“Машинная пила всегда побеждает. Ты знаешь.”
Был мягкий звук у двери мотеля. Что-то похожее на царапающийзвук; потом глухой стук. Ева вытянулась как струна на кровати. “Что, чертвозьми, это было? Поскольку я думаю что это серийный убийца!”
“Это - Шейн, пытается напугать тебя. Или возможно это -снова те парни,” сказала Клэр. "Шшш". Она подошла к занавескам ивнимательно посмотрела. Перед дверью был тусклый свет, но она видела, чтокто-то резко упал напротив стены. Один. “Только один парень — я не могу хорошорассмотреть его.”
“Вариант с серийным убийцей все еще рассматривается? Новоеправило. Не открывать дверь.”
Они оба подскочили, поскольку кулак стукнул по двери.“Впустите меня,” послышался командный голос Оливера. "Сейчас же".
"О", сказала Ева. “В этом случае, новое правило.Также, технически, он - серийный убийца, правильно?”
Клэр действительно не хотела думать слишком много об этом,потому что она боялась, что у Евы мог бы быть пункт относительно этого.
Она повернула замок и открыла дверь, и Оливер вошел вкомнату. Он сделал это двумя шагами прежде, чем его колени подвели его, и онупал.
“Не трогай его!” сказала Клэр, поскольку Ева соскользнула скровати, чтобы приблизиться к нему. Она могла видеть сокращения и кровь на нем.“Приведи Майкла. Быстро.”
Это не было проблемой; Майкл и Шейн уже открывали своюдверь, и они уже стояли вчетвером, когда Оливер перевернулся на бок, затем наспину смотря вверх.
Он плохо выглядел — бледный с открытыми ранами на лице ируках. Его одежда была разорвана, также была кровь, впитанная в них. Он неговорил. Майкл помчался назад в свою комнату и возвратился с холодильником. Онстал на колени рядом с Оливером и просмотрел через плечо на трех из них. “Выребята должны уйти. Идите в соседнюю комнату. Сейчас. Быстро.”
Шейн схватил обеих девочек и направил их, закрывая дверьпозади него и оставляя Майкла наедине с Оливером.
Клэр попыталась обернуться.
“Нет, ты этого не сделаешь,” сказал Шейн, и отправил их всвою комнату. “Ты знаешь лучше. Если он нуждается в крови, позвольте емуполучать ее с холодильника. Не с источника.”
“Что с ним произошло?” Ева задала логический, страшныйвопрос, который в некоторой степени отражался на лице Клэр. “Это - Оливер.Идущая задира. И кто-то сделал это с ним. Как? Почему?”
“Я думаю, что это - то, о чем мы должны спросить его,”сказал Шейн. “Если у него нет серьезной тяги к полуночным закускам.”
"Черт", сказала Ева. “Говоря об этом, я оставилатам печенье. Я могла бы использовать печенье прямо сейчас. Насколько мыприжаты, так или иначе?”
“Учитывая автомобиль и безотносительно проблемы, связаны сОливером? Вполне прилично. Но эй. Это нормально, правильно?”
“Прямо сейчас я хочу, чтобы этого действительно,действительно не было.”
Они сидели без дела, играя в покер, пока Майкл не вернулся сОливером позади. Он был в вертикальном положении и ходил, хотя он выглядел, какбудто пропустил свою одежду через шинковку.
Он не выглядел счастливым. Не то, чтобы Оливер когда-либодействительно выглядел счастливым, когда он не играл роль хиппи, но казалсянедовольным сейчас ко всему прочему.
"Мы должны уйти", сказал он. "Быстро".
“Ну, с этим - проблема,” сказал Шейн, “учитывая что наштранспорт больше непригоден к эксплуатации, даже если мы не возражали бы сидетьна полусожженных сиденьях.” Больше даже нет багажника благодаря работе кувалды.“Плюс, у нас есть лишь два часа к восходу солнца. Не получится, так или иначе.”
Майкл сказал, “Оливер, пора сказать нам, почему мы приехалисюда для начала. И что произошло с Вами.”
"Это не ваше дело", сказал Оливер.
“Извините меня, но так как Вы втянули нас в это, я скажу,что теперь - это наше дело.”
“Мое дело разрушало ваш автомобиль? Нет, это было вашимсобственным идиотизмом. Я повторяю, вы не должны знать, и я не обязан говоритьвам. Оставьте это.” Он звучал почти непосредственно, но смягчившись сел на крайкровати, как будто устал стоять — не как Оливер.
“Вы в порядке?” спросила Клэр. Их глаза встретились и втечение секунды, она видела что-то ужасное в нем: страх — подавляющий, усталый,древний страх. Это потрясло ее. Она не думала, что Оливер мог действительнобояться чего-либо, когда-либо.
"Да", он сказал, “я в порядке. Раны заживают. Чтобудет не так, если мы останемся пойманными в ловушку здесь. Мы не можем ждатьспасения с Морганвилля. Мы должны продолжить наш путь до наступления следующихсумерек.”
"Или?" Клэр спросила.
“Или худшее произойдет. Со всеми нами.” Он выглядел...встревоженным. И очень усталым. “Я должен отдохнуть. Найдите машину.”
“Ах — мы точно не сыплем наличными.”
Без лишних слов Оливер вынул бумажник из штанов, гримасничаяв царапинах и слезах на коже, и открыл его, чтобы показать связку свежихзеленых банкнот.
Сотни.
Он передал весь стек. “У меня есть еще,” сказал он.“Возьмите это. Этого должно хватить, чтобы купить что-то пригодное кэксплуатации. Удостоверьтесь, что там достаточно места в багажнике.”
После секундного колебания пальцы Евы сомкнулись вокругденег. “Оливер? Серьезно, Вы в порядке?”
“Я буду,” сказал он. “Майкл, Вы полагаете, есть другаякомната в этом мотеле, которую я могу занять, пока мы не готовы уехать?”
“Я пойду один,” сказал Майкл. Он скользнул за дверь и исчезза секунду в направлении офиса. Оливер закрыл глаза и прислонился к спинкекровати. Он выглядел настолько совершенно несчастным, что Клэр не глядя протянуласьи по своей доброте, положила руку поверх его руки.
"Клер", тихо, не открывая глаз, сказал Оливер,"Разве я разрешил тебе прикасаться ко мне?"
Она быстро убрала руку.
"Просто - оставьте меня в покое. На данный момент я нев себе. "
Фактически, он в значительной степени был не в себе, онвсегда был таким, насколько Клэр могла сказать, но она позволяла этому идтисвоим чередом.
Ева развернула деньги, считая их. Ее глаза становились всешире и шире. "Здорово", шептала она. “Я могу с этим купить настоящуюяхту. Ничего себе. Я понятия не имела что, управляя кафе можно извлечь такуюпользу.”
“Не так,” сказал Шейн. “У него, наверно, есть груды золотапод кроватью. У него было много времени, чтобы разбогатеть, Ева.”
“И достаточно времени, чтобы потерять все, несколько раз,”сказал Оливер. . “Если посмотреть технически. Я был богат. Я в настоящеевремя... не столь беден, как я однажды был. Но не так богат, также. Проклятиечеловеческих войн и политики. Трудно сберечь то, что Вы имеете, особенно еслиВы всегда - посторонний.”
