твои, возлюбленный сын, потому что осязали невидимое богатство. Блаженны ноги твои, вселюбезный, потому что исторглись из вещественного брения. Сколько раз размышляла я, говоря сама с собою: как устрою брак сыну моему? Я нищая, и он не знатен. Кто примет нас в свойство к себе? Как найду достаточный или знаменитый род, снисходительный к нашему убожеству? Так размышляла я и не знала, что ты неизреченно подчинил себя Владыке, не знала, что востек ты мысленными очами и соединился духом с горними силами, не понимала, что угасил ты в себе телесные страсти и приобрел бесстрастие бесплотных. Поэтому, возлюбленный сын, и над тобой совершено светлое Ревеккино обручение. Для нее Авраам послал своего домочадца, а для тебя Бог послал Своего Единородного. Та у источника приняла дары, и ты на озере приял пречистые венцы; та за воду получила в дар усерязи, и ты за кровь приобрел благодать Духа. Не так приличны были тогда украшения отроковиц, как ныне тебе язвы за Христа; не так изукрасило девицу золото, как изукрасили тебя бичевания в сем мученичестве; не так Исаак встречал ее на поле, как сретил тебя Сын Божий. Не в землю Ханаанскую будешь преселен ты, но в святый град первородных; не одного Авраама идешь увидеть, но и Бога – отца твоего Авраама. Не только сродников и дом свой возненавидел ты, но целый мир, да Христа приобрящешь. Он назначает тебе дары на небесах; Сам просветлит твою юность и на главу твою возложит венец и торжественно даст тебе председание в лучах света. Знал ты, сын, что давно живу я во вдовстве и в крайней бедности, и потому поспешил так прибегнуть к Отцу сирот и Судие вдовиц. Посему-то возжелал ты душу свою чистой и нескверной предать Господу славы; посему-то идешь соделаться обителью верных в жизни вечной. Дивлюсь тебе и прославляю Господа, как на такую вознесся ты высоту? Вот, приобрел ты себе нетленное богатство, которого не собирали тебе отцы твои; вот, приобрел ты себе прочное и неотъемлемое достоинство, которого не давал тебе земной царь. Вот, приобрел ты себе по всему родственных братии, которых не рождала тебе многобедная матерь твоя. В приятное сопутствие вступил ты, с верными путниками шествуешь ко Христу; еще здесь возлюбил прекрасную страну, подлинно прекрасную, и славную, и весьма знаменитую. К ним прилеплен будь и ныне, и во веки, с ними стань одесную Отца! Успокойся ненадолго на колеснице, чтобы начальствовать над десятью городами на небесах; смешай кровь свою с досточестными кровьми, чтобы имя твое написано было в книге жизни. Да вращается колесо под останками твоими, чтобы узреть тебе колеса у Престола Всевышнего. Возляг на одно мгновение с ними, чтобы вместе же с ними достигнуть небесной обители. Иди с ними в огонь чувственный, чтобы с ними же облечься в истинный свет. Войди с ними в горнило, чтобы с ними же выйти очищенным златом. Знаю, от какой бури спаслись вы и в какую стремитесь пристань. Знаю, что вы стали причастниками звания и отходите к Небесному Отцу. Знаю, что спешите занять страну, откуда бежали болезнь, печаль и воздыхание, где нет ни скорби, ни тления тел, ни грызущей зависти, ни злонамеренного врага, где нет ни порока, ни тьмы, где свет истины и сияние благолепия, где благоустройство и благое делание, где спасение и нетление. Для чего и меня вместе с вами не предал мукам богоборный мучитель? Почему и я, сын, не умерла этой блаженной смертью и не стала блаженной? Почему и я не включена в это светлое пиршество и не могу насладиться? Ужели потому, что обнажена я, грешная, или что достойна я слез и крайнего сожаления? Но не по сей причине не прихожу я с вами[433], а потому, что вы не требуете восполнения, стали для Бога единой четыредесятницей, по десяти и десяти призваны на пир Евангельский, по числу четыреличных животных назначены носить богоносную колесницу и всегда говорить: свят, свят, свят Господь, Царь славы! Итак, сын, поскольку удостоен ты таковой славы, то помолись о мне Спасителю Христу, когда скажет Он вам: приидите, наследуйте Царство Мое, которое уготовал Я вам. Вспомни о мне, сын мой, вместе с равночестными тебе и испроси мне награду у Отца светов, чтобы как плоть твоя на мне испустила дыхание, так на меня дохнули с небес Христовы щедроты, и как кровь твоя обагрила мое рубище, так оросило меня свыше Господне милосердие, и как с тобой перешла я это одно поприще, так с тобой же достигла обители святых, чтобы и мне вместе с сими мучениками воспеть и сказать: несть свят, яко Господь наш (1 Цар. 2, 2), и яко призре на смирение рабы Своея (Лк. 1, 48), вознес рог всех рабов Своих, посрамил врагов и спас нищих; Ему подобает слава во веки!“»
Вот какую таинственную речь изрекла сия стройногласная и доброглаголивая ластовица! Вот какие устроила в себе (скажу так) кладези для хранения меда эта мудрая пчела! Вот какую узу[434] собрала с цветов Писания и отовсюду обложила медом. Потому и осы своим греховным жалом не попортили у нее сладости веры, а также не могли открыть влагалища и вкусить доброты мысленного меда. Потому матерь, как мудрая царица пчел, чтобы сына своего привести к Лозе жизни, воскоделие и медоделие сохранив невредимыми и запечатлев питомца молитвами, неподдельным представила дело свое горним, на таинственную вечерю послав дар, увеселяющий Ангелов сладостью вкуса. Чем же воздадим за сие превосходнейшей жене? Что скажем на сие, возлюбленные? Она столько показала ревности и любви ко Христу, так песнословила Его! А мы из многого разве немногое можем сказать в похвалу рабе Божией. Но и из сего верного пересказа познаем, что она была верна и весьма боголюбива, горне мудрствовала, простирала взор к сокровищницам Царствия и приобрела награды нетления. Признав токи крови и раны на теле негибнущим богатством, она видела в смерти сына, презирая умными очами, бессмертие. Ибо говорила: «Теперь наипаче ожил ты для меня, возлюбленный сын; теперь лучше могу воспитать тебя, нежели когда родила тебя здравым из утробы своей». Но как же сие возможно, святая, верная и блаженная жена? Видишь, что мозг разбит, видишь, что зеницы выскочили из очей; видишь, что уста рассечены и искры слова в них угашены; короче сказать, все здание тела тяжкими ударами бича приведено в развалины, а говоришь, что
