Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
С развитием медицины и генной инженерии могут возникнуть определенные этические проблемы, связанные с биполярным расстройством и его неоднозначным влиянием на жизнь человека. Когда мы сможем «редактировать» человеческий геном и определять физические и умственные характеристики еще не родившихся детей, перед нами встанет непростой выбор: уничтожать ли гены, отвечающие за БАР (и тем самым, возможно, отчасти лишать будущие поколения необычных творческих способностей) или оставлять их, рискуя душевным спокойствием потомков.
Мания и маньяки: опасен ли человек с БАР для окружающих
Маниакально-депрессивный психоз переименовали в биполярное расстройство в том числе и потому, что прежняя формулировка была слишком стигматизирующей – слово «маниакальный» ассоциируется с маньяками, а БАР между тем не самый частый диагноз серийных убийц (у них обычно находят параноидальную шизофрению или социопатию). Даже у знаменитого Теда Банди, страдавшего, как считалось, биполярным расстройством (надо сказать, психиатр Дороти Люьис, изучавшая его дело, впоследствии усомнилась в этом диагнозе и пересматривала его несколько раз), были не только симптомы этого заболевания, но и признаки социопатии{149}. И все-таки многих волнует вопрос: может ли человек в состоянии мании стремиться к жестокости и быть опасным для общества?
Начнем с того, что в этом вопросе заключена определенная омографическая ловушка: в русскоязычной психиатрии существует два термина, которые пишутся одинаково, но звучат по-разному и обозначают разные понятия. Древнегреческое слово «мания», как мы помним, обозначало крайне широкий спектр психических заболеваний и, перейдя в латинский, долгое время было практически синонимом слова «безумие». В XIV в. от латинского maniacus произошло французское слово maniaque, которое получило значение «сумасшедший, человек, одержимый какой-либо бредовой идеей» и постепенно прочно закрепилось в обиходе. (Со временем акцент сместился от безумия в целом к социально опасному безумию – сейчас маньяками обычно называют серийных убийц.)
По мере исследования биполярного расстройства фазу маниакального «подъема» стали выделять как особое состояние, которое, чтобы отличать его от прежней концепции мании, на русском языке стало называться не «мáнией», а «манией» (а манию величия и манию преследования переименовали в бред величия и бред преследования). Пациент в остром состоянии «мании» в редких случаях (5–20 %){150} может уйти в психоз с элементами бреда – но даже в этом состоянии он необязательно опасен для окружающих.
«Среди пациентов с биполярным расстройством редко встречается агрессивное поведение, – считает психиатр Михаил Гапонов. – По крайней мере в моей практике такого не было. Обычно они экспансивные, их очень много, и окружающих это достает, но, поскольку большинство маний протекает с оттенком эйфоричности или хотя бы повышенного настроения, грубость или агрессия маловероятна».
В то же время некоторые исследования показывают, что среди больных БАР уровень агрессии несколько выше среднестатистического. Но, во-первых, повышенная агрессивность – это еще не склонность к жестокому поведению. А во-вторых, скорее всего, такая статистика связана с тем, что, к сожалению, более чем в 60 % случаев биполярное расстройство сопровождается алкоголизмом или наркоманией – больные могут использовать различные стимулирующие вещества в качестве самолечения, особенно в депрессивных фазах. Большинство случаев антисоциального поведения приходится как раз на эту «группу риска». В исследовании 2010 г. доктор факультета психиатрии Оксфордского университета Сина Фазель и его коллеги сравнивали уровень склонности людей с биполярным расстройством к жестоким преступлениям с показателями здоровых людей. Оказалось, что риск совершить преступление был высоким лишь у тех больных, которые в придачу к биполярному расстройству страдали от алкогольной или наркотической зависимости{151}.
Потенциальная опасность больных биполярным расстройством переоценена и из-за проблем диагностики – в некоторых случаях биполярника довольно сложно отличить от гораздо более опасного пациента с антисоциальным расстройством личности (социопата, или психопата, как принято называть людей с этим диагнозом в народе, – подробности читайте в главе 8). Антисоциальная личность, как и биполярник, в каком-то смысле живет на контрастах – только эти контрасты завязаны не на колебаниях настроения, а на представлении человека о себе. До тех пор пока социопату удается поддерживать высокую самооценку, он чувствует себя великолепно и очень мотивирован. Как считает Стэнтон Сеймноу, автор книги «Внутри криминального разума» (Inside the Criminal Mind), это состояние соответствует, например, таким критериям маниакального эпизода, как «самоуверенность и ощущение собственной грандиозности» и «рост целеустремленности». А если социопат столкнется с несоответствием своим ожиданиям, он может впасть в отчаяние, похожее на эпизод депрессии, – но тоскует недолго, поскольку плохо способен испытывать глубокие переживания. Чтобы поднять себе настроение, больной пытается доказать, что он не пустое место, чаще всего с помощью силы – отсюда тяга к криминальной деятельности{152}. Очень важно не путать эти два заболевания при постановке диагноза (хотя они могут и сочетаться, вероятность этого невелика – с подобной комбинацией встречается в среднем шесть человек из 10 000).
Что нужно знать о лечении БАР
Биполярное расстройство остается сложным в лечении заболеванием. И дело здесь не только в том, что мы пока не понимаем причины его возникновения. В конце концов, человечество научилось предохраняться от оспы за два века до обнаружения его возбудителя – вируса Variola. Проблема в поиске баланса между «качелями», который для каждого человека уникален. Не существует универсального рецепта, способного помочь всем. К каждой болезни нужно подбирать свой «ключик», комбинируя различные препараты, изменяя дозировки, подбирая психотерапию. Большой проблемой является желание (вполне понятное) многих пациентов получить желаемый результат сразу. Из-за этого многие после первого курса теряют веру в лечение (в депрессивной фазе это сделать особенно просто) и прекращают прием лекарств. Хотя безнадежные случаи встречаются крайне редко.
Еще одна проблема – диагностика биполярного расстройства. В США почти в половине случаев психиатры ошибаются и ставят депрессию вместо БАР{153}. Стоит предположить, что в России этот показатель еще выше. Больные редко воспринимают состояние мании, а особенно гипомании как что-то ненормальное и неприятное. Из-за этого психиатры, которые ставят диагноз на основе жалоб пациентов, зачастую обращают внимание только на один полюс болезни, не замечая другой. Тогда больные в лучшем случае получают терапию антидепрессантами, которая имеет ряд ограничений, а часто вообще малоэффективна в случае БАР{154}.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
