— Спасибо, — буркнул он, бросив на Флисс быстрый взгляд. Затем встал и принялся натягивать брюки.
— Погоди… — Флисс была обескуражена поведением Моргана. Конечно, они занимались любовью как бы вопреки его воле. Но неужели это все, что он может сказать ей? — Куда ты теперь?
— Может быть, обратно в Лондон? — ответил Морган вопросом на вопрос. Он повернулся лицом к Флисс и принялся застегивать ремень. — Пригоню машину, я оставил ее в парке.
— Давай поговорим, — немного дрожащим голосом предложила Флисс.
— О чем? — недовольно отозвался Морган.
— Что за шрам у тебя на бедре? — спросила Флисс.
— Ах, это!.. — вздохнул Морган. — Нечем гордиться.
— Но все-таки…
— Ты доказала — я здоров! Зачем же требовать награду? — грубовато бросил Морган.
— Мне казалось, я имею право знать, — обиженно сказала она. — Тебя ранили, когда взяли в плен? Но ведь ты говорил, что стреляли только в водителя.
— Так оно и было.
Морган потянулся за рубашкой и пиджаком. Флисс обиженно отвернулась.
Застегнув рубашку, Морган надел пиджак и провел рукой по волосам.
— У меня был план побега из лагеря, — сказал он наконец. — Я думал, мне повезет. Угнал джип и полетел во весь опор вниз по горному склону. Но нарвался на заградительный огонь. Люди Унгаве бросились мне наперерез.
— Люди Унгаве! — Глаза Флисс расширились от ужаса. — Я не знала, что ты пытался бежать.
— Разве я не говорил тебе, что во мне нет ничего героического? — сухо возразил Морган. — Просто им было жалко пули. Вот они и бросили меня подыхать в джунглях. К счастью, Мдола нашел меня, иначе бы я умер от потери крови.
— Морган!.. — У Флисс перехватило дыхание.
— К черту эмоции! — жестко оборвал ее он. — К чему эти переживания? В лагерном лазарете у меня началось заражение крови. Фельдшер предупредил, что в будущем могут быть проблемы с сексом. Впрочем, тогда я не слишком переживал. Радовался, что остался в живых.
— Так вот почему ты так боялся…
— Выложить все начистоту? — спросил Морган, надевая пальто и направляясь к двери. — Хорошо, пусть будет по-твоему. Это единственная причина, почему с тех пор у меня не было ни одной женщины. Теперь с этой проблемой покончено. Какое счастье — у меня такая понимающая жена!
Эта тирада прозвучала как извинение. Но интонация, с какой он произнес эти слова, больно ранила Флисс.
— Ты слишком жесток со мной, — сказала она.
— А ты и в самом деле считаешь, что совершила добрый поступок? — парировал Морган, и в голосе его не было ни капли сочувствия. — Что ж, спасибо! Но тебе лучше хранить себя для Грэма, — добавил он с горькой усмешкой. — Бьюсь об заклад, бедняга и не подозревает, какая ты страстная женщина!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Морган снял квартиру в Солсбери лось быть поближе к Флисс.
Он поселился неподалеку не без задней мысли — решил стать немым укором для Флисс. Ведь он только делал вид, что с пониманием относится к ее дружбе с Грэмом Блэндом, однако в глубине души его переполняли горечь и гнев. Правда, узнав, с какими проблемами столкнулась Флисс, Морган понял — он не имеет права обвинять ее.
И все же было мучительно больно сознавать, что его жена полюбила другого. Однажды, случайно натолкнувшись на Грэма, Морган призвал всю свою волю, чтобы сдержаться и не выйти за рамки приличий. С каким удовольствием он влепил бы пощечину этому самодовольному святоше!
Морган нутром ощущал — Грэм избегает его. Нет, вовсе не из страха. Грэм просто не знал, чего ждать от Моргана. Бедняга пастор! Судя по всему, репутацией он дорожил куда больше, чем физиономией. Единственное, что удерживало Моргана от опрометчивых действий, — это то, что Флисс вряд ли простит ему, если он оскорбит Грэма.
Моргану казалось невозможным прекратить общение с Флисс. Более того, у него возникали разные безумные планы. Например, заставить Флисс приревновать! Пусть пожалеет о том, что они расстались. Но для этого она как минимум должна была знать, что он рядом, жив и здоров. Она должна время от времени видеть его.
Морган усмехнулся: «жив и здоров»! Узнай Флисс раньше о том, что он «жив и здоров», он не потерял бы жену. Как жаль, что Юлиус ни разу не разрешил позвонить Флисс! Ясное дело, он не доверял Моргану.
Впрочем, все эти рассуждения теперь не могли помочь Моргану. Он бесцельно бродил по просторным комнатам только что отремонтированного дома в викторианском стиле. Из окон открывался вид на средневековую церковь…
Флисс опять спутала все его планы! Он приезжал помириться, а вместо этого поддался ее женским чарам и позволил окончательно втоптать себя в грязь.
Морган застонал от досады. Зачем она это сделала? Дала ему счастье, чтобы тут же отобрать его! Морган не мог допустить и мысли, что Флисс решила заняться любовью, повинуясь чистому инстинкту. Возможно, Морган слишком наивен, но Флисс казалась такой неискушенной! Все попытки вести себя раскованно выдавали в ней женщину неопытную в сексе. Она нервничала не меньше Моргана.
Он мрачно вперил взор в темное окно. Пожалуй, Грэм действительно ни разу не притронулся к Флисс, размышлял он. Судя по рассказам матери, его преподобие Грэм Блэнд представляет собой редкий тип старомодного, добропорядочного священника. «Ну и зануда этот Грэм!» — прокомментировала она с пренебрежительной гримасой, когда Морган объявил о том, что расстался с Флисс. Пожалуй, мать права. Однако какое слабое утешение — знать, что Флисс никогда его не обманывала.
Да и вообще, все как-то переменилось в его жизни. Желание привести Флисс в новый дом и продемонстрировать элегантно обставленные апартаменты постепенно потеряло всякую привлекательность. Моргану уже расхотелось приглашать Флисс. Разве он мог поручиться, что на этот раз устоит перед ней? Раньше Морган полагал себя неуязвимым перед подобными искушениями, теперь же терзался мыслью о том, что потерял Флисс безвозвратно. Нет, пора уезжать отсюда прочь — как можно дальше, чтобы его и Флисс разделяли сотни миль! Теперь это казалось Моргану единственно правильным поступком.
И все же… Морган глубоко вздохнул и уселся на широкий подоконник. Способен ли он уехать? Хватит ли сил выдержать и уничтожить возможность хоть изредка встречаться с Флисс?
Признайся, старик, ведь Флисс не любит тебя! — насмешливо произнес внутренний голос. Единственное, что она хотела доказать, — страх Моргана перед импотенцией совершенно беспочвенен. Флисс просто замучила совесть. Она сделала все, лишь бы избавиться от чувства вины. Но в результате похитила у Моргана последнюю надежду сохранить ее любовь.
Что ему теперь делать? Морган мучительно размышлял над этим вопросом уже две недели, но не находил ответа. Он не видел света в конце туннеля. Целых четыре года ждал он этой встречи! А теперь вынужден отступить. Выходит — испугался? Нет, он так просто не сдастся!
