Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Она следила за ним пристально большими серьезными глазами.
– Сейчас эпидемии ликвидированы, – произнесла она. – Остаются только войны?
Он посмотрел на нее с сочувствием.
– Вы знаете о наших инстинктах, у которых могучий разум всего лишь на побегушках, но знаете ли, что у каждого вида тоже есть свои регуляторы?.. Обыкновенные кузнечики умеют только прыгать, но при превышении некого порога в популяции превращаются в ужасную саранчу, улетающую на сотни миль на невесть откуда взявшихся могучих крыльях! Лемминги бегут топиться, а человек затевает войны… Как вы догадываетесь, первой жертвой войны становятся нищие, больные, бездомные, хосписы и санатории, где содержат даунов, которых становится все больше!.. Да, мы рассчитываем вот-вот найти лекарство, что излечит как их, так и всех и все, но наш могучий инстинкт об этом не знает и настаивает на великой очищающей войне! И она, к сожалению, все ближе.
Она прошептала:
– Так что же делать?
Он сдвинул плечами.
– Стратегию России я знаю. Ослабить Евросоюз и Штаты, чтобы и самой втиснуться в число тех, кто действительно руководит миром, а потом помочь Европе и Штатам удержать мир и порядок, дать возможность простым людям существовать и кормить науку с ее производным хай-теком… Все-таки мы, несмотря на все демонстративные развороты то к Азии, то к Востоку, – Европа. И не просто «тоже Европа», а сейчас как раз Россия становится настоящей Европой, сохранившей и европейские ценности, и европейскую основу. В таких громадных странах, как Россия, поневоле запрягают долго, то есть планировать приходится на десятилетия вперед.
– Да, – согласился я, – Россия не Эстония, где государственную экономику, состоящую из десятка сел, можно планировать даже на месяц.
Он кивнул, печенье на его крепких белых зубах лопается с хрустом, я подумал, что наверняка у него уже ни одного своего зуба, а это имплантаты, а до них были вставные челюсти, так как имплантаты все-таки вошли в жизнь сравнительно недавно.
– В главном, – произнес он задумчиво, – наши цели с Европой совпадают. Мы все хотим единое пространство от Лиссабона до Владивостока! Но Европа хочет, чтобы это была только Европа, а Россия вообще исчезла, превратившись в территорию Европы, а все жители России обслуживали европейские нужды.
– Обидно, – сказал я, – но, с другой стороны…
Он нахмурился.
– Вот-вот. С этого и начинают либералы. Договариваются до того, что нужно было бы сдаться Гитлеру, тогда бы сейчас Россия была богатой и толстой… Но если бы Россия сдалась, Гитлер захватил бы Англию, а вместе с Японией сумели бы сломить США. Это промоделировано на самых мощных компьютерах России, Америки, Японии и Китая, везде результат одинаков… И еще в том будущем нет компьютеров, нет Интернета, нет лунной базы… В общем, сделано было мудро, однако резать пришлось с кровью, и потому операция проводилась так, что весь мир, как и в самом СССР, был уверен, что это США нас победили в гонке вооружения, и потому СССР не выдержал, рухнул, развалился, и обрадованные народы начали строить свои суверенные государства, а униженная и оскорбленная Россия осталась в дерьме кусать локти.
Я кивнул.
– Да, в Штатах все были поражены, что СССР рухнул так внезапно. Ни один аналитик не мог этого предсказать.
– Вот-вот, – сказал он. – Потом, правда, некоторые западные аналитики начали замечать, что катастрофический распад СССР неожиданно оказался удачным для России..
Я вставил:
– Да-да, я читал. У них там то и дело звучит «неожиданно», «удача», «почему-то»…
Он сказал одобрительно:
– И вы заметили?.. Вот-вот. Неожиданно это только для тех, кто не понимает масштабнейшей операции по подготовке отрезания от России обременяющих ее народов с чуждой культурой и чуждыми традициями, давайте говорить прямо. А если в той же Европе допустят это хотя бы в качестве гипотезы, то все последующее будет ложиться, как цветные камешки в мозаику, точно на место.
Я допил кофе, посмотрел на застывшую в дверном проеме Терезу.
– Можно еще чашечку?.. Спасибо. Но в наших интересах, чтобы Европа об этом не знала?
– Она и не знала, – ответил он, – а сейчас, как я доказываю нашим, можно и сказать. Почему?.. Вовсе не ради того, чтобы побахвалиться своей уникальной операцией по переустройству мира. Европа все равно уже не может сбросить этот груз, там нет де Голля, а он единственный, кто был способен на крутые меры в Европе. А раз не может, то ей остается только разваливаться под непомерной тяжестью, что взвалила на себя от жадности. Разваливаться и оглядываться на Россию уже не с презрительной жалостью, а с надеждой на помощь.
– А Россия всегда помогала, – буркнула Ингрид. – Дура набитая.
Я сказал медленно:
– У меня тоже сердце кровью обливается, когда слышу, как тупейшее быдло по ту сторону океана победно кричит, что они нас победили… И как еще громче кричит не менее тупое быдло в тех землях, где совсем недавно были процветающие республики… Кричат, что они наконец-то освободились от проклятого ига русских угнетателей.
– Вот-вот, – сказал он угрюмо.
– Но эти голоса все тише, – заверил я, – и все… растеряннее, что ли?.. Можно сколько угодно кричать про голод в России, но к нам постоянно ездят как бизнесмены из других стран, так и просто туристы, и все видят, что Россия живет богаче всех республик, которые ее «содержали и кормили»!.. А правда расползается по инету, соцсетям, форумам…
Он возразил желчно:
– Почему тогда я вижу только торжество по поводу победы над СССР?
– Потому что хвалу в наш адрес, – пояснил я, – воспринимаем как должное. Мы ее в самом деле заслужили! Но нас сердит, что не хвалят, а если и хвалят, то как-то сквозь зубы. Но мы побеждаем. Просто нам хотелось бы, чтобы это произошло быстрее.
Он взглянул на меня поверх чашки с некоторым, как мне показалось, укором.
– Вы говорите так, будто у вас в жилах рыбья кровь.
– Вот-вот, – сказала Ингрид, – я ему это тоже говорю! Вроде бы совсем сопляк, а рассуждает, будто столетний буддист.
Он чуть улыбнулся.
– Он ученый, а ученые всегда старше своих лет, так как в них живут труды мудрецов прошлых веков. Думаю, вам трудно было затаскивать его на дискотеки?
Ингрид отмахнулась.
– Да я и сама до них не охотница. Мне куда интереснее кач в тренажерке. Да и пить предпочитаю протеиновые смеси, а не какую-то гадость, называемую вином.
Он посмотрел на нас заблестевшими после второй чашки кофе глазами.
– Ладно, на закуску скажу еще об одной важнейшей детали. Управлять империей из пятнадцати республик с разными народами и конфессиями, где запад полностью католический, центр православный, а юг мусульманский, было не только не просто, а уже невозможно. Я имею в виду, чтобы одни законы были для всей территории СССР. Особенно опасный перекос был в отношениях со Средней Азией. У нас в СССР, повторяю, все были равны. Когда-то, помню, был учрежден орден «Мать-героиня», его давали женщинам, родившим десять детей. К нему прилагалась квартира, машина, оплачиваемая государством медсестра для помощи многодетной матери, большие денежные пособия на каждого ребенка…
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
