— Вопрос жизни и смерти!
— Опять? — простонала я и рухнула на кровать. — Никаких больше свадеб! Рита, разбирайся с ней сама.
Банши смерила меня подозрительным взглядом, но допроса не устроила, а воскликнула:
— У меня глобальная проблема. Нет, не так. Полная катастрофа, во! — Пальчик взлетел вверх, и Юнона замолчала, показывая всю важность момента. — Меня пригласили на практику в администрацию…
Она посмотрела попеременно на нас обеих, мы с Ритой тоже переглянулись и на всякий случай произнесли:
— Соболезнуем.
Впрочем, проблемы особой в этом не было. Практика — это замечательно, а в государственной структуре — вдвойне. Там же и связи, и дальнейшие перспективы, и возможность перевода в какой-нибудь город покрупнее.
— Вы не понимаете, да? — Юнона взвыла, и в моей голове отдалось болью.
Пришлось ставить блок, потому что банши нечаянно пустила ментальную атаку. Рита поморщилась и запульнула в крикливое создание тапок.
— Не понимаем, объясняй.
— Ладно. — Она встала и обвела себя руками. — Кто меня такую возьмет? По баллам я, допустим, прохожу, но в администрации исключительно приличные люди. Пиджачки там, галстуки, воротнички отутюженные, туфли на шпильке! На меня посмотрят и скажут: «Чучело». Собеседование завтра, магазины уже закрыты. Меня предупредили в последний момент! Как быть, девочки?..
Юнона разрыдалась так отчаянно, что не оставалось сомнений: она близка к отчаянию.
Вот проблема так проблема. Предложить Юноне, что ль, в женихи мертвого колдуна, который заодно управляет моим парнем — бывшим парнем, если точнее, — а попрактиковаться вместо неё? Так и быть, я даже надену белую блузку и десятисантиметровый каблук.
Между тем, Рита всеобщей панике не поддалась и на проблему банши отреагировала с холодным спокойствием.
— Пойдем осматривать твой гардероб, сделаем из тебя типичную секретаршу.
— А можно не секретаршу? — испуганно попросила зареванная Юнона. — Можно секретаря? Как-то секретаршей я быть не готова.
— Да хоть офис-менеджера, — Рита отмахнулась. — Ника, жди меня здесь.
Я кивнула, но только Рита с Юноной скрылись в комнате последней, смыла остатки косметики с лица и отправилась к Котельникову. Преподаватель обнаружился в своем кабинете, уставленном книгами, и выслушал меня с неверием, которое постепенно сменялось восхищением. Его глаза заискрились, когда я дошла до главного — Александр готов вернуться. Он облизал полные губы, и я увидела, что язык черный и раздвоенный как змеиный. Котельников, с виду обычный человек, и сам был потусторонней сущностью.
— Вы уговорили его?! Как, какими словами?! — От волнения он начал натирать лысину.
Про свадьбу и роль Игната во всем этом фарсе я упоминать не стала, ограничилась общими фразами. Поэтому картинка складывалась не полностью.
— Не сильно-то и уговаривала, он сам уговорился.
— Минутку, уточню у наших людей, есть ли какая-то активность в пещерах. — Преподаватель взялся за простенький кнопочный телефон и объяснил на мое непонимание: — Разумеется, за телом великого колдуна идет круглосуточное наблюдение.
То есть и нас с Игнатом эти наблюдатели видели, но почему-то не доложили начальству, а позволили шляться по склепам и трогать драгоценные гробы.
Любопытно это всё.
— Почему Александр не попытался оживить себя раньше? — спросила я, прижав ладони к лицу.
— Видимо, у него был какой-то план. — Котельников вознес глаза к потолку, будто бы там имелся какой-то очевидный ответ.
Я тоже посмотрела наверх, но, кроме, трещины, ничего не увидела. Ага, план был. Сделать меня своей собственностью, заполучить в безраздельное пользование и навсегда лишить свободы.
С полторы минуты мы молчали, пока Котельников слушал рапорт и безостановочно кивал, а я заранее страдала по своей разгульной молодости, с которой будет суждено попрощаться.
— Ника, вы не поверите… — Преподаватель отложил телефон осторожно, будто бы тот мог укусить его.
Почему же, поверю. Наверняка, сейчас он сообщит мне, что дохлый колдун встал из своего чудесного мраморного гроба и мчится на всех парах ко мне, дабы осчастливить на веки вечные. Я скорчила максимально грустную мину, когда Котельников вознес руки к потолку и патетически произнес:
— Да свершится история! Александр ожил!
Видимо, он ждал бурных аплодисментов или другой восторженной реакции, но я лишь буркнула:
— Ну и дальше что?
— Это необходимо обсудить на совете. Спасибо вам, Ника, на данный момент вы свободны.
Да не за что. Я всё равно не сделала ничего, кроме того, что вновь ввязалась в сомнительную авантюру.
Юнона выглядела… нормально. Такая из себя девочка-ботаничка с двумя косичками, скромным макияжем и в сереньком платьице до колена, которое Рита отрыла где-то в залежах берлоги банши. Даже вид у неё был сносно-унылый, без прежней ершистости.
— Ну как? — Рита показала на своё детище, а Юнона вымученно улыбнулась и сложила ручки на коленях.
— Ты её током била, что ли? — искренне изумилась я, вставая на безопасное расстояние. — Где наша Юнона, которая летает по общежитию и изгоняет соседок кровавыми посланиями?
— Я обещаю исправиться, — проблеяла та.
С этими словами банши встала и проковыляла по комнате, изображая осанистость и грацию. Рита неодобрительно покрутила ладонью влево-вправо.
— Кое-что придется подучить, но в целом, эксперимент считаю оконченным.
Юнона склонилась в поклоне до пола аки дама благородных кровей. Вышло неплохо, разве что кого в двадцать первом веке волнуют поклоны?
— Рита, я буду обязана тебе по гроб жизни.
При слове «гроб» я болезненно поморщилась, а моя подруга лишь отмахнулась:
— Удачного тебе собеседования, обещай рассказать, как прошло. Так, а теперь разберемся с тобой, Никсен.
Прозвучало отчего-то угрожающе, словно разбираться со мной собирались в прямом смысле слова. Сцапав меня под локоть, Рита вышла от рассматривающей себя в зеркале Юноны и заперлась внутри нашей комнаты.
— Ника, я всё думала… — Рита отвернулась от меня и посмотрела в окно, куда-то на бетонную стену или даже сквозь неё. Её спина ссутулилась, плечи опустились. — Мне надо тебе кое-что сказать. По поводу твоего провала на экзамене и всего того, что случилось потом… включая Александра. Я должна извиниться.
Она сглотнула ком в горле, а я дернула щекой. Мол, не стоит. С тем экзаменом изначально не заладилось. Мало того, что мы с подругой упились в хлам, так и меня вызвали не вместе с потоком студентов, а одну, да еще и лично в кабинет к декану. Могла бы сразу заподозрить неладное.
— Никто не виноват, кроме меня. — Я закусила губу.
