— Единый, а чей же он еще может быть? — всплеснул руками целитель. — Мы все свидетели — вы из покоев за эти дни почти не выходили и никого не принимали. Потом, я отчетливо вижу в сгустке на вашей ауре сине-зеленые нотки — это свидетельствует, что ваш сын — будущий маг-водник. Всем известно, что в роду Гроув все водники, нет ни малейших сомнений, что малыш принадлежит к этому роду. А про сроки я и так скажу — две недели, может быть, на два-три дня больше.
— Вы определили это по отпечатку на ауре? — изумилась Гвинет.
— Чтобы сказать точнее, надо провести обследование, но то, что малышу две недели я и так отлично вижу — по потокам в сгустке.
Гвинет вскочила, потом без сил опустилась назад на стул, лихорадочно вспоминая, когда она была с мужем.
Единый, Михаэль приходил к ней как раз за день до того, как исчез. Получается, она уже была беременна, и ночная авантюра оказалась лишней.
Голова закружилась, и девушка потеряла сознание.
— Покой, только покой!
— Это я виноват…
— Прекратите бубнить и покиньте покои госпожи!
— Все вещи перенесли, покои полностью готовы!
— Ждём, когда миледи очнется.
— Может быть, я возьму миледи на руки и просто отнесу, куда скажете?
— Вы с ума сошли, хватать чужую женщину!
— Кто увидит? Потом, вы сами говорили, что ей нужен покой, и если она очнется, всё равно самой ходить нежелательно. Быстро отнесу, и всё.
— Барон, вы толкаете меня на преступление! Что скажет граф?
— Граф будет благодарен, что мы не бросили его жену, а помогли ей. В конце концов, я его брат, можно сказать, брат самой миледи! Такому родственнику можно прикасаться к беременной женщине, если той требуется помощь?
— Ну… Тогда… Хорошо. Осторожно поднимите миледи вместе с одеялом и несите. Роз, показывай дорогу!
Сознание плавало, не желая окончательно прорезаться, разговор сначала воспринимался, как надоедливый шум. Но постепенно, смысл начинал доходить, и Гвинет навострила уши.
Так, так, похоже, это целитель и Энгель, а еще камеристка и служанки.
Барон явно расстроен — в чем это он себя виноватит? Неужели, вспомнил, что вытворял с ней ночью?
Память услужливо подбросила картинки, а тело немедленно отозвалось ноющей болью в натруженных мышцах и дискомфортом в промежности. Чурбан неотёсанный! Елиазар никогда не спешил и, прежде чем соединиться, долго ласкал и целовал жену, да и Михаэль старался, чтобы соитие проходило для неё наименее болезненно. А этот набросился и ну вертеть!
Единый, и она всё это время уже была беременна! Но целитель сказал бы, если ребенку угрожает опасность, так что, её инициатива, кажется, прошла без последствий.
Очень хотелось потянуться, а еще — почесать нос, но девушка продолжала лежать, изображая обморочную.
Мужчины еще некоторое время перепирались, а потом она почувствовала, как под её тело подоткнули одеяло, и сильные руки подхватили девушку вместе с ним.
Мир закачался, Гвинет еще крепче стиснула веки, прижавшись щекой к твердой мужской груди.
— Идите ровнее, барон, не раскачивайте миледи! — прошипел целитель. — Беременных и так тошнит по любому поводу, не надо это искусственно провоцировать.
Девушка почувствовала, что её крепче прижали, колебания выровнялись и стали почти незаметны.
Изображать бессознательную было всё сложнее, тем более что нос по-прежнему чесался. Воспользовавшись переходом по ступенькам, сопровождающимся движением вниз, Гвинет пару раз дернула головой по камзолу кузена. Мало, конечно, зуд полностью не прошёл, но стало легче терпеть.
Наконец, её доставили по назначению — девушка почувствовала, что её бережно опустили на что-то восхитительно мягкое.
— Всё, барон, можете идти.
Гвинет почувствовала, что ей поправляют подушку, потом, опять подтыкают одеяло.
— Не отходите от миледи ни на минуту!
— Да, мэтр.
— Сразу, как она очнется, позовите меня! Я буду на мужской половине.
— Конечно, мэтр.
Шаги, стук двери.
Графиня открыла глаза.
Высокий потолок с лепниной, расписные стены.
— Миледи, вы пришли в себя! — к девушке бросилась Стани. — Все так испугались! Вам что-нибудь нужно? Я сейчас же позову целителя!
— Ничего не надо. Хотя, нет — мне необходимо новое платье, на этом лиф совершенно не держится. Его порвали, да?
— Да, миледи. Когда вы потеряли сознание, мэтр разрезал шнуровку, чтобы облегчить вам дыхание. Может быть, лучше помочь вам переодеться в сорочку? Целитель сказал, что вам нужен покой!
— Я хорошо себя чувствую и не намерена лежать в постели. Принеси платье и скажи, чтобы приготовили чай с мятой.
С сомнением посмотрев на графиню, Стани не стала спорить и поспешила выполнить указания, по пути передав дежурившей за дверями служаке, что госпожа очнулась.
Кто она такая, чтобы ослушаться графиню? Вот придет мэтр, пусть сам разбирается с миледи, а она портить отношения с хозяйкой не собирается!
Мэтр Цилен почти дошёл до поворота коридора, как навстречу ему выскочил барон.
— Мэтр, вы не могли бы осмотреть и меня?
— Да, безусловно. Вас беспокоит что-то конкретное или, в общем?
— В общем. Михаэль пропал, я с ног сбился, но следы ведут в никуда. Миледи беременна, она постоянно плачет, плохо ест, и, камеристка рассказывала, плохо спит. Моя обязанность, на данный момент, единственного мужчины рода, оберегать её, но мы не очень ладим. Из-за всего этого я сам нервничаю и плохо сплю, а мне требуется крепкое здоровье.
— Я понял. Будет лучше, если вы снимете сапоги, камзол, ослабите шейный платок и приляжете.
Энгель коротко кивнул и предложил:
— Может быть, мы пройдем в мои покои? Я не хотел бы давать слугам повод для сплетен.
— Ведите, — согласился Цилен и спросил. — Почему вы сказали, что виноваты в обмороке графини?
— Я был несдержан с ней, — пояснил барон. — Мне не следовало так себя вести. Не удивительно, что она расстроилась и потеряла сознание.
— Могу я узнать, о чем была беседа?
— Да, конечно. К моему стыду, я настаивал на консилиуме из целителей и магов, не поверив в беременность графини. Вернее, я верил, но хотел официального подтверждения.
— Понятно. Да, такой разговор, вполне, мог спровоцировать обморок. Поэтому она и меня позвала, чтобы я подтвердил её положение, — пробормотал Цилен. — Впредь постарайтесь не огорчать Ее Сиятельство, а когда Его Величество назначит опекуна, сразу уезжайте.
