Слезы комком застряли у Маргерит в горле. Она молча смотрела на Джастина, боясь проронить хотя бы слово, потому что по голосу он сразу бы понял ее состояние.
Казалось, Джастин сам испугался ее слез и торопливо обнял Маргерит за плечи.
— Ты плачешь? Это действительно слезы? — словно не веря глазам своим, спросил он.
Она хотела ответить, что просто устала после всех испытаний дня, но беспомощно расплакалась.
— Маргерит! Маргерит!
— Я понимаю, что мужчины не переносят женских слез, — попробовала она пошутить, но Джастин в ответ лишь свирепо встряхнул ее.
— Мне непереносимо, когда плачешь ты! — хрипло бросил он. — Боже, если Карни тронул тебя хотя бы пальцем!..
— Оставь его в покое! — испугалась Маргерит. — Это была моя вина. Мне не нужно было идти с ним. Одному Богу известно, сколько раз я предугадывала такие ситуации и избегала их, но сегодня…
И она, дрожа словно осиновый лист, прильнула к груди Джастина.
— Если хочешь, я побуду с тобой, пока ты не уснешь, — предложил он.
Маргерит закусила губу. Ей неудержимо хотелось ответить «да», но она боялась…
— Давай начнем историю наших отношений заново, — тихо сказал Джастин. — Мы с самого начала взяли неверную тональность… Боже, я готов был убить этого Карни, когда он увел тебя с вечеринки!
— Так ты видел, как мы уходили? — Маргерит с изумлением уставилась на него.
Джастин слабо усмехнулся и отвел глаза.
— Да, видел. И подумал, что ты делаешь это мне назло. Маргерит, ты же видишь, как я желаю тебя! Не слепая же ты, в конце концов! Впрочем, о чем я говорю? Я всего лишь наемный работник и должен знать свое место…
— Джастин! — срывающимся от волнения голосом прервала его Маргерит.
Неужели он меня любит? — с изумлением подумала она и пристально посмотрела ему в лицо. Маргерит боялась обнаружить на нем тень лжи, но прочла лишь чувственный голод и разгорающуюся страсть.
Тела их плотно прижались друг к другу.
— Только не надо играть со мной, Маргерит, — предостерег Джастин. — Давай на этот раз не делать ошибок. Я хочу тебя и…
— И я хочу тебя, Джастин, — хрипло сказала Маргерит. Ее пальцы прикоснулись к его лицу, словно убеждаясь, что он — не сон. — Но сначала я хочу сказать тебе…
Она хотела рассказать ему о Грегори, объяснить, что именно страх, привнесенный из прошлого, не давал раскрыться ее чувствам.
Сейчас для Маргерит не имело никакого значения, что у Джастина нет тех денег, к которым привыкла она, не имело значения, чем он зарабатывает себе на жизнь. Главным было то, что их влекло друг к другу, и она шестым чувством осознавала, что не следует упускать свой счастливый билет в оглядке на гордыню или Меркантильные соображения. Пускай она богата, а он — беден, пускай люди подумают что-то не то и будут криво смотреть на них! Какое значение это имеет в сравнении с захлестнувшим ее счастьем?
— Потом, дорогая, — хрипло прервал ее Джастин. — Ты еще успеешь мне обо всем рассказать! А сейчас…
Он поднял ее на руки, и Маргерит, прижавшись к его широкой груди и слушая, как стучит его сердце, позволила унести ее в спальню. Там, все еще держа ее на руках, Джастин осыпал Маргерит поцелуями.
— О, Маргерит, Маргерит…
Она позволила ему отбросить прочь полотенце, и, когда Джастин припал губами к ее груди, сладостное блаженство затопило Маргерит.
— Боже, что ты со мной делаешь?! — бормотал он, в перерывах между поцелуями.
Маргерит отдалась во власть чувственной бури, успев лишь подумать, что эта близость не имеет ничего общего с тем, что она испытала с Грегори. Более того, Маргерит ощутила вдруг, что страхи и кошмары прошлого ушли навсегда, что ее любовь к Джастину победила все препятствия. Первозданный инстинкт вел ее по дороге наслаждения. Их губы слились в поцелуе, и она полностью растворилась в своей страсти.
Где-то далеко в глубине своего тела она ощутила боль, но не придала ей никакого значения. Маргерит жаждала этой боли и, когда Джастин оторвался от нее, испытала лишь горечь разочарования. Он щелкнул выключателем ночника и потребовал:
— Посмотри на меня!
— Пожалуйста, смотрю… — трясясь всем телом, прошептала она.
— Маргерит, ради всего святого! Почему ты мне не сказала? — хрипло спросил Джастин.
— Я пыталась, но ты не слушал, — еле слышно отозвалась она.
— Ты не хочешь объяснить мне кое-что?
— Что ты хочешь услышать? — с горечью спросила Маргерит. — Ты хочешь услышать историю о том, как мой бывший муж женился на мне ради денег, как он попытался изнасиловать меня в первую брачную ночь, как мне случайно открылась правда о его чувствах ко мне? Он действительно не хотел меня, ему были нужны лишь мои деньги, а когда у него ничего не получилось, он где-то напился до чертиков, потом помчался на автомобиле к своей подружке и по дороге попал в аварию. Не правда ли, чертовски смешно?
Она забилась в истерике. Джастин хорошенько встряхнул Маргерит и, когда приступ закончился, принялся неистово целовать ее.
Маргерит оттолкнула его и отодвинулась.
— Ты не должен делать этого! — сквозь зубы бросила она. — В конце концов ты у меня на службе…
Он вспыхнул от гнева.
— Спасибо, что напомнила! Но как мне понимать твои слова? Я не должен заниматься с тобой любовью, потому что ты и без того платишь мне деньги, или я должен заниматься с тобой любовью именно потому, что ты заплатила мне и за эту услугу тоже?
Маргерит изумленно уставилась на него, и Джастин, проведя по лицу ладонью, глухо сказал:
— Я глубоко сочувствую, что тебе пришлось пережить такую драму. Теперь мне стало ясным многое, чего я не мог понять раньше. Но я не Грегори и ты не можешь всю жизнь наказывать себя лишь за то, что какой-то негодяй со зла или всерьез сказал, будто не желает тебя. Истина заключается в том, что я хочу тебя, — твердо сказал он, — и если мы до сих пор еще не стали любовниками, то лишь потому, что ты, как это теперь стало очевидным, — девственница…
— Ты хочешь сказать, что предпочел бы иметь дело с опытной женщиной? — с неприкрытой горечью спросила Маргерит. — Извини, конечно, если не отвечаю твоим высоким требованиям…
Она умолкла, пораженная выражением его лица. Что бы она ни говорила сейчас, что бы ни утверждала, факт оставался фактом — Маргерит безумно любила его.
— Девственность — это скорее состояние сознания, чем состояние тела, по крайней мере, я так думаю, — тихо ответил Джастин. — И если сейчас мне кого-то жалко, то это, как ни странно, Грегори, потому что он был бесконечно глуп, пренебрегая тобою… Нет, я, конечно, сказал неправду. Если быть честным до конца, то сейчас я хочу тебя — и более сильного стремления не испытывал за всю свою жизнь. Я жажду обладать тобой, Маргерит, но только в том случае, если ты желаешь того же. Я хочу, чтобы ты не только приносила мне удовольствие, но и сама получала его. Ты понимаешь, что я имею в виду?
