– Стража! – заорал король, косо глядя на дверь. По его шее потекла кровь. Когти Фея с наслаждением впивались в нее.
– Да, они там, за дверью, но мяу… Дверь не откроется, пока я ее не открою. Пусть хоть пальцы в замок суют или то, что на уровне замка. Кстати… Тебе нравится боль? Просто я очень люблю ее причинять. – Глаза Фея сверкнули.
Крестный резким движением развернул короля лицом к себе, вырывая кнут. Положил руку на лицо Генриха, впиваясь когтями в щеки, и припечатал его к стене. Все это сопровождалось гаденькой улыбочкой. Фей явно наслаждался процессом.
– Кстати, Мышка, – поинтересовался он, продолжая смотреть на трясущегося садиста. – Не хочешь сходить замуж? Минут на пять-десять? Не больше… А я пока подержу жениха, чтобы он не сбежал. А то иногда женихи сбегают со свадьбы…
Веревки, которые связывали мои руки и ноги, мгновенно ослабли. Я выпуталась из цепей и сползла на пол. На столе валялся брачный договор. Подпись жениха уже стояла. Оставалось только поставить мою.
«После свадьбы все земли, принадлежащие жениху и невесте, становятся единым государством. После смерти одного из супругов все земли переходят во владение второго».
Я обмакнула перо в чернильницу и подписала.
– Дорогие молодожены! Примите мои искренние поздравления! – сладко сказал Фей, отпуская садиста, который с ужасом смотрел на нас. – Итак, мы плавно переходим от договора к приговору. Я не сильно тороплю события? Нет?
Король трясся, как осиновый лист, затравленно озираясь по сторонам. Его взгляд остановился на мне.
– Милая, любимая, единственная! – бросился он ко мне, вставая на колени и цепляясь за мое свадебное платье. – Я же пошутил! Я действительно влюбился в тебя с первого взгляда! Я просто боялся упустить свое счастье… Прости меня, пожалуйста… Я боялся, что ты сбежишь и разобьешь мне сердце. Прости, любовь моя… Я все для тебя сделаю… Я буду целовать землю, по которой ты ходила…
– Целовать – нет, грызть – да, – лениво заметил крестный, глядя, как садист судорожно цепляется за мой подол.
– Радость моя, солнышко мое, прелесть моя… Ну зачем же так жестоко? Я люблю тебя всей душой… Да, согласен, свадьба неудачная… Но мы все исправим… Я буду на руках тебя носить! – Король смотрел на меня красивыми глазами, в которых застыли слезы. – Я… я… же пошутил, понимаешь… Я люблю тебя! Я бы никогда не посмел тебя обидеть… Посмотри на меня! Посмотри, прошу тебя… Мы с тобой будем счастливы! И твой котик будет жить с нами…
Генрих резко дернулся в мою сторону, я успела отшатнуться. А через секунду своими глазами увидела, как Фей схватил хвостом руку «страдальца от любви», из которой со звоном на каменные плиты выпал кинжал.
– Ты не подумай, что я хотел тебя убить… Я просто хотел разрезать веревку… А ее уже развязали… – пролепетал кровожадный монарх, снова заглядывая мне в глаза. – Вот неловко получилось… Мое сердце принадлежит тебе… И только тебе…
И тут в зале стало очень и очень темно. Тьма сгущалась, постепенно подбираясь к нам со всех углов.
– Мышка, – раздался голос из темноты, прерываемый истошными криками. – Стой на месте… Тебе… хм… «любящее сердце» надо или можно выбросить?
Я даже сначала ничего не поняла. Все звуки стихли. И через пять минут тьма рассеялась. На полу лежало окровавленное тело короля с медальоном на шее. Судя по его виду, жениться он больше не сможет. Предлагать нечего.
– Мадам, – с издевкой заметил крестный, протягивая мне договор. – Примите мои соболезнования. Ваш супруг только что скоропостижно скончался. Сердце не выдержало. Надеюсь, что скромное наследство немного облегчит боль утраты…
Я вышла из камеры пыток, мечтая снова увидеть солнышко. Кот лежал у меня на плечах меховым воротником. Стража бросилась в мою сторону, но тут же замерла на месте. Они явно ожидали, что «первую брачную ночь» переживет только один. Но на меня, разумеется, ставок не делали. А зря… Я молча развернула перед ними документ, в котором черным по белому было написано, что отныне это мой замок и мои земли. Стражники посмотрели на тело своего кровожадного монарха, потом на подписи. Повисла неловкая пауза, и через секунду они упали передо мной на колени.
– Хм… А здесь мы тумбочку поставим! – заметил кот, пока я шла к выходу. – А вот тут подсвечник и диван… Хотя мне здесь не нравится. Наш замок пусть и старый, но мне он больше по душе.
– Так как тебя зовут? – спросила я, чувствуя, как его хвост ритмично стучит по моей спине.
– Я уже говорил, смотря кто и смотря куда, – усмехнулся кот, явно не желая отвечать на поставленный вопрос.
– Хорошо, как тебя называют? – перефразировала я, не понимая, в чем смысл этой игры в загадки.
– «Это что за…?», «Исчадье!», «Чудовище!» – чаще всего так, – ответил кот, сладко зевнув.
– Как к тебе обращаются? – Я начала терять терпение. Да что такое, в самом деле! Нельзя просто взять и назвать свое имя?
– Вежливо, учтиво и с колен, – ехидно заметил кот. Ему нравилось играть в эту игру. Хотя, может быть, тут дело в другом. Вдруг он сейчас назовет свое имя, а я поседею от страха?
– Ты точно не демон? – осторожно поинтересовалась я, немного насторожившись.
– Нет, я – просто кот. И твоя мама назвала меня Эдельвейсом, – вздохнул «просто кот».
– Как-как? – переспросила я, останавливаясь. – Ты что? Издеваешься? И ты хотел, чтобы я угадала твое имя? Ты с ума сошел?
– Через месяц она называла меня Дэльвис, Дэлис, Дэль, Дэс, – сладко зевнул кот. – Хотя какая разница? Я все равно делал вид, что глухой, и не отзывался. Мне это имя никогда не нравилось.
– И ты думал, что я догадаюсь? – возмутилась я, покачиваясь от усталости и переживаний.
– Нет, Мышка, просто ты целую неделю думала только обо мне и ни о ком больше, – заметил кот, спрыгивая с моего плеча и превращаясь в человека. – Ладно, не будем тратить время на обратную дорогу, тем более что Энцефалит уже давно сбежал и вернулся в замок.
Через секунду мы были дома.
Глава восьмая
Кошки-мышки
Я проснулась, сладко потягиваясь. После гнилой соломы проснуться на кровати – одно удовольствие. Тем более что перед сном я искупалась и наелась до отвала. Фей лежал рядом, обнимая меня. Я его принципиально не обнимала, но возмущаться после увиденного и пережитого не рисковала. Лучше спать с котом, чем со скотом. Нет, мне, с одной стороны, было немножко приятно, что меня обнимают, а с другой стороны, это как-то немного противоречило моей древней привычке спать в гордом одиночестве. Если я обниму его, он подумает, что он мне нравится. А мне бы не хотелось, чтобы он так думал.
– Скажи честно, – очень осторожно начала я, глядя, как его веки подрагивают. Нарочно прикинулся спящим. – А спать в обнимку обязательно? Нет, ну если тебе так больше нравится, то обнимай…