробудить необычайное ощущение полного обладания.
Бью был потрясающе нежным и страстным любовником. Его неспешные ласки возносили ее на такие изумительные высоты, что тело трепетало от наслаждения при воспоминании о них. Он был изобретательным, внимательным, порой вызывающим, и она ничуть не жалела о том, что поддалась сексуальному влечению. Однако порой она задумывалась, не единственная ли это сила, определявшая все их чувства. И долго ли продлится такая страсть?
У нее не было ответа на этот вопрос. Мэгги постоянно помнила, что у него был свой законный интерес, чтобы привязать ее к себе. Она могла доверять только своей интуиции.
Бью снял виллу неподалеку от Флоренции. Вилла была расположена на холме, откуда открывался прелестный вид на оливковые рощи и зеленые поля, усеянные дикими красными маками. Мэгги сразу же очаровала мягкая природа Тосканы. Здесь, казалось, сам воздух распространял волшебное чувство покоя и благополучия.
Поскольку большую часть своего путешествия они провели в городах, переезд в столь тихое, располагающее к отдыху место показался очень привлекательным, а для Мэгги и своевременным. Прежде, кроме напрягшейся груди, она никак не ощущала свою беременность. Внезапно появившееся утреннее недомогание заметно ослабило ее.
Сначала она пыталась по-прежнему сопровождать Бью в его поездках, но спустя три дня ей пришлось отказаться от экскурсий. Каждое утро ей приходилось просить Бью останавливать взятую напрокат машину, чтобы выйти на обочину, - ее тошнило. Они не попали в галерею Уффици во Флоренции, так как, простояв в длинной очереди более часа, она потеряла сознание. Непреодолимая усталость охватывала ее в середине дня, и по дороге на виллу она засыпала.
Бью, проявлял к ней образцовую доброту и внимание, но она чувствовала себя ужасно виноватой, что задерживала его, заставляла терять время и беспокоиться. На четвертый день она решила никуда не ездить, слишком явно осознавая, что стала для него обузой.
