— Где Рэндалл? — резко осведомилась она. — Мне нужно немедленно переговорить с ним!
Джессика смерила ее неприязненным взглядом и, встав, воинственно вздернула подбородок.
— Боюсь, что ничем не могу вам помочь, — отчеканила она и вдохнула поглубже, набираясь решимости. В конце концов ей уже не семнадцать, она не робкая девочка, которую так легко запугать! — Леди Юфимия, а вам никто никогда не говорил, что ваша властная надменность порой граничит с невоспитанностью? Или, как все снобы, вы просто не считаете нужным принимать во внимание чувства других людей?
Минуту, не меньше, баронесса Арбакл беспомощно хватала ртом воздух, испепеляя собеседницу полным ненависти взглядом.
— Я всегда это знала! — прошипела леди Юфимия, кое-как справившись с потрясением. — Я всегда знала, что ты на самом деле собой представляешь. Порядочная, воспитанная девушка никогда не станет так разговаривать со старшими! Ты, верно, всерьез считаешь, что твой статус невесты графа Марри делает тебя неуязвимой? Так позволь тебя заверить: как только Рэндалл узнает то, что я намерена ему рассказать, он никогда, никогда на тебе не женится!
Баронесса торжествующе посмотрела на молодую женщину.
— Ты даже не представляешь, сколько удовлетворения я получила, убедившись, что все мои подозрения насчет тебя оправдались! А уж сколько усилий и сколько средств пришлось мне затратить на то, чтобы выяснить правду! Ты конечно же полагала, что все твои позорные тайны надежно похоронены в прошлом и никто о них не дознается, да только меня ты недооценила! По спине Джессики пробежал холодок — как если бы кто-то тонким ледяным пальцем легонько провел вдоль ее позвоночника.
— Что молчишь? Сказать нечего? — издевалась баронесса. — Ну что ж, Рэндалл, я так понимаю, найдет, о чем с тобой побеседовать, как только я изложу ему некие факты!
Леди Юфимия не скрывала своего злорадства. И при одной лишь мысли о том, какой кошмар ее ждет, Джессике стало плохо. С трудом изображая равнодушие, она пожала плечами и произнесла так спокойно, как только могла:
— Вы можете сообщить ему, что хотите. Меня это никоим образом не трогает.
— Что? Ты еще смеешь мне дерзить, наглая девчонка? Низкая, грязная распутница! Будь я на твоем месте… — Баронесса презрительно поморщилась. — Впрочем, нет, я никогда бы не пала столь низко! Так вот тебе бы следовало укрыться от всего света в каком-нибудь темном углу, чтобы все забыли о твоем существовании! — патетически закончила она.
— Это тебе там самое место, — буркнула себе под нос Джессика.
Но баронесса услышала и побагровела от гнева.
— Ты — позор своей семьи! Ты абсолютно недостойна…
Договорить ей не удалось, потому что раздались шаги и в гостиную вошел Рэндалл.
— Джесс… Тетя Юфимия…
— Рэндалл, мне нужно сообщить тебе нечто очень важное, — торжественно возвестила баронесса Арбакл, едва ли не рысцой подбежав к нему и зло сверкнув глазами в сторону Джессики. — Ты не можешь жениться на этой потаскушке! Я с самого начала знала, что она тебя недостойна. А теперь у меня есть неопровержимые доказательства!
Леди Юфимия в упор посмотрела на молодую женщину.
— Она, конечно, полагала, что замела все следы, но частный детектив, к которому я обратилась, оказался исключительно компетентным.
Джессика уже поняла, чего ей ждать, но, отчаянно цепляясь за остатки гордости, по-прежнему изображала бесстрастное равнодушие.
Баронесса не ошиблась в одном. Джессика и впрямь полагала, что прошлое уже причинило ей все зло, которое только могло, и что она мужественно сразилась с демонами — и одержала победу. Обрела свободу признать собственные ошибки и раз и навсегда похоронить их в памяти. Получила право на душевный покой и на самоуважение. И вот теперь леди Юфимия явилась это право оспорить…
К своему ужасу, Джессика ощутила, как самообладание покидает ее.
— Нет… пожалуйста, не надо… — взмолилась она, в лице ее не осталось ни кровинки.
— Видишь? — торжествующе воскликнула баронесса, вновь оборачиваясь к Рэндаллу. — Ей уже известно, что я собираюсь тебе открыть. Она выдала себя с головой, а я еще и рта открыть не успела!
— Замолчите! — потребовала Джессика внезапно окрепшим голосом. Оказывается, не так уж и сложно взять себя в руки. Во взгляде ее сверкнула стальная решимость.
Однако леди Юфимия, нимало не устрашившись, проигнорировала ее восклицание и злорадно сообщила:
— Эта дешевая потаскушка носила ребенка от другого мужчины — и сделала аборт! Рэндалл, сам посуди, ну можешь ли ты жениться на такой низкопробной дряни?
В комнате воцарилось гнетущее молчание. Но, вместо того чтобы виновато потупиться, Джессика гордо вскинула голову и тихо произнесла:
— Это неправда.
Сердце у нее разрывалось надвое, как бывает всегда, когда самые тайные, самые сокровенные переживания выносят на суд бесчувственной публики. Но Джессика отнюдь не собиралась демонстрировать свою душевную боль ни леди Юфимии, ни его светлости графу Марри — о нет, такого наслаждения она им не доставит!
— Неправда? — усмехнулась баронесса. — У меня здесь, в сумочке, копии медицинских свидетельств. Из них со всей очевидностью следует, что ты была беременна и что имело место прерывание беременности! Мы все слышали, что за разгульную жизнь ты вела в университете после отъезда из Финдхорн-хауса! Ты же даже не считала нужным что-то скрывать — вовсю хвасталась отцу своими похождениями! Я-то помню, как он переживал за ненаглядную дочку. А ненаглядная дочка наверняка даже не сумела бы назвать имени отца собственного ребенка!
— Неправда! — повторила Джессика, с трудом сдерживая ярость. — Все было не так!
— Так как же все было? — хрипло осведомился Рэндалл.
Он в первый раз нарушил молчание, и молодая женщина затравленно обернулась к нему. Зеленые глаза ее расширились и потемнели, руки чуть заметно дрожали.
— Ты в самом деле хочешь знать, кто был отцом моего ребенка? В самом деле хочешь? — вызывающе спросила она. — Хорошо же, я скажу. Это был твой ребенок, Рэндалл… слышишь, твой!
Рэндалл задержал дыхание и потрясенно уставился на Джессику.
А она, ничего не замечая, вся во власти боли оставшейся в далеком прошлом утраты, тихо продолжала:
— И никакого аборта я не делала. Мне просто не удалось сохранить ребенка… Это был несчастный случай. Я зазевалась на переходе, и меня сбил велосипедист. Я практически не пострадала, отделалась ссадиной на коленке и решила, что все обошлось. Будь я старше и опытнее или будь рядом со мной человек, которому я могла бы довериться, все могло бы быть иначе. Мне следовало бы сразу обратиться к врачу, а я даже не подозревала, что безобидное падение так дорого мне обойдется… В больнице мне сказали, что ничего нельзя было сделать…
Глаза ей застлала темная пелена. И Джессика, пошатнувшись, схватилась рукой за стену. Откуда-то издалека до нее донесся отрывистый голос Рэндалла:
