Анна, не замечая, что у нее на щеках выступает легкий румянец. — Мои любимые подружки…
Скромно хихикающие Анна, Ракель, Хелен и Наталия устраивают групповые объятия, которые они принимают с широкими улыбками на лице. Пока Эдвард, Питер и Терренс весело болтают с Даниэлем, которого наконец-то видят по-настоящему счастливым.
— Слышь, Перкинс, ты, черт возьми, поросенок! — возмущается Эдвард. — Не рассказать о примирении с девушкой нам, своим лучшим друзьям, которые тебе практически как братья!
— Да я возмущен! — восклицает Терренс.
— Но вы же не спрашивали меня прямо об этом, — с хитрой улыбкой оправдывается Даниэль. — Ну я и подумал: «Раз вас не интересуют мои отношения, то пожалуйста!». Я не собирался хвастаться и говорить о том, что вам неинтересно.
— Как это не интересуют? — удивляется Питер, расставив руки в бока. — Да большая часть наших разговоров только и была про тебя с Анной! Мы все вчера спрашивали тебя, что стряслось, но ты строил из себя девчонку, которая отчаянно пытается намекнуть на желание получить в подарок дорогущий телефон или бриллиантовое колье!
— Нормально! — по-доброму усмехается Терренс, скрестив руки на груди. — Мы тут думали, как тебя отвлечь и развеселить, а ты уже успел помириться с Анной.
— Да тебе просто хотелось подольше поиграть в страдальца! — уверенно предполагает Эдвард. — Чтобы мы тебя жалели, лелеяли и носились с тобой как курица — с яйцом!
— Ну да, мне было приятно, что обо мне так хорошо заботились, — с хитрой улыбкой отвечает Даниэль. — Но честное слово, я не собирался пользоваться ситуацией.
— Вот Эдвард сказал правильно! — восклицает Терренс. — Ты — поросенок! Хитрый поросенок!
— Ой, ладно! — закатив глаза, весело бросает Даниэль. — Всего один день помучил вас догадками, а вы раскукарекались так, будто я целый год скрывал это.
— О, молчал бы целый год, то мы бы прибили тебя, — уверенно заявляет Питер.
— Ну все, братцы, не злитесь! Теперь вы все знайте!
— Ха, а мы что тебе говорили, шоколадная башка? — хлопает Даниэля по плечу Эдвард. — Говорили, что еще не все потеряно! А ты все бубнил: нет-нет, все кончено, я пытаюсь смириться, все окей, чуваки, и прочее-прочее…
— А может, я реально не верил, что такое чудо возможно! Что девушка найдет в себе силы простить мне измену!
— До тебя, конечно, доходит все как до жирафа, — уверенно отмечает Терренс. — Но оно того стоит! Вон сейчас какой бодренький и веселый!
— Ага, хоть стал похож на человека, — добавляет Питер. — Привел свою волосню и лицо в порядок, шмотки нормальные надел… Выдрыхся неплохо…
— Грех не выдрыхнуться, когда ты ночуешь со своей любимой девушкой, которая с радостью приласкает тебя, как собачку, — загадочно улыбается Даниэль.
— А, ну тогда все ясно! — с широкой улыбкой хлопает в ладони Эдвард. — Ты просто провел шикарную ночку и чудесное утро рядом с любимой!
— О, черт возьми, какие вы догадливые! Еще скажите, что я спал в обнимку с одеждой Анной!
— А что, ты разве спал с ее шмотками? — скромно хихикает Питер.
— М-м-м, какие у нас дела… — хитро улыбается Эдвард.
— Черт, вот ляпнул дурак… — устало вздыхает Даниэль.
— Так, только попробуй прозевать этот шанс, — хлопнув Даниэля по плечу, уверенно говорит Терренс. — Еще раз облажаешься — потеряешь эту девушку уже навсегда. Никакие подвиги не помогут вернуть ее.
— Э, нет-нет-нет-нет! — резко мотает головой Даниэль. — Ни за что! Я больше не совершу такую ошибку. Анна ни за что не пожалеет, что она дала мне шанс.
