В своей непоколебимой уверенности я даже не наводила никаких справок об его жене, не ходила по ее друзьям, чтобы обойти закрытый профайл. Она меня не интересовала — я была слишком в себе уверена. Даже в тот момент, когда вытащила из сразу же похудевшей сумки полотенце.
Сёма неделю прибывал в состоянии полушока от сознания того, что оказался у меня первым. Однако в самом акте пауза была скорее технической — расстелить на чужой кровати полотенце — морально мы уже ко всему были готовы. Даже к доеданию торта, безе от которого Сема расставил по эрогенным зонам — сладости сваливались только с груди, но на грудь можно было перевернуть бокал с шампанским — тогда, смешавшись с любовным соком, оно перестало бы сводить зубы, которые сейчас мне приходилось разводить ему языком…
— Если бы не это дурацкое полотенце, никогда бы не поверил, что это у тебя в первый раз…
Да, теоретически я подготовилась хорошо, прокрутив в памяти все красивые фильмы о любви — я делала это не для него, а для себя. Мне хотелось, чтобы полотенце было единственным нашим смешным моментом. Ну, получился ещё один, когда я по-гимнастически ловко прижала ему пяткой заведённой за шею ноги мочку оттопыренного уха. Интересно, он вспоминал этот момент всякий раз, как видел перед глазами мою ногу? Поэтому и перехватывал ее у себя на плече, пока она ещё указывала в небо, а не поворот налево? Или для него моя нога служила неприятным напоминанием о супружеской неверности, о сладострастных походах налево?
— Аллё! — ответила я заспанным полуденным голосом, не в силах твёрдо произнести звук «о».
Я даже глаз не открыла, чтобы понять, кто звонит. Даже хорошо, если это соцопрос, я сумею потроллить или красиво послать, но это был…
Да, окончательно. Я даже села и оторвала телефон от уха, чтобы проверить через зрение свой слух. Нет, он меня не подвёл.
— Чтобы выразить восхищение твоими снимками.
— Какими? — ничего не понимала я, а главное, не понимала, каким таким паршивым образом «Семен Семёныч» материализовался из моего бессонного кошмара в мир реальный…
Глава 24. “Беспринципная ответка”
— Теми, которые по сети ходят. Какими ж ещё…
Я замерла на одну секунду и на одной ноге — второй я безуспешно искала застрявший под кроватью тапок.
— Я ничего не постила…
Вот вообще ничего: вьетнамские фотки посылала в личных сообщениях только маме. Мне не хотелось делиться со знакомыми даже видеоблогом — все думала когда-нибудь потом, когда за него не будет стыдно. Уровень работ Руслана меня не особо устраивал: он предпочитал лайв-стриминг, чтобы не заморачиваться с редактурой и двигаться вперёд; считал, что каждый следующий выпуск само собой будет лучше, а улучшать уже отснятое можно до посинения, не получив в итоге никакого выхлопа.
— Ничего из нового.
Из старого тоже на моей страничке ничего не было: я не делала никаких репостов с официальной страницы нашей конторы.
Только Семён все молчал. Молчал слишком уж многозначительно, и я бросила искать тапок и, прихрамывая, отправилась к столу, чтобы открыть ноутбук. Искать ничего не пришлось. На меня тут же вывалилось два сообщения. Одно от мамы с тремя знаками вопроса. Второе от Майки с одним вопросом: он о*уел? Моя не ругающаяся матом Майка написала это слово без всяких звёздочек и смайликов. Знак вопроса в конце тоже казался лишним. Я сразу поняла, кто именно довёл ее до такого состояния.
— Твою мать… — не сдержалась я, хотя и не выдала ругательство в полный голос, но зажатый плечом телефон был громче рупора.
— Это сюрприз, да?
Этот козел продолжал ржать все то время, пока я дрожащими пальцами кликала по мышке, чтобы просмотреть все фотки, в которых была «тагнута» Русланом. О существовании некоторых из них я даже не подозревала. В сравнении себя с Моникой Левински шесть месяцев назад я поторопилась. Проснулась знаменитой шлюхой я именно сегодня. Теперь не сесть бы мимо стула.
— А пятая и шестая тоже ты?
Я чуть не швырнула телефон в окно: хотелось не только прекратить слушать издевательства Семёна, но и схватиться за волосы обеими руками: ну что за сволочь такая Руслан, что за сволочь… Каким же козлом надо быть, чтобы показывать крупным планом интимную причёску своей бывшей девушки…
Я по глупости думала, что его эстетические вкусы родом из Эрмитажного греческого зала. Позируя, мне и в голову не приходило, куда на самом деле мог быть направлен объектив.
Я заскрежетала зубами в ответ на Сёмин вопрос и выдала нецензурщину, которая потонула в новом взрыве его хохота, уже даже не смеха! И все же он расслышал мои нормальные слова — типа, забыл, как я выгляжу?
— Я никогда не рассматривал тебя с такого ракурса… — выдал он на удивление тихо.
Теперь уже заржала я, нервно — и мне вдруг стало легче.
— Что ж, теперь вам обоим остается только смотреть на фотографии…
Семён почему-то на этот раз не засмеялся.
— Ты хоть понимаешь, сколько человек это увидело? — спросил он меня слишком взрослым голосом.
Я хмыкнула — не надо держать меня за дуру. Я даже увидела, что циферки друзей стали другими — какие-то старосветские помещики расфрендились.
— Достаточно того, что это увидела моя мама и ее подруги.
— Это ответка такая прилетела?
— А ты думаешь, мне просто захотелось похвастаться жопой, сиськами и тем, что у меня между ног, перед целым светом? Вот ты зачем вообще позвонил?
За секунду тишины мое сердце отстучало три удара, если не больше.
— Не знаю. Наверно, меня покоробили эти фотографии не меньше, чем тебя. Он их уберёт?
Теперь молчала я, а что сказать?
— Понятия не имею. Я его вчера послала довольно грубо.
— Отлились мышке кошкины слёзки? — Сёма снова смеялся.
— Ты все равно не играл на этой чертовой гитаре. Один раз в неделю недостаточно.
Пауза.
— А с ним перебор, значит, вышел?
Черт! Я ведь действительно говорила про музыкальный инструмент, а не сексуальный.
— Слушай, умник, дай мне сделать важный звонок, а?
— И ты мне перезвонишь?
Пауза. Я ее поддержала. Разговор поддерживать не хотелось.
— Сообщить результаты важного звонка? — продолжал настаивать на моем ответе Семён.
— Можешь сам помониторить ответ. Или с рабочего компа нельзя порно смотреть?
— Когда смотрят его всем офисом, можно, — на этот раз совсем грубо отрезал Семён. Таким голосом он обычно выдавал критику на рабочие тексты.
— Что ж, приятного просмотра…
— Эй! — он явно испугался, что я снова прерву разговор первой. — Фотки не только Вконтакте. Ещё на его личном сайте и в сети. Я написал на несколько сайтов, чтобы убрали. Ответили только с одного. Но Гугл сам банит фотографии с лицом от неизвестных авторов. А вот что делать с твоими знакомыми, я не знаю…
