Как ей хотелось, чтобы он перенес все свои дела на завтра. Но Линн все-таки удалось совладать со своими эмоциями. Если бы дело не было действительно важным, Хуан бы не ушел от нее сегодня. Она изобразила бледное подобие улыбки.
— Я… я буду ждать тебя.
Минут через пятнадцать после того, как Хуан удалился, к Линн заглянула Химена и сообщила о приходе гостьи. Удивленная Линн последовала за горничной вниз в главную гостиную. Она никого не ждала. И уж тем более расстроилась, когда увидела, кто к ней пожаловал.
Хосефина лениво поднялась с кресла, глядя на новобрачную со злой гримасой.
— А вот и наша невеста!
— Хуана нет дома, — спокойно проговорила Линн, давая понять, что прекрасно понимает, зачем явилась Хосефина.
— Да знаю. Он сейчас на деловой встрече. С моим отцом. — Брюнетка язвительно хохотнула, заметив потрясение Линн. — У нас здесь неподалеку вилла, откуда очень удобно добираться до комплекса отелей, который мы собираемся строить неподалеку. Когда строительство будет закончено, мы с вами окажемся близкими соседями. Управляющей комплексом папа назначил меня. Нам с Хуаном будет очень удобно. Меня всегда стесняло, когда приходилось ездить в его мадридский дом. Но теперь…
Хосефина опять рассмеялась, увидев, какое у Линн стало лицо, и снова уселась в кресло.
— Ой, моя дорогая, разве он еще не сказал, почему женился на вас? Но вы, я думаю, и сами догадались.
Линн вдруг пробрал озноб. Все ее страхи, все ее самые жуткие кошмары обретали реальное воплощение.
— Вы хотите сказать… из-за моего отца, — растерянно пролепетала она. — Но я…
— Из-за завещания вашего отца, — поправила Хосефина. — Хуану пришлось жениться на вас, чтобы заполучить в собственность виллу и землю при ней. Эта земля очень важна для проекта, который они осуществляют вместе с моим отцом. Разумеется, мы с Хуаном останемся любовниками. — Она покосилась на Линн, чтобы посмотреть, как та восприняла столь наглое заявление. Оставшись вполне довольной произведенным эффектом, Хосефина продолжала мягким вкрадчивым голоском, едва ли не мурлыча, точно сытая кошка: — Ведь вы же должны понимать, что Хуан — мужчина, который может иметь всех женщин, которых только пожелает. Так мог ли он польститься на вас? Где ваш пресловутый британский здравый смысл?
— Я не понимаю, о чем вы, — упрямо проговорила Линн. Она не собиралась допускать, чтобы ее оскорбляли.
— Не понимаете? — Хосефина поудобнее устроилась в кресле, изящно скрестив длинные ноги. — Ну что же, я вам объясню. — Она взглянула на золотые с бриллиантами часы у себя на руке. — Все равно Хуан еще не скоро вернется. Он мне обещал, что не будет скрывать от вас истинные причины, по которым женился. Но женщине лучше услышать горькую правду от женщины. Я сразу сказала Хуану, что чем раньше вы все узнаете, тем будет лучше для вас. В конце концов, какой женщине приятно осознавать, что она отдалась мужчине, который ее не желает. А с вами, моя дорогая, именно это и произойдет, если у вас с Хуаном дойдет до брачного ложа. Нет, я ни капельки не сомневаюсь в том, что он вас ублажит. — Брюнетка кокетливо передернула плечами. — Брак не может считаться законным, пока не подтвержден супружескими отношениями. А Хуан весьма искушенный любовник. Уж он-то способен обмануть наивную глупышку вроде вас. Насколько я вижу, у вас нет никакого опыта в любовных делах, в то время как Хуан знает, как доставить женщине удовольствие…
Такой униженной Линн не чувствовала себя еще никогда. Она узнала этот довольный, затуманенный приятными воспоминаниями взгляд непрошеной гостьи. А та меж тем продолжала:
— Как это грустно, что Хуану нужна от вас только вилла.
— Ему вовсе незачем было жениться на мне, чтобы получить виллу, — сухо проговорила Линн, стараясь сохранить спокойствие. — Вы, может быть, этого и не знали. Но он знал. Я хотела вернуть виллу его матери.
Она надеялась, что ее слова заденут Хосефину. Но не тут-то было.
— Хуан как раз не хотел, чтобы вы возвращали виллу графине. Она бы ни за что не согласилась ее продать. Графиня не одобряет планов Хуана и моего отца относительно участка земли, где стоит вилла. Она весьма недальновидна. Кстати, ваш отец тоже был против продажи. — Хосефина презрительно скривила губы. — Это так глупо. Наш совместный проект принесет Хуану целое состояние.
Почему она выслушивает оскорбления вместо того, чтобы повернуться и уйти? Потому что гордость не позволяла ей трусливо бежать от боли, с горечью подумала Линн.
— Мой отец собирается на земле, где теперь стоит вилла, построить современный спортивный комплекс для клиентов отеля: теннисные корты, бассейны, залы с тренажерами. Когда все будет готово, эта часть побережья Андалусии превратиться в настоящую Мекку для богатых туристов.
Линн представила, как все это будет, и расстроилась. Ей нравился тихий дикий берег, не испорченный цивилизацией. Да и Хуану вряд ли придется по нутру, если к самым границам его виноградников подступят какие-то сооружения.
Как будто прочитав ее мысли, Хосефина продолжила с прохладцей в голосе:
— Конечно, Хуан продаст имение. Оно принадлежит ему, и он волен распоряжаться им по своему усмотрению. Он купит дом где-нибудь в тихом месте. Для вас… и его семьи. А мы с ним спокойненько… — Брюнетка рассмеялась, увидев потерянное выражение на лице Линн. — Неужели вы думаете, что его женитьба помешает нам встречаться? — Она покачала головой. — Еще неизвестно, кто из нас двоих нужен ему больше.
— Однако женился он не на вас, — холодно заметила Линн, хотя внутри у нее все кипело.
Хосефина усмехнулась.
— Я не хочу выходить замуж. Ни за Хуана, ни за кого-то другого. Я дорожу своей свободой. Но это не значит, что ваш муж не устраивает меня как любовник. Наоборот. Я хочу, чтобы наши с ним отношения продолжались. И он тоже этого хочет. Хотя вам может говорить прямо противоположное. Неужели вы правда думаете, что способны заменить меня в его постели?
— А Хуан знает, что вы пришли сюда, чтобы поведать мне правду? — Линн очень старалась, чтобы ее голос звучал спокойно и даже язвительно.
Хосефина даже бровью не повела.
— Догадывается. В настоящий момент они с моим отцом отмечают успешное завершение сделки.
Но если Хуану нужна от нее только вилла, зачем он затеял представление со свадьбой? Разве не мог просто попросить отдать виллу ему, а не графине?
Линн поджала губы. Хуан наверняка знал, что она, как и его мать, никогда не позволит снести виллу, а на ее месте построить нечто современное для развлечения богатеев. И все же он казался таким искренним, когда говорил с ней о ее отце, о том, как любил и уважал его.
— Если Хуану была так необходима эта земля, он бы сумел убедить мать отдать виллу ему, — решительно проговорила Линн, отказываясь верить в то, что Хосефина говорит правду. Пусть даже у нее с самого начала возникли подозрения, что за жаркой страстью Хуана скрывается хитроумный расчет. Теперь, когда ее худшие опасения подтвердились, Линн вдруг поймала себя на том, что ей не хочется в это верить. Тем более что она узнала обо всем от Хосефины.
