— В таком случае, на сегодня ты можешь быть свободен. Дальше я справлюсь сам. К тому же, у меня есть помощница. — Таэл нежно улыбнулся Кириэль, которая уже жевала пирожок.
Кирсэон важно кивнул и вышел, оставив супругов наедине. Теперь уже ничто не могло помешать им насладиться друг другом.
Луна освещала кровать, на которой лежали влюбленные. Таэл задумчиво гладил живот Кириэль, ожидая, когда она наконец расскажет ему о своей беременности. Кириэль же собиралась с духом, чтобы заговорить. В конце концов, она не выдержала.
— Я давно хотела сказать тебе… Но ты уехал… — Средце Кириэль билось где-то в районе горла. Как воспримет эту новость Таэл?
Рука мужа замерла на ее животе. Неужели она сейчас ему расскажет? Он внутренне улыбнулся в предвкушении этой прекрасной новости.
— Я приготовила для тебя что-то. — Таэл удивленно нахмурил брови, ожидая продолжения. — Там, в моем комоде, посмотришь?
Таэл медленно поднялся, вопросительно глядя на Кириэль. Она безмятежно ему улыбалась и ждала. Принц прошел в комнату Кириэль, давно пустующую и увидел ее комод. Открыв ящик, Таэл посмотрел внутрь, но не увидел ничего, кроме мусора и каких-то обрывков ткани. Затем, его взгляд зацепился за клочок бумаги, лежавший в самом углу ящика. Осторожно взяв его, Таэл развернул и прочитал его содержимое. Словно не веря своим глазам, перечитал снова и снова. Рука, державшая письмо, сжала его в комок и зашвырнула назад. Ящик комода с громким стуком захлопнулся.
Кириэль ждала Таэла, но, услышав стук комода, она в ужасе зажмурилась. Неужели он не хочет ребенка? Вид вошедшего мужа только подтверждал ее худшие опасения. Его ледяной, полный презрения взгляд пробежался по обнаженному телу жены и остановился на животе, что совсем недавно он с такой нежностью гладил.
— Если ты считаешь, что я позволю этому ребенку жить здесь, ты глубоко ошибаешься! — Таэл накинул на себя халат и вышел, хлопнув дверью. Кириэль осталась лежать в постели, оглушенная, раздавленная. Она не чувствовала, как по щекам непрерывно катятся слезы, изо всех сил прижимая руки к животу.
Глава 25. Отчаяние
Лгунья! Маленькая лживая змея! Заползла в его сердце, свернулась клубком и только и ждала момента, чтобы ужалить побольнее!
Таэл мчался по заснеженному лесу, не замечая ничего на своем пути. Взмыленный конь ронял клочья пены, дыхание с хрипами вырывалось из его ноздрей. Но принц продолжал понукать его, стремясь заехать как можно дальше, убраться поскорее из этого дворца. Потому что там была она… Та, что отняла у него сердце, вошла в душу и теперь предала. Он гнал коня в поисках их полянки. Той полянки, что стала так много значить для него. Той полянки, с которой он связывал свою любовь. Резко остановившись, Таэл слетел с коня. Но, сделав несколько шагов, он опустился на колени, сжимая руки. Хриплый стон сорвался с его губ и замер в морозной тишине.
Перед глазами огнем пылали строчки из прочитанного письма. Довожу до вашего сведения — уже одно это обращение привело его в недоумение. Разве так обращается любящая жена к любимому мужу, сообщая о беременности? договоренности расторгнуты…к холостяцкой жизни… Дочитав письмо до конца, Таэл понял, что оно адресовано не ему. Не ему, а отцу ее ребенка, которого она сразу назвала только своим! Теперь стало понятно, почему Кириэль так долго не говорила о своей беременности. Она ждала весточки от любовника! А письмо, вероятно, черновик того, что она отправила ему.
Почему? Почему ты так поступила со мной, Кириэль? Лгунья с лучистыми глазами и грязным сердцем! Побег с Тинголом… Несомненно, побег был спланирован, теперь Таэл ясно это видел. Как воочию перед глазами стояла смятая постель в домике, платье на полу… Услужливый разум быстро просчитал время от ночи, проведенной с Тинголом, до сегодняшнего дня. И предполагаемый срок идеально совпал.
И он смел надеяться на счастье? Глупец! Ждал встречи, радовался ее улыбке. Таэл судорожно хватал ртом воздух. С каждой минутой он чувствовал, как замерзает его сердце. Как отступают все сомнения, уступая место холодной решимости. Он поднялся, подошел к коню и, запрыгнув, медленно поехал во дворец.
* * *
Кириэль лежала на кровати, сжавшись в комочек. Рыдания давно иссякли, оставив лишь головную боль. Сил осталось только на то, чтобы медленно раскачиваться из стороны в сторону. Как она могла так обманываться, поверить в то, что она ему нужна? Хотя, одергивала она себя, возможно ему нужна только она. А не ребенок. Не их ребенок, не плод их любви и нежности. Кириэль снова прижала руки к животу, пытаясь подавить подступающую истерику. Что ей теперь делать? Куда идти? Она никогда не позволит причинить вред своему малышу! Никогда и никому, даже Таэлу! Утомленная слезами, Кириэль сама не заметила, как закрыла глаза и уснула.
Утро началось тяжело. Кириэль еле открыла глаза. Голову стальным обручем сковывала головная боль, все тело болело от лежания в неудобной позе. Принцесса повернулась на другой бок и увидела, что постель рядом пуста. Он так и не возвращался. Значит, это был не сон.
Кириэль с трудом поднялась и пошла умываться. Ополоснувшись прохладной водой, она почувствовала себя немного легче. Медленно вернувшись в комнату, Кириэль надела халат и подошла к двери. Приоткрыв ее, она выглянула в коридор. Необходимо было позвать служанку, чтобы та помогла ей одеться. Как назло, все слуги куда-то запропастились, зато у дверей стояла стража. Кириэль удивленно на них посмотрела и спросила, где ее служанка.
— Простите, принцесса, — с искренним сочувствием произнес один из стражников. — Принц запретил слугам приходить к вам. Если вам что-либо понадобится, вы можете сообщить нам, мы принесем.
— Значит, я под арестом? — Кириэль невесело усмехнулась. Стражники потупили головы. «Что толку на них обижаться, — решила Кириэль. — Они ведь просто выполняют приказы».
— Попросите принести мне поесть, если не трудно. — Она тихо прикрыла за собой дверь и медленно сползла по ней на пол. Пленница. Что ее ждет? Заточение? Казнь? Неужели этот ребенок настолько нежелателен для Таэла? В чем он перед ним провинился? Осторожно поднявшись, она выбрала платье, кое-как справилась с завязками на спине и занялась волосами. Да, как же она отвыкла все делать сама! Еще и года не прошло с момента ее приезда во дворец, а она уже разучилась элементарно себя обслуживать. С волосами пришлось повозиться. Густая масса блестящих черных волос никак не хотела укладываться в прическу. В конце концов, перестав сражаться с волосами, Кириэль просто распустила их, повязав на лоб ленту.
В дверь легонько постучали, и вошел стражник. Неуклюже поклонившись, он занес поднос с едой и поставил его на столик.
— Спасибо. — Кириэль подошла к столику. — Прости, но я не знаю, как тебя зовут.
— Хэврон, моя принцесса. Простите. — Хэврон покраснел и начал пятиться к двери. — Нам запрещено с вами разговаривать. — С этими словами он выскользнул за дверь и поспешно прикрыл ее за собой.
