А тот вечер с гостями? Как чудесно она тогда выглядела! Франклин начал флиртовать с «женой» лишь затем, чтобы выведать их с сестрой планы. Ко времени, когда гости собрались уйти, он убедил себя, что для достижения цели не хватает только поцелуя.
Замысел его провалился, едва губы их соприкоснулись. Все, кроме женщины, что трепетала в его объятиях, было забыто. Оба вкусили запретного плода. Прикосновение ее тела пробудило во Франклине желание сильнее, чем он когда-либо испытывал. А когда Розмари прервала поцелуй, ему пришлось напрячь все силы, чтобы не принудить ее продолжить то, что уже было начато…
Воспоминания Франклина прервал звонок стоящего на столе телефона. Выругавшись, он схватил трубку.
— Слушаю!
— Франклин? Это я. Что-то не так? — услышал он обеспокоенный голос Розмари.
— Прости, Розмари. Я совсем не хотел обижать тебя…
— Нет, это ты прости меня, что отвлекаю. Но, Франклин, я уже начала беспокоиться.
За ее словами он расслышал воркование, издаваемое Дени.
— А сколько времени?
— Почти половина седьмого, однако… — начала Розмари.
— Половина седьмого? Похоже, я потерял ощущение времени. Это Дени там возится? — спросил отец. — Ты его купаешь?
— Нет, это уж твоя привилегия. К тому же мне не подходят трубка и ласты, помнишь? — пошутила она.
Франклин усмехнулся.
— Судя по тому, как он плещется, я уже подумываю, не купить ли ему костюм для подводного плавания.
Розмари рассмеялась в ответ.
— Спасибо, что позвонила. Скоро я приеду, — сказал ей Франклин.
Розмари медленно положила трубку. Голос Франклина по-прежнему звучал у нее в ушах, а тело содрогалось от желания.
Дени вскрикнул. И Розмари словно очнулась. Она повернулась к малышу и сказала:
— Папа скоро будет дома.
В ответ тот приоткрыл ротик в улыбке.
— Ты же любишь папочку, верно? И он любит тебя. Правда-правда.
Розмари развязала ремешки и вынула Дени из детского сиденья. Затем чмокнула его в щечку, вдохнув ни с чем не сравнимый запах ребенка.
Она старалась не обращать внимания на назойливый внутренний голос, который постоянно напоминал: «Время уходит, уходит, и ничего уже нельзя поделать…»
— Я бы хотел, чтобы ты взглянула на анкеты, — сказал Франклин, присоединившись к Розмари в гостиной после того, как искупал Дени и уложил его спать.
Он бросил листы на чайный столик. И у Розмари замерло сердце.
— Ты их сам читал? — спросила она, наклоняясь вперед и вытаскивая из кипы одно письмо.
— Как раз этим занимался, когда ты позвонила. Посмотри и выскажи свое мнение.
Франклин подошел к камину подбросить дров. А Розмари в течение следующих двадцати минут читала заполненные анкеты восьми кандидаток. Из них она выбрала четверых.
— Вот эти могут подойти. Остальные, кажется, недостаточно опытны. Но это мое личное мнение.
Франклин принял из ее рук листки и просмотрел данные четырех кандидаток, отобранных Розмари.
— Согласен, — сказал он через пару минут. — Завтра попрошу миссис Темпл позвонить этим Женщинам и пригласить их ко мне.
Внезапно он остановился, и их взгляды встретились.
— Еще раз спасибо, — сказал Франклин.
— Не за что, — слабо проговорила Розмари. — Мне небезразлично то, что будет с Дени.
— Он станет по тебе скучать.
— А я — по нему.
Слова прозвучали хрипло от скрытого за ними страдания. Я буду скучать и по тебе, Франклин, мысленно добавила она и перевела взгляд на огонь.
— Конечно, ты знаешь, что можешь приехать сюда в любое время, — услышала Розмари голос Франклина.
— Спасибо, — с трудом ответила она.
— Ты меня удивляешь.
Пораженная Розмари уставилась на хозяина дома.
— Прости, но я не понимаю, о чем ты.
— После всего, что случилось, ты все еще держишься.
На глазах ее показались слезы.
— Мне было тяжело, не буду отрицать, — сказала Розмари и слабо улыбнулась. — Но жизнь продолжается, и было бы несправедливо по отношению к Дени ныть целыми днями и предаваться собственным горестям.
Она снова вернулась взглядом к огню и вздохнула.
— Мы с Мелиссой были очень разными, но я любила ее. Для нее в моем сердце всегда найдется уголок.
— И в моем, — мягко произнес Франклин.
Розмари стало больно от его слов — значит, он действительно ожидал, что приезд Мелиссы будет способствовать их примирению… По ее щекам побежали слезы.
Франклин отбросил анкеты и встал перед ней на колени. Его глаза были полны сочувствия… и чего-то еще.
— Розмари, мне очень жаль. Я не хочу, чтобы ты плакала.
Смахнув слезы, она покачала головой.
— Все в порядке.
Больше всего ей хотелось сейчас, чтобы он обнял ее и успокоил, как тогда, в день смерти Мелиссы.
— Вот, возьми.
Франклин передал ей несколько салфеток из коробочки, что стояла рядом на столике. Поднявшись с пола, он сел рядом с ней.
Розмари промокнула глаза и сказала:
— Извини. Не знаю, что на меня нашло.
— Эй, не стоит извиняться. Когда плачешь, становится легче, — заверил он ее.
Мысленно Франклин упрекнул себя за то, что был причиной расстройства этой удивительной женщины. Кажется, в последнее время доводить Розмари до слез вошло у него в привычку.
Так хотелось обнять и успокоить это нежное, несчастное существо! И он был готов сделать это, но вдруг отступил, страшась чувств, которые будила в нем эта женщина, боясь того, что объятий будет недостаточно…
10
Розмари сидела на террасе. На коленях у нее лежал альбом. Почти все утро шел дождь, но к полудню облака потихоньку расступились, и солнечные лучи расцветили море.
Она нанесла последние штрихи на этюд, над которым работала последние полтора часа. И с удовольствием отметила, что ей удалось запечатлеть выражение любви на лице Франклина, сидящего с Дени на руках в кресле-качалке. Ай, если бы он смотрел так на меня! — подумалось ей… Однако Розмари сразу же отругала себя за пустые мечтания.
Прошла почти педеля с тех пор, как были прочитаны ответы на объявления. Кажется, Франклин уже назначил время для встречи с кандидатками на место няни, но она никак не могла заставить себя спросить его об этом.
Кто-то чужой будет ухаживать за Дени, разогревать ему бутылочки, укачивать его, любить…
