– А, вот где ты прячешься!
В темноте его голос прозвучал как-то особенно завораживающе. Сад сиял и переливался огнями, а в особняке свет был уже погашен. Но вот Паоло выступил из полумрака, и молодая женщина смогла разглядеть выражение его лица. И то, что она увидела, внушило ей смутную тревогу.
– Я... я просто отдыхаю, – пролепетала она, гадая, удастся ли ей обуться так, чтобы итальянец ничего не заметил. – Долгий выдался вечер.
– Но зато, какой чудесный, – заметил Паоло и, опустившись на колени, коснулся чуткими пальцами ее усталых ступней и лодыжек, нащупывая и разминая ноющие мышцы. – Твой брат и его невеста произвели настоящий фурор: такие трогательно-юные, такие влюбленные, такие счастливые! Удивительно, как на свадьбе все преображаются словно по волшебству!
– Свадьба и впрямь удалась, – согласилась, нервно сглотнув, Бенедикта и смущенно добавила: – Послушай, не надо этого делать.
– Тебе же нравится, – вкрадчиво произнес Паоло, продолжая массировать ей ступни. Действительно, прикосновения его пальцев снимали и усталость, и боль. – Нравится – и не смей возражать! Твои глаза тебя выдают.
– И все же... – Бенедикта беспомощно развела руками. – Тебе разве не следует пойти к гостям? В саду начались танцы. Наверняка Эмилия тебя ищет...
– Я свой долг выполнил, мое сокровище, – тихо промолвил Паоло – Новобрачные уехали, и остаток вечера принадлежит мне Точнее нам, – поправился он, на мгновение, обхватив двумя пальцами ее хрупкую лодыжку. – Пойдем, моя Бенедикта. Я хочу прокатить тебя по ночному городу.
Бенедикта знала: ей следует отказаться, поскольку Эмилия не одобрит ее поведения. К тому же завтра ей предстояло лететь обратно в Сидней, и надо было упаковать вещи. Но хозяева наверняка заняты с гостями, и им с Паоло удастся ускользнуть незаметно. С замирающим сердцем, чувствуя себя преступницей, ни больше, ни меньше, Бенедикта позволила Паоло «похитить» себя и увезти прочь в алом спортивном автомобильчике с откидным верхом. Прохладный ночной воздух остудил ей виски, но в крови по-прежнему бушевало пламя.
Они ехали по освещенной набережной, и ветер с моря растрепал Бенедикте волосы. По случаю свадьбы она уложила пышную, с золотым отливом, шевелюру в высокую прическу, но теперь, оставив всякую надежду сохранить ее, вытащила шпильки, и непокорные шелковистые пряди рассыпались по плечам. Кроме того, ей казалось, что Паоло нравятся ее распущенные волосы – это неуемное буйство расплавленного золота. Рука его покоилась на спинке ее сиденья, длинные чуткие пальцы ласково поглаживали ее шею...
Тем временем дорога свернула в сторону от моря. Теперь они мчались по широким улицам в обрамлении эффектных особняков. Стилизованные «под старину» фонари разгоняли ночной мрак, мраморные фонтаны рассыпали в темноте серебристые струи. Еще Бенедикте запомнилось обилие зелени – плющ, затянувший стены, густые олеандровые и жасминовые заросли, статные кипарисы – и тонкий аромат цветов, разлитый в теплом воздухе.
Особняк, куда привез ее Паоло, находился близ северной границы города, у подножия холма Каподимонте. Там, на вершине, в окружении знаменитого парка, прозванного в народе Каподимонтским лесом, высилось величественное здание бывшей королевской резиденции – дворец Каподимонте, красные стены которого эффектно членили пилястры из местного серого камня «пиперно». А внизу, среди зелени сада, прятался его собрат – размерами куда более скромный, однако, на взгляд Бенедикты, ничуть не менее эффектный.
Владелец особняка явно задался целью построить для себя миниатюрную копию знаменитого палаццо, а в чем-то его и превзойти. Услужливый дворецкий распахнул перед ними тяжелые, окованные бронзой двери, а затем, повинуясь приказу Паоло, бесшумно исчез, словно растворился в воздухе, предоставив молодых людей самим себе.
Впоследствии Бенедикте вспоминался главным образом гигантский камин, отделанный итальянской плиткой и занимающий почти всю стену гостиной, и огромный овальный бассейн под окнами. Благодаря эффектной подсветке, бассейн загадочно мерцал в темноте бирюзовой синевой. И еще спальня, с роскошной кроватью с пологом на четырех столбиках...
Паоло налил им обоим вина в бокалы алого с золотом венецианского стекла, что переливались и сияли в свете свечей, рассыпая снопы разноцветных искр. Затем он распахнул двойные стеклянные двери и пригласил Бенедикту в сад. При виде бассейна она, не сдержавшись, захлопала в ладоши.
– Любишь плавать? – спросил Паоло.
– Ужасно люблю, – призналась Бенедикта и удивилась: неужели он уже позабыл, каким образом они познакомились?
– Тогда отчего бы нам не искупаться? – предложил итальянец. – Сегодня вполне тепло. И вообще мой бассейн один из лучших в Неаполе.
– Как? Прямо сейчас? – задохнулась от изумления Бенедикта.
– Отчего бы и нет? – Паоло ожег ее жадным взглядом. – Ты никогда не плавала в темноте?
– Нет, – покачала головой молодая женщина.
– Тогда, может, попробуешь? – вкрадчиво предположил Паоло.
– Но у меня с собой нет купальника, – возразила Бенедикта.
– А зачем он тебе? – спросил итальянец, легонько касаясь ее плеча кончиками пальцев. – Здесь, в Италии, мы частенько купаемся нагишом. Так куда приятнее: ничего не мешает, ничего не стесняет.
Бенедикта ни на минуту не сомневалась, что так оно и есть. Более того, готова была поручиться, что Паоло Ланци проделывал это не раз и не два. Но она-то воспитана совсем иначе!
Она в жизни не раздевалась перед чужим мужчиной!
– Н-не думаю... – начала она.
Но Паоло уже снимал смокинг. Небрежно бросив его на ближайшую скамейку, он снял галстук и взялся за пуговицы рубашки.
Его широкую, загорелую грудь покрывали черные и жесткие курчавые завитки, гуще всего между сосками, а далее, книзу, темная полоска плавно сужалась. Бенедикта хотела, но не могла отвести взгляд.
А Паоло, похоже, твердо вознамерился дойти до конца.
– Не бойся, моя Бенедикта, – тихо произнес он, словно угадав ее мысли. – Я не причиню тебе зла. Я просто хочу, чтобы ты радовалась жизни, чтобы избавилась от досадных помех, не позволяющих тебе расслабиться и насладиться счастливым мгновением.
– Я не могу, – покачала головой Бенедикта, одним глотком осушив бокал и отворачиваясь. – Если ты хочешь поплавать, давай, а я подожду тебя... в доме.
– Бедняжка моя, – глухо прошептал он, и, не успела она и шагу сделать в направлении стеклянных дверей, как полуобнаженный Паоло уже обнял ее за талию и удержал на месте. – Робкая малышка... – С этими словами он притянул трепещущую Бенедикту к себе. – Я снова тебя смутил? Может, прохладная вода остудит тебя и успокоит?
Бенедикта только об этом и мечтала, ну да что толку предаваться беспочвенным грезам! Все равно на такое она не пойдет. Пусть искушение велико, она ему не поддастся.
