Хм, надеюсь, это будет что-то более комфортное. Летать с Линедом мне понравилось, но повторить это в одиночку я пока не готова.
— Ваше Величество, — передо мной склонился пожилой мужчина. — Ваше Величество, позволите ли вы принести моей дочери извинения? Сегодня вечером, когда стемнеет. Девочка смущена.
— Решите этот вопрос с Его Величеством, — холодно ответила я.
— Вы пошли навстречу юности леди Иссинель и приняли девочку в своей гостиной, оградили от позора. Чем же моя дочь хуже?
— Я никого не сужу, чего и вам советую, — с легким раздражением сказала я. — Но Тайла всего лишь не смогла противостоять подругам, в то время как ваша дочь и вторая леди упражнялись в сомнительном остроумии.
— Род Иссинель не так влиятелен, — бросил мне в спину старик.
Но оборачиваться я не стала. Еще не хватало ввязываться в придворные интриги и дрязги. Вот кстати, если опять же вспомнить многочисленные романы, где главными героями были скорее интриги, чем люди — пока герой не ввязывался в сомнительные авантюры он был в безопасности. Как только передавал письмо или еще что-то столь же безобидное — все, считай пропал.
И уже на выходе до меня донесся раздраженный голос Линеда:
— Оскорбляли королеву при всем дворе, а значит и…
Конца фразы я не услышала, но вполне могла додумать — не будет послабления девушкам и извиняться они будут при всем дворе. Ожидаемо, на самом деле.
Из сумрака вечерних переходов вынырнул Шелтис, отерся о мой подол и, коротко мявкнув, повел меня куда-то в сторону от широких коридоров.
Переплетения узких проходов, неудобные лестницы и вот, спустя десять минут мы выходим к широкому парадному крыльцу. Около которого парит роскошная лодка, увитая цветами и лентами. Хм, полагаю, это тоже ленвинд.
— Ваше Величество, корзина с пирожными погружена, — отчиталась Тайла и робко улыбнулась, — а ваш кот и правда хаэтэ?
— Правда, но он не любит, когда об этом напоминают.
Тайла кивнула и больше не проронила ни слова.
Вот спрашивается, как садиться в эту воздушную лодку? Она ведь бултыхается в метре от поверхности, да плюс бортики, вот и получается, что край лодки на уровне моей груди.
— Вы готовы, Ваше Величество?
— Да, Тайла, готова, — кивнула я и крепко стиснула зубы.
Но ничего страшного не произошло. Просто борт лодки медленно откинулся вниз и превратился в удобные ступени с надежным поручнем. Замечательно.
Поднявшись, я увидела два сиденья, вначале и конце ленвинда. Учитывая ширину юбок, здесь места ровно на двух леди. Вопрос в том, куда должна сесть я?
Этот вопрос решил Шелтис, он запрыгнул на одно из сидений и громко замурчал. Я присела рядом. Только после этого в ленвинд поднялась Тайла.
— Малый Особняк, — четко произнесла леди Иссинель и мы полетели.
Лететь было приятно, средняя скорость, никакой вероятности падения — хорошо. Говорят, что в средневековье в каретах сильно трясло из-за отсутствия рессор. Что ж, воздушный транспорт давил эту проблему в зародыше.
— Разрешите спросить, Ваше Величество?
— Конечно, спрашивай.
— А правда, что редгенцы не любят ленвинды?
— Не все редгенцы и не все виды ленвиндов, — осторожно ответила я. — Волки не летают, Тайла. А если оборотень — птица, то для чего ему ленвинд?
— И правда. Говорят, что скоро будет построен огромный ленвинд, в газете было голосование за название. Сейчас-то можно максимум четырех человек поднять в воздух. А если большой ленвинд все же будет создан, то граница станет более защищенной.
— Ты боишься прорыва?
Тайла передернулась и тихо-тихо ответила:
— Во время учебы в Академии мы были на практике в госпитале. Я на четверть эльф, у меня был хороший, сильный эмпатический дар. Я не хотела так глубоко прочитать воспоминания выжившей девушки, она просто затянула меня в свой кошмар, а я не смогла устоять. Дар перегорел, а у меня появились мои-чужие воспоминания о кошмаре. Я увидела совсем немного, но теперь всегда ношу с собой яд, вдруг прорыв? Нелюдям нельзя попадать в их руки живьем.
Я не знала, что сказать. Вместо меня среагировал Шелтис. Соскочив с облюбованной подушечки, он забрался на колени к притихшей Тайле и начал громко мурлыкать. Я бы даже сказала тарахтеть. Тайла немедленно оживилась и принялась наглаживать кота и рассказывать ему какой он красавец, какой он умница, какая роскошная у него шубка и все в том же роде.
До Малого Особняка мы летели почти полчаса. Почему дети Линеда настолько удалены от дворца? Ради безопасности или это ссылка? Но чем могут провиниться дети?
Прибыли.
Первой спустилась Тайла, за ней Шелтис и уже последней на землю сошла я. Ленвинд за считанные секунды стал цельным и поднялся ввысь. И перед нами открылся Малый Особняк.
Он действительно был невелик. Но я бы хотела жить в таком живописном и уютном местечке. Красный кирпич, большие окна и увивающий стены плющ. Вокруг простирался практически английский пейзаж — ухоженный газон и редкие вкрапления цветочных клумб.
У крыльца нас встречал Райан.
— Моя королева, что-то случилось? — он был действительно обеспокоен.
— Случилось, — вздохнула я. — Как здоровье моей племянницы?
— Далейре уже лучше. Завтра все должно пройти, — чуть смутился Райан.
— Что произошло? Это травма или простуда? — спросила я.
Ко мне подошла Тайла и подала корзинку.
— Она пробралась посмотреть на салют, устроилась в кустах и уснула. А я был в карауле и не хватился ее. Простыла очень сильно. Прошу, входите.
Длинный и узкий коридор вывел нас в уютную гостиную. Множество разномастных кресел, огромный диван и овальный стол. Вся мебель была из разных комплектов, но это только добавляло комнате уюта.
— Братик?
Далейра сидела в огромном кресле, которое стояло у самого камина. Ох, когда эта зеленоглазая малышка вырастет, при дворе разразится война за сердце красавицы. Каштановые волосы, нежная персиковая кожа — девочка чудо как хороша.
— Добрый вечер, леди нед-Арнская.
— Вашеличество, — пролепетала девочка.
— Я принесла пирожные, чтобы ты поскорее выздоровела. Как думаешь, братик разрешит?
У Райана не было выбора, сестренка посмотрела на него настолько умильным взглядом, что отказать мог лишь самый черствый человек.
Задержались мы в Малом Особняке ненадолго. Все же ребенок был простужен, хоть Далейра и пыталась бодриться. Я пообещала ей принести интересную игру как только она выздоровеет. Если, конечно, моя дорогая племянница пообещает сначала думать, потом делать. Для трехлетнего ребенка концепция была слишком сложной, но малышка все равно пообещала.
