– Разбить лагерь! – разнеслись по шеренгам команды от сержантов, и армия остановилась в пределах видимости города. – Приступить к вечерним обязанностям! Никакого отдыха, пока мы не поднимем частокол и не расставим дозорных!
Раздались недовольные возгласы, и люди с неохотой приступили к своим обязанностям. Красные рыцари могут роптать не хуже любых других солдат. Кажется, будто эта привычка появляется у них с первого дня, когда они надевают доспехи. Они никогда не бунтуют открыто, но между собой постоянно обсуждают начальство и заявляют, что, будь они у власти, они-то уж точно устроили бы все наилучшим образом. Фэллон когда-то был таким же, пока не стал капитаном. Тогда он понял, насколько бессмысленно жаловаться и ныть.
– Я никогда не думал, что однажды стану частью десятитысячной армии Красных рыцарей, – произнес Аль-Хасим, спешиваясь рядом с Фэллоном. – Ну… если только в качестве пленника.
– Бронвин уже устала от тебя? – спросил Фэллон.
Каресианец с усмешкой потянулся, разминая спину.
– Мое обаяние не может соперничать со стенами Канарна. Она же все-таки герцогиня.
Фэллон спрыгнул на землю и застонал. Даже в конце колонны его повсюду окружали люди в доспехах, кони и обозы с припасами. Если генерал Фрит хочет быстро доставить куда-нибудь свою армию, им придется либо распустить половину людей, либо умереть с голоду.
От одного из обозов к собеседникам направлялись брат Ланри и Владимир Коркосон. Не выдержав их жалоб, им разрешили не ехать верхом. Добровольческая армия Дарквальда шла следом за Красными рыцарями, и им не нужен был командир, чтобы следовать общему распорядку.
– Задница так болит, будто меня табун коней оттрахал, – пожаловался Владимир.
– Хорошо было бы найти чайничек горячего чаю… – в тон ему произнес Ланри.
Хасим и Владимир удивленно на него посмотрели.
– Что? – воскликнул Ланри. – Не всем интересно напиваться и общаться с… женщинами с сомнительной репутацией.
– Уверяю тебя, – ответил Хасим, – у меня в отношении женщин с сомнительной репутацией только самые честные намерения.
Фэллон начал расстегивать седло.
– Не думаю, что в Канарне много шлюх, – заметил он. – Я такого не припомню.
Ланри поморщился.
– Сэр Фэллон, не могли бы вы называть их более уважительно?
– То есть не шлюхами? – уточнил Владимир.
– А что насчет пива? – спросил Хасим. – Можем ли мы все еще называть пиво пивом?
Ланри сердито замахал на них руками, бормоча себе под нос что-то про Одного Бога.
– Не беспокойся о нем, брат, – обратился к нему Фэллон. – Наш каресианский приятель очарован красотой герцогини Бронвин. И я сомневаюсь, что она оценит его интерес к шлюхам… прошу прощения. К женщинам с сомнительной репутацией.
– Это достойный город, и у нас тут такого нет, – пробормотал Ланри, исчезая среди обозов.
– Я согласен и на чай, и на пиво, а еще лучше – на удобную постель, – сказал Владимир. – Немного тепла было бы в самый раз.
– Не смеши меня, – возразил Хасим. – Ты же и часа не протянешь без бутылки вина.
Владимир изобразил на лице негодование.
– Как вы смеете, сэр! Я с равным удовольствием вкушаю пиво, эль, медовуху и любые жидкости с градусом!
– А пустынный нектар когда-нибудь пробовал? – спросил каресианец.
– Только однажды. Я отрубился после четвертого стакана, и меня обворовали две юные леди.
– А ты им до этого заплатил?
– Нет, – ответил Владимир. – Если идешь в бордель, надо быть готовым к тому, что тебя оберут до нитки, но это случилось в таверне. Думаю, где-то в Вейре. Мне просто не повезло.
– Давай попробуем повторить этот опыт в Канарне.
– Мы не задержимся там надолго, – заметил Фэллон. – Не думаю, что Канарн будет рад еще раз приютить у себя армию рыцарей.
– Но я могу остаться в городе, – сказал Хасим.
– Я буду рад, если ты отправишься с нами, друг, – ответил Фэллон. – Назревает война, и твои ятаганы могут нам пригодиться.
Каресианец покачал головой.
– Семь Сестер забрали многих из моих друзей. Если я хочу продолжать сражаться, мне нужно сначала хорошенько все продумать – и чутье подсказывает мне остаться здесь. Боги никогда не заботились обо мне.
– Не все из нас удостоились такой чести, – ответил Фэллон.
Ему неожиданно очень захотелось пообщаться с тенью Ториана. Честно говоря, раньше у него такого желания не возникало вообще – похоже, это произошло в первый раз. Тень в основном молчала, иногда кратко напоминая Фэллону о том, что он не простой рыцарь. Но сейчас он не отказался бы от моральной поддержки или совета, а тень так и не появилась. На северных равнинах Канарна ночь наступала быстро, и лагерь накрыла тьма. Она поднялась от горизонта и заполнила собой все небо, пока чернота не стала непроглядной. Сумерки длились едва ли пять минут. Но, по крайней мере, не было дождя.
* * *
Ро Канарн оказался больше, чем помнил Фэллон. По сравнению с руинами Хейла и деревянными частоколами Южного Стража город производил впечатление огромной, прочной, основательной крепости – таких городов не встретишь на землях Свободных Отрядов. Не только из-за того, что он был построен из камня, не из-за высоких добротных башен, возведенных как продолжение отвесного утеса, нет – он выглядел так внушительно именно из-за самой своей сути: древний каменный форт, созданный оборонять земли, непригодные для обороны. И он пал только с моря, когда вражеский флот использовал его единственное слабое место. Со стороны суши башни и стены города были почти неприступны – город стоял на высокой скале, нависая над окрестными полями. Несколько сотен арбалетчиков, несколько метательных орудий – и крепостные стены могли продержаться против любой армии.
Город пережил немало потрясений, но главная его башня – башня Мирового Ворона – все так же упрямо устремлялась к небу над землями Канарна. Уильям из Вереллиана назвал местных жителей стойким народом, которых только закалит вражеское вторжение. Но приближающаяся к городу армия Красных рыцарей не вызвала ни у кого радости. Лишь присутствие леди Бронвин заставило стражников отпереть ворота, и внутрь пропустили только десятерых всадников, держа их под прицелом дюжины арбалетов. Остальная армия встала лагерем к северу от города на достаточном расстоянии, оставаясь вне поля зрения. Жители Канарна знали о присутствии войск неподалеку, но хотя бы их вид не напоминал горожанам о том, что еще одна армия под красным рыцарским флагом подошла к их городу.
С герцогиней в город въехали Фэллон, сержант Омс, Аль-Хасим, брат Ланри и генерал Малаки Фрит вместе с четырьмя личными адъютантами – закаленными в боях Красными рыцарями с перевязанными для переговоров мечами. Разношерстная компания из рыцарей, предателей короны, священника, аристократки и… Аль-Хасима, кем бы он там ни был. Но кем бы он ни был, он держался настолько близко к Бронвин, насколько позволяла верховая езда.
