Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
Гейтс не делал особого секрета из того, что сперва он стремится стать лидером индустрии программного обеспечения, а «добрым делам» придется подождать. Можно процитировать его слова, сказанные в 1987 году журналистам журнала Fortune: «Сейчас такой этап в моей жизни, когда следующие 10 лет моим приоритетом будет работа. Для идеи финансирования чего-то еще время не пришло». Через пять лет Гейтс дает интервью тому же изданию и озвучивает все тот же прогноз: «Быть может, через десять лет мы поднимемся так высоко, что я оторвусь от работы, чтобы оглядеться». Фактически он хотел иметь свободу строить бизнес-империю, не отвлекаясь ни на что другое.
Тем не менее к середине девяностых в его подходе наметился существенный сдвиг. Его публичные высказывания относительно благотворительности показали нового, куда более заинтересованного внешним миром Гейтса, не фокусирующегося более лишь на росте собственного бизнеса. Первым заявлением о намерениях стал основанный в 1994 году Фонд Уильяма Гейтса, названный в честь отца, помогавшего запустить этот проект.
Не в последнюю очередь к созданию фонда его подтолкнула смерть матери, скончавшейся в том году от рака груди. Ее влияние на близких в том, что касается помощи другим людям, было очень сильным. Достаточно упомянуть слова Билла Гейтса, сказанные им в 2007 году во время выступления в Гарварде:
«Моя мама была очень горда, когда я поступил в этот университет, и она все время подталкивала меня к тому, чтобы я больше делал для других. За несколько дней до моей свадьбы она организовала вечер в честь невесты, на котором прочла письмо, адресованное Мелинде. В то время мама была уже очень больна, но она нашла еще одну возможность, чтобы донести свое послание нам. В конце письма она написала: „С тех, кому больше дано, и спрос выше“».
Гейтс сам фактически повторил эту мысль, когда объявил в 2006 году о своем грядущем уходе с должности руководителя Microsoft. Собравшимся журналистам он сказал следующее:
«Я считаю, что с большим благосостоянием приходит и большая ответственность. Ответственность отплатить обществу, увидеть, что эти средства работают наилучшим образом для того, чтобы помочь тем, кто в этом особенно нуждается».
Хотя 1994 год был первой значительной вехой на пути превращения Гейтса в выдающегося филантропа, в то время он не был полностью готов к тому, чтобы посвятить себя этой деятельности. В одной из своих колонок для New York Times, написанной годом позже, он, казалось, готов был отложить активные действия, указывая на трудности, с которыми он столкнулся, когда попытался понять, как лучше использовать свое состояние. «Тратить деньги с умом так же сложно, как и зарабатывать их, – говорил он. – Пожертвования на значимые проекты станут главным делом моей жизни, но это произойдет позже. При условии, разумеется, что в то время у меня будет, что жертвовать».
Тем не менее к 1996 году его намерения стали более твердыми, и в своих высказываниях Гейтс стал придерживаться последовательной линии. «В итоге я пожертвую все свои средства на то, во что верю. На такие вещи, как образование и проблемы детской смертности». Этот вопрос снова возник годом позже, когда медиамагнат Тед Тернер получил широкое признание после того, как пожертвовал миллиард долларов Организации Объединенных Наций. Тернер бросил вызов Гейтсу и другим членам клуба мультимиллиардеров, предложив поступить так же, как он, и Гейтс дал свой ответ в интервью Барбаре Уолтерс на программе «20/20»: «Несомненно, мое пожертвование будет сопоставимо со вкладом Теда. И даже превзойдет его». Это было смелое заявление, но он взял на себя это обязательство.
Не все было столь очевидным. Все в том же году издатель Forbes Рич Карлгаард отмечал сдержанность Гейтса в том, что касается расходов: «Он не растратил свои средства на бессмысленные пожертвования, несмотря на огромное общественное давление». При этом комментарий Гейтса относительно потенциальных претендентов на то, чтобы стать его преемником в Microsoft, едва ли оставлял сомнения в выборе приоритетов: «Никто не сможет заинтересовать меня какой-то другой работой или деятельностью, так что я не думаю, что здесь нас могут ждать какие-то трудности».
Тем не менее в 1997 году Библиотечный Фонд Гейтса перевел 200 миллионов долларов денежными средствами и передал программное обеспечение на ту же сумму общественным библиотекам США. Это больше, чем все расходы федерального правительства по этой статье в том году. Журналу American Libraries Гейтс сказал об этих достойных почитания учреждениях, в которых знание и доступ к информации являются главным активом, обеспечивающим социальное равенство, следующее: «Еще с тех пор, когда я был ребенком, библиотеки играли важную роль в моей жизни». На самом деле заядлый читатель и любитель литературы Гейтс стал самым щедрым меценатом со времен Эндрю Карнеги.
Тем удивительнее, что в настоящее время можно найти не так много упоминаний об этой странице его биографии. С тех пор как он значительно активизировал свою благотворительную деятельность в двухтысячные годы, мнение общественности о Гейтсе, его восприятие в качестве иконы американского потребительского капитализма изменились навсегда. В 2010 году он подытожил этот своеобразный дуализм своего существования в интервью CNN:
«Мне очень повезло. У меня было две абсолютно фантастические работы. Когда я был молод и писал программы, просиживал ночи напролет, мечтая о персональном компьютере, я был уверен, что о такой жизни должен мечтать каждый. Теперь я сменил сферу деятельности. Я полностью занят работой в своем Фонде. Знаете, мне нравится выступать в поддержку тех вещей, которыми он занят. Я должен гарантировать, что деньги, которые тратит Фонд, работают наилучшим образом. И я люблю эту работу».
Новое значение филантропии
Если вы верите в то, что жизнь каждого человека равноценна, (то) отвратительно узнать о том, что некоторые жизни рассматриваются как то, что стоит спасти, а другие – нет. Мы сказали себе: «Не должно быть так. Это заслуживает того, чтобы стать приоритетом нашей благотворительной деятельности».
Билл Гейтс, торжественная речь в Гарвардском университете, 2007Филантропия может принимать разные формы, но не следует отождествлять ее с благотворительностью. Изначально древнегреческое, это слово означает «любовь к человечеству». Но что отличает филантропию от благотворительности? Не только масштаб, хотя филантропы обычно имеют дело с очень значительными суммами денег, в то время как благотворительное пожертвование – это подчас просто немного мелочи. Вероятно, уместнее говорить о том, что благотворительность, как правило, направлена на то, чтобы облегчить симптомы проблем, в то время как филантропия имеет дело с их первопричинами. Собственно, это разница между тем, чтобы дать голодному рыбу, и тем, чтобы дать ему оборудование и образование, чтобы он смог ловить ее сам.
Инвестировать в общественные блага – давняя традиция американских промышленников. Такие предприниматели, как Эндрю Карнеги, оставили потрясающее наследие. Джон Рокфеллер (1839–1937) в этом отношении особенно примечателен. Рокфеллер сделал состояние на нефти, но перенаправил большую часть своих средств на образование, медицину и научные исследования – явные отголоски этого подхода можно увидеть и в деятельности Гейтса.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
