Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Мы сели вокруг костра. Шрам осторожно, словно драгоценность великую, пристроил «Винторез» рядом с собой. Нормальная тема для снайпера, уважаю. Я вообще с глубоким почтением отношусь к коллегам, которые трясутся над своими рабочими инструментами, как скрипачи-профессионалы над шедеврами Страдивари, и при этом умеют из тех самых инструментов практически не целясь высадить двумя выстрелами оба глаза ктулху с дистанции в сто метров.
Правда, парня этого я почти не знал. Когда год с небольшим назад я вытащил его из автоклава Директора вместе с остальными легендами Зоны, было не до знакомств. Требовалось максимально быстро пробиться сквозь наседающие ряды фанатиков Монумента, что мы и сделали четко и оперативно, после чего разбрелись по Зоне кто куда. Вот и всё знакомство.
– Да вы угощайтесь, не стесняйтесь, – суетился Жила. Откуда-то появились одноразовые картонные тарелки, граненые стаканы времен развала СССР, хлеб, пучок лука, банка маринованных огурцов и пара бутылок водки. – Спасибо вам, ребята, вовремя подоспели. И Шрам тоже вовремя проснулся. И хорошо, что с «Винторезом» из избы вышел, а то…
– Мудрено от твоих воплей да эдакой пальбы не проснуться, – перебил его Шрам. – Ты лучше скажи, поросенок, что над костром жарится, часом не из той стаи кабанов-мутантов, что вчера вокруг церкви ошивалась?
– Обижаешь, – оскорбился Жила. – Оно мне надо, чтоб меня раньше времени Зона герцогским титулом наградила?
– То есть? – не понял я.
– Ну как, – улыбнулся торговец, отрезая от жарко́го дымящиеся куски и раскладывая их по тарелкам. – По идее, существуют три Зоны: тридцатикилометровая, десятикилометровая и Припять с ЧАЭС. Так в тридцатикилометровой зоне принято обращаться друг к другу с приставкой «фон», в десятикилометровой – «ваша светлость», а ближе к Саркофагу – «ваше сиятельство». Не знал, что ли?
Признаться, мне было не до анекдотов. Приняв тарелку с мясом, я встал и прошел в комнату, куда направились Японец с мутантом. Целы кости, не целы после знакомства с ктулху, а есть по-любому надо. К тому же мутант-телохранитель задерживался, и мне это не нравилось. Хрен его знает, говорят, любой мут от человечинки не откажется. Вдруг и пулеметчик окажется гурманом, любителем после боя закусить беспомощным деликатесом. И нож разделочный опять же у него всегда с собой… Я хорошо помнил, как этот Ильюша одним ударом костяного меча обезглавил четырех борговцев.
Жила что-то попытался сказать мне вслед, но я не отреагировал…
Японец лежал на драном матрасе и спал сном младенца. А над ним склонился мутант, из-под капюшона которого лился мягкий зеленоватый свет, падая на сталкера, помятого болотным чудовищем. В полумраке комнаты это зрелище выглядело жутковатым, но я продолжал стоять в дверях, замерев на месте. Каким-то внутренним чутьем бродяги, изрядно потаскавшегося по Зоне, я понял – Ильюша лечит Японца.
– Правильно понял, – шепнул мне на ухо подошедший Жила. – Пошли. Ильюша, он такой – и сломать, и починить может лучше любого врача. Конечно, не Болотник он, но тоже кое-что умеет.
Я вернулся к костру, осознавая – еще многие тайны Зоны нам неизвестны, и вряд ли когда откроются они людям до конца. Взять того же Жилу. С виду вроде человек, а экзотический трехголовый торговец группировки «Воля» говорил, мол, мутант это. Телепат, читающий мысли и умеющий ментально общаться с многими мутами. Что, впрочем, не мешало ему вполне по-человечески обжуливать клиентов и за определенную сумму сливать информацию о них посторонним лицам. Но я в свое время дал слово, что не буду предъявлять Жиле счет – а слово в Зоне имеет особый вес, даже если ты дал его только самому себе. Так что торговец был в полной безопасности и знал это – недаром умеет, зараза, мысли читать.
– Ты уж не держи на меня зла, сталкер, за прошлое, – сказал он после того, как мы опрокинули первые сто грамм за победу. – Ильюша в лес пошел за дровами, а Циклоп меня выследил. Ствол к башке приставил и говорит: колись, какого хрена у тебя Снайпер в трейлере делал. Ну я и…
– Проехали, – сказал я, уминая ароматное мясо за обе щеки. – Лучше скажи: с Японцем – это надолго?
Жила повернул голову в сторону дверного проема, словно прислушиваясь, потом сказал:
– Денек парню точно отлежаться придется. В голени трещина и три ребра сломаны. Но Ильюша говорит, мол, за сутки справится, будет твой напарник как новенький. И денег за лечение мы не возьмем, даже не предлагай. Всё за счет фирмы.
«Ишь ты, паразит, – подумал я. – Его же шкуру спасали, а он еще о деньгах что-то лопочет».
– Потому и говорю – не надо денег, – оскорбился торговец. – И попрошу не выражаться.
– Думать – это не выражаться, – заявил я. – К тому же, в отличие от некоторых, я ж не знаю, что у тебя под черепушкой варится.
– Это да, – согласился Жила, слегка подобрев. – Тогда тоже проехали.
– Ну, если проехали, то скажи, не видал ли ты поблизости Меченого или кого-то из его группы? – поинтересовался я.
Над костром повисло молчание. Было слышно, как трещат угольки в костре, на которые стекают тяжелые капли свиного жира.
– А зачем тебе Меченый?
Вопрос был задан не Жилой. На меня внимательно смотрел Шрам, до этого отдававший предпочтение еде, а не беседе.
– Нужен сильно, – проникновенно сказал я. Не люблю я, когда на вопросы отвечают те, кому их не задавали. Такая уж у меня вредная натура.
– В МИВКе он вроде. В смысле, в Международном институте внеземных культур… – начал было Жила, но Шрам его прервал.
– Пошли, поговорим, – сказал он, кивнув головой в сторону выхода, и первым встал со своего места. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
– А как же обед? – начал было Жила, но Шрам решительно оборвал торговца:
– Мы ненадолго…
Обогнув церковь, сталкер направился к кладбищу и остановился возле одного из каменных надгробий, увенчанного облезлой жестяной звездой.
– Почему здесь? – поинтересовался я.
– Потому что место такое, не подслушать. Ни разговора, ни мыслей, – сказал Шрам, присаживаясь на подножие памятника. Я расположился рядом.
– Так зачем тебе Меченый?
Допросов я тоже не люблю, потому ответил по-прежнему кратко:
– Нужен.
Помолчали. Я уже собрался встать, пожелать разговорчивому собеседнику всего хорошего и вернуться к костру с аппетитной свинятиной, когда сталкер заговорил.
– Два года назад я вел группу ученых к этому самому месту. Но мы не дошли. Прямо посреди болот нас накрыл выброс, который по прогнозам должен был быть только через два месяца. Тогда выбросы случались гораздо реже, чем сейчас.
Я с удивлением посмотрел на сталкера. Впервые я видел человека, который выжил после того, как его на ровном месте настигла неуправляемая волна аномальной энергии.
– Вот именно, – глухо сказал Шрам. – Ни до меня, ни после не было в Зоне человека, который оклемался бы после выброса.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
