Книга Мир без границ - Татьяна Минасян

Перерыв между очередной лекцией и показом от снятой в прошлых веках хроники трое неразлучных друзей, как обычно, проводили в буфете, заняв свой любимый столик в углу. Настроение у каждого, как и весь последний месяц, оставалось мрачным, хотя Маевский и пытался хоть немного приободрить своих товарищей.

– Был вчера вечером у своих парней из крестового похода. Они отлично приспосабливаются, большинство уже сносно говорит на нашем языке и скоро начнет учиться! – хвастался он с вымученной улыбкой. – А Эсфирь вчера приходила к Толстухе, и девчонки рассказали, что она просилась к нам на работу. Говорила, хоть кем-нибудь, хоть уборщицей, лишь бы у нас. Хочет хоть так отблагодарить ХС за то, что мы спасли ее с дочкой. Знала бы она, что ее не хотели спасать!

– Узнает еще, – вздохнула Эмма. – Кто-нибудь наверняка проболтается, хоть те же девчонки из секретариата…

– Да даже если и так, – по своему обыкновению, легкомысленно взмахнул рукой Любим. – Спасать ее не хотел Иоанныч, а он теперь в отставке. А Тереза, уж не сомневайся, признает, что прав я, а не он! Взрослые люди тоже прекрасно могут у нас прижиться, так что, если мы можем достать их из прошлого, мы должны это сделать.

– Признает, куда она денется, – кивнул Аркадий. – Вот только какой ценой мы этого добились…

За столиком повисло напряженное молчание. Веденеева прищурилась и сжала двумя пальцами переносицу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы.

– Эмма, она не мучилась, – уже, наверное, в сотый раз повторил Маевский. – Они все там сначала потеряли сознание от дыма.

– Я знаю, – как всегда, отозвалась девушка и, закрыв лицо руками, уронила голову на стол.

Ее сокурсники переглянулись.

– Если из прошлого станет можно забирать взрослых людей, у нас здорово прибавится работы… – заметил Аркадий, надеясь отвлечь подругу от горестных мыслей.

– Да уж, маленького ребенка легко вытащить – взял в охапку, и готово! А взрослые еще отбиваться будут, брыкаться… – усмехнулся Маевский.

– Ну, мне такое не грозит, мне взрослых точно не доверят, – подняла голову Эмма. – У нас же теперь женщин только на самые простые задания отправляют, так что меня опять куда-нибудь в доисторические времена зашлют…

– Можно подумать, там неинтересно, – возразил ей Любим. – Ныряешь глубже всех нас и еще чем-то недовольна!

– Так давай поменяемся, если тебе хочется в каменный век! – заплаканное лицо девушки исказилось от злости.

– А что, я бы не отказался, мне все эпохи посмотреть хочется! – примирительно отозвался Маевский.

– Но Тереза-то меня ни на одно серьезное дело не пустит! – обиженно огрызнулась Веденеева. – Этот Погос, ее новый зам, вообще хотел всем девчонкам запретить «нырки», хорошо, она его отговорила. Но все равно же нас стали посылать только туда, где все просто, не надо прятаться, не надо никого изображать… «Женщин надо беречь, о них надо заботиться, чтобы они потом заботились о нас!» – провозгласила она громким басом, передразнивая заместителя новой начальницы хроноспасательной службы. – Как будто в неолите не так опасно, как в средневековье! Хотели бы они на самом деле нас поберечь – не брали бы девчонок на работу вообще!

– Погосу дай волю – не брал бы, – усмехнулся Любим. – Про него болтают, что он, когда учился, спорил с преподами по истории каменного века, говорил, что у первобытных людей не было матриархата, ни в одном племени. Даже курсовик на эту тему написал. А потом пришел сюда на практику и посмотрел на жизнь нескольких разных племен из той эпохи. После чего неделю на лекции не являлся – сидел в своей комнате в общаге и с горя пиво пил!

Эмма и Аркадий против воли заулыбались.

– Неужели правда? – недоверчиво покачала головой девушка. Любим развел руками:

– За что купил, за то и продаю.

– М-да, тогда мне вряд ли светит получить от него какое-нибудь интересное задание, – грустно усмехнулась Веденеева.

– Ну почему же? – хитро посмотрел на нее Маевский, все еще надеясь поднять подруге настроение. – Давай попробуем вместе его уговорить, может, он согласится? Или лучше давай сразу Толстуху Терезу обработаем, ее Погос обязан слушаться! Я скажу, что мне нужен помощник на следующем задании, и попрошу отправить со мной тебя. А потом ты, как набравшаяся там опыта, сможешь и одна в Средние века нырять, или куда там тебе больше всего хочется?

В глазах Веденеевой снова загорелся интерес и азарт.

– Так ты что же, хочешь взять меня с собой? – прищурилась она.

– Да запросто! Если тебе так хочется, – кивнул Любим.

– Слушай… спасибо! – просияла девушка. – Только знаете что, мальчики, нам надо очень хорошо продумать, что говорить Толстухе. Давайте еще кофе возьмем и все обмозгуем! – И, не дожидаясь ответа, она побежала к кофейному аппарату. Эмма всегда программировала его сама, не доверяя друзьям столь важного дела, как выбор крепости и сладости напитка.

– Любим, ты чего ее провоцируешь? – зашипел на друга Аркадий, как только девушка отошла от столика. – Нечего ей делать в опасных эпохах, пусть по неолиту гуляет!

– У Погоса появился сторонник в наших рядах? – фыркнул Маевский. – Неопасных эпох вообще-то не бывает. Зато бывают ситуации, когда женщине проще найти выход – сам же знаешь!

– Ну так пусть другие наши девчонки его и находят, Эмма-то тут при чем? – еще сильнее помрачнел Светильников.

– А чем она хуже других?

– Она не хуже, но… ладно, тихо, она возвращается! – шепотом огрызнулся Аркадий и встретил вернувшуюся к столу с двумя чашками кофе Веденееву веселой улыбкой. Любим успел незаметно кивнуть ему, обещая продолжить разговор, когда они останутся наедине.

Эмма сбегала к аппарату за третьей чашкой, уселась на свое место и уже собиралась пригубить любимый напиток, когда за стеной вдруг послышался приглушенный грохот, а потом чьи-то крики. Все, кто находился в буфете, вскочили и, роняя стулья и тарелки с чашками, кинулись к выходу.

– Что, что случилось?! – трое друзей, сидевшие дальше всех от двери, выбежали в коридор последними и очутились в густом, отвратительно пахнущем дыму.