Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
Мастиф силился встать, но лапы не слушались. Аттикус ударил его лопатой, потом еще, еще – наконец, тот затих. Аттикус замер, унимая дыхание, и прислушался к звукам снаружи. Где-то залаяла собака, но ближе не подходила и вскоре замолчала.
Аттикус снял у Деллы с пояса кольцо с ключами и нашел болторез.
Мастеровой лежал без сознания у нижней ступеньки. Аттикус перешагнул через него, вернулся к отцу, отдал ему ключи и инструмент. Затем оттащил кузнеца от лестницы и прислонил к полке с банками. Поднялся наверх, взвалил Деллу на спину, спустил и усадил рядом. Монтроуз тем временем уже высвободился. Он подошел, держа в руках лампу, и посветил на своих тюремщиков.
– Следующие двое – мои.
– Да хоть все пятьдесят. А если мы поскорее отсюда не выберемся, то и больше.
– Ты на машине? – спросил Монтроуз.
– Да, на «Вуди».
– Что, и Джордж здесь?
– Вообще-то родне на тебя не плевать. Так что смирись.
Вдвоем они скинули в люк мастифа, опустили крышку и задвинули сундук на место. Задув все светильники, вышли через главную дверь и, прислушиваясь, стали ждать.
– Где Джордж? – прошептал Монтроуз.
– Надеюсь, уже пробрался к машине.
– Надеешься?
– Помолчи. – Аттикус вскинул руку. – Слышишь?
Среди домов к ним ехал автомобиль. Аттикус выглянул из-за крыльца, и его ослепил дальний свет фар.
Вот только это был не «паккард», а «даймлер». Аттикус все не мог поверить своим глазам, а серебристый автомобиль тем временем остановился перед мастерской. Из водительского окна выглянула Летиша.
– Аттикус! – позвала она.
– Ты взял с собой девчонку?! – возмутился Монтроуз.
– Может, по дороге обсудим? – ответил Аттикус.
Они забрались на заднее сиденье. Аттикус сел позади Летиши, Монтроуз – за братом. Джордж обернулся к нему.
– Монтроуз, живой! Как ты?
– Вы взяли с собой девчонку?!
– Здрасте, мистер Тернер! – Летиша, разворачивая автомобиль, весело улыбнулась в зеркало заднего вида. – Неправда, они не хотели меня брать, но мы с Иисусом решили по-своему.
– Как вы выбрались? Без шума? – спросил Аттикус у дяди.
– Надеюсь, что да. – Джордж повертел в руках револьвер. – Закрыли Уильяма у Тиши в ванной, загородили дверь гардеробом, вырвали телефонный провод. Еще заперли дверь в коридор. С Уильямом, правда, был один из тех верзил, так что высадят они ее в два счета, но, по крайней мере, мы выиграли время и покинули усадьбу, не привлекая внимания.
– А почему не на «Вуди»?
– Пришлось оставить, – с грустью ответил Джордж. – Столько лимузинов, ни пройти, ни проехать… Летиша заметила это, когда выходила… прогуляться. А «даймлер» стоял прямо на выезде.
– Ага, и еще ключи в замке, – добавила Летиша, а в голосе слышалось: «дар свыше».
Как ни странно, Аттикус видел преимущества в том, что они уезжают на «даймлере». Ни один местный не станет их останавливать. Даже собаки лаять не будут.
– Эх, «Вуди», конечно, жаль, – вздохнул Джордж. – Ладно, когда доедем до дома, попробую обменять эту на новую.
– Каким же образом? – спросил Монтроуз. – Не подозревал, что у тебя есть связи в преступном мире.
– У меня есть пара знакомых, – вставила Летиша и резко свернула направо к мосту.
На половине поворота двигатель смолк – не чихал, не тарахтел, а просто отключился. Автомобиль по инерции подкатил к мосту и замер. Летиша несколько раз повернула ключ зажигания, но без толку.
– Что за чертовщина? – спросил Монтроуз.
Впереди на мосту на железных крюках висели фонари – пять пар. Нет, уже четыре – самые дальние вдруг погасли. Через мгновение потухли еще два, словно из леса на них накатывала волна темноты. Когда тьма поглотила третью пару фонарей, стало ясно, что эта волна – не обман зрения. Фары «даймлера» по-прежнему светили, но добивали лишь до середины моста, а затем свет как будто обрубало. Дальше – пустота.
Летиша перестала мучить зажигание. Чернота замерла на середине моста, зато становилась гуще, напоминая клубок оживших теней. Аттикус вспомнил картину, висящую у Брейтуайта: «Бытие, глава вторая, стих девятнадцатый». Одно существо так и осталось непоименованным.
– Да чтоб тебя! – проревел Монтроуз, отобрал у Джорджа револьвер и вышел из автомобиля.
– Папа, стой!
Аттикус испугался, как бы отец не отправился воевать с чернотой на мосту, но оказалось, что он пошел в другую сторону.
По дороге от усадьбы неторопливо спускался Калеб Брейтуайт. Он был еще довольно далеко, однако лицо его отчетливо виднелось в темноте, как будто подсвеченное. Калеб улыбался.
Аттикус выругался и открыл дверь, но стоило ему вылезти из автомобиля, как ноги приросли к земле, словно он наступил в цемент, который тут же застыл.
Отец, впрочем, тоже ушел недалеко – всего шагов на пять от «даймлера». Он наклонился вперед, будто боролся с сильным ветром, выставив правую руку перед собой. Ствол револьвера направлен на Брейтуайта, курок взведен, палец на крючке. Но Монтроуз то ли выжидал, то ли почему-то не мог выстрелить.
А Калеб Брейтуайт все приближался, даже не пытаясь уйти с линии выстрела. Аттикус обеими руками ухватил свою застывшую ногу и попытался оторвать ее от земли. Не получилось. Сзади донесся шум: Летиша с Джорджем изнутри стучали в двери «даймлера», но выйти не могли.
Калеб, не прекращая улыбаться, встал прямо перед Монтроузом, упершись в револьвер. Аттикус отчаянно желал про себя, что он попытается отнять оружие и оно случайно выстрелит. Однако Калеб был предельно осторожен. Поставив палец под курок, он медленно выкрутил револьвер из руки Монтроуза.
Брейтуайт откинул барабан, проверил, на месте ли патроны, защелкнул. Снова взвел курок.
– Стой, не надо! – крикнул Аттикус.
Калеб мельком посмотрел на него.
– Я предупреждал.
Затем он приставил револьвер к груди Монтроуза и выстрелил.
* * *
Наступило утро.
Задремавшего у постели отца Аттикуса разбудил крик петуха. Он наклонился к Монтроузу, убедился, что тот еще дышит, затем откинул одеяло. Грудь отца мерно поднималась и опадала.
А раны не было.
Но ведь грянул выстрел, Монтроуз согнулся и повалился на землю! Со всех сторон набежали слуги. Аттикус, объятый гневом, отчаянно отбивался, хоть и не мог двинуться с места, но его быстро скрутили. Всех четверых вернули обратно в усадьбу, в восточное крыло и заперли в сдвоенной комнате. Ноги снова слушались; Аттикус крикнул Джорджу и Летише принести воды и полотенец. Он разорвал на отце рубашку, однако не увидел никаких повреждений: кожа и кости были целы, сердце билось ровно и уверенно.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