— Ты у нас на крючке, Перкинс! — угрожает пальцем Эдвард. — Мы очень внимательно следим за тобой! Только попробуй так или иначе обидеть Анну. Мы свою маленькую подружку в обиду не дадим!
— Эй, чтобы я обидел девушку? — тычет в себя пальцами Даниэль. — А тем более Анну? Да если такое и случится, то я не Даниэль Перкинс! Не тот, кто всегда уважает девушек и никогда не поднимает на них руку!
— Мы глядим за тобой в оба глаза! А точнее, в шесть!
— Ладно-ладно, МакКлайф, я все понял!
— А еще ты нам должен! — уверенно добавляет Питер и невинно улыбается. — Потому что ты проиграл спор.
— Спор? — удивляется Даниэль. — Какой еще спор?
— М-м-м, точняк! — загадочно улыбается Терренс. — А Даниэль-то стал нашим должником.
— А, вы об этом… Черт, походу и правда проиграл…
— Зато как ты был уверен, что заставишь нас выполнять свои желания, — с гордо поднятой головой усмехается Эдвард.
— Ага, наверное, уже решил, кого что заставит делать, — предполагает Питер и хлопает в ладони. — А тут бац — облом!
— Да уж… — со скрещенными на груди руками задумчиво отвечает Даниэль. — А я размечтался, что вы почистите бассейн у меня дома… Вы так здорово убрали всю гостиную после того, как Поттеры разнесли ее к чертовой матери. Уж чего, но уборщицы из вас просто великолепные!
— Уверен, что ты будешь выглядеть чертовски горячо со шваброй и моющим средством в руках, — усмехается Терренс.
— Ну вы и крысы! Знайте же, что я ненавижу убираться!
— Ничего, Перкинс, мы зато тебе надаем пинков под зад, — уверенно обещает Питер. — Хватит, чтобы убрать весь дом!
— Чтоб у вас в трусах мышь завелась!
— Не нервничай, Дэн! Все равно ты наш должник!
— Ладно! Но, пожалуйста, выбирайте нормальные желания. Если заставите меня сделать что-нибудь мерзкое, то клянусь, я подвешу вас за причиндалы.
— Расслабься, Даниэль, — уверенно произносит Терренс. — Мы придумаем для тебя просто шикарное задание.
— Может, мне уже сейчас вас подвесить?
— Ладно, чувак, вернемся к этому позже, — бодро говорит Питер. — А сейчас просто порадуемся за тебя и твое воссоединение с Анной.
— Это точно! — восклицает Терренс. — Сегодня у нас великий день, парни! Произошло великое событие!
— Я готов принимать поздравления от своих дражайших друзей, — весело отвечает Даниэль, расставив руки в стороны.
— Хоть я уже и поздравлял тебя, но поздравляю еще раз, — дружелюбно говорит Питер.
— А мы с братцем — еще нет, — бодро с легкой улыбкой вставляет Эдвард. — Так что, Даниэль, от души поздравляю тебя со столь долгожданным событием.
— Мои поздравления, крутыш, — радостно поздравляет Терренс. — Удачи тебе в отношениях с твоей рыжей красавицей.
— Спасибо огромное, Эдвард, Терренс, Питер, — с легкой улыбкой дружелюбно благодарит Даниэль. — Спасибо, ребята.
Даниэль по очереди заключает Терренса и Эдварда в дружеские объятия и с широкой улыбкой хлопает каждого по спине, плечу или голове.
— Никогда не устану повторять, что вы лучшие, — с широкой улыбкой уверенно говорит Даниэль. — Лучшие, братцы!
— Становишься все более сентиментальным, приятель, — по-доброму усмехается Питер, взъерошив Даниэлю волосы. — И щедрым на приятные слова.
— Мне сейчас так хорошо, что я плевать на все хотел!
— Ладно, парень, — бодро отвечает Терренс, кулаком ударив
