Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
– Видите? – с мрачным удовлетворением проговорил Мальцев, впиваясь глазами в Бейсембаева. – Не страшен враг – он может только убить! Не страшен друг – он может только предать. Страшен равнодушный! С его молчаливого согласия происходят и убийство, и предательство!
– И я б на его месте боялся! – вступился за Трошкина Славин. – Они могут разбежаться, своровать, убить…
– Не в этом дело, – сказал Трошкин. – У меня сто детей каждый год, и у каждого мамы, папы, дедушки, бабушки. Меня весь Черемушкинский район знает, а я буду разгуливать с такой рожей да еще в такой компании!
– Кстати, о бабушках, – вдруг спохватился Мальцев. – Где у меня тут был пакетик? – забеспокоился он. – Ну только сейчас я держал в руках такой целлофановый пакетик…
– Вы на нем сидите, – подсказал Бейсембаев.
Мальцев приподнялся, вытащил из-под себя сплющенный пакет, протянул его Трошкину.
– Бабушка прислала вам пирожков, – сказал он. – Сегодня утром я забегал к вашим.
– Спасибо, – вздохнул Трошкин.
* * *
На стене цементного завода в строительной зоне исправительно-трудовой колонии висел лозунг:
«ЗАПОМНИ САМ, СКАЖИ ДРУГОМУ, ЧТО ЧЕСТНЫЙ ТРУД – ДОРОГА К ДОМУ».
А под лозунгом в составе своей бригады трудились Хмырь и Косой, укладывая шлакоблоки в штабеля.
– О! Появился! – сказал вдруг Косой.
Хмырь обернулся: по двору от проходной понуро шел Трошкин-Доцент.
– Ты где был? – подозрительно спросил Хмырь подошедшего Трошкина.
– В больнице.
Хмырь многозначительно посмотрел на Косого.
– Понятно, – сказал он и принялся за свои шлакоблоки.
– Что тебе понятно? – спросил Трошкин.
– Все понятно… Золото со шлема врачу на зубы толкал, вот чего! – выкрикнул Хмырь.
– Не по-воровски поступаешь, Доцент, – упрекнул Косой.
– Ну вот что, – спокойно сказал Трошкин. – В десять ноль-ноль у арматурного склада нас будет ждать автоцистерна. Шофер – мой человек. Возле чайной в стоге сена для нас спрятаны деньги и все остальное…
– Бежать?! – спросил Хмырь. – Я не согласный. Поймают.
– И я, – сказал Косой. – Как пить дать застукают!
* * *
Лейтенант Славин заглянул в пустую автоцистерну с надписью «Цемент». Там было темно, уныло, пахло сыростью.
– Н-да… – сказал он. – Неудобный вагончик.
– Тут недалеко, потерпят, – отозвался снизу шофер.
– Повторите задание! – сказал Славин, спрыгивая на землю.
– Занять позицию, чтоб меня было не заметно. Когда увижу, что трое залезли в цистерну, – выехать, не заправляясь цементом, к Али-Бакану. На развилке возле чайной остановиться и идти пить чай, пока эти не вылезут. А дальше…
– А дальше разбегутся они все к чертовой матери! А кто будет отвечать? Славин!.. Выполняйте!
* * *
– Нет, – сказал Хмырь.
– Нет, – сказал Косой.
– Ну бывайте! – попрощался Трошкин. – Деньги ваши стали наши… – Зайдя за угол, он облегченно и с наслаждением потянулся, засунул руки в карманы и, насвистывая песенку трех поросят, зашагал к проходной.
Когда работавший Али-Баба случайно оглянулся, он увидел острый зад Косого, мелькнувший за недостроенным домом…
– Эй, постой! – за спиной Трошкина раздался шепот.
Трошкин оглянулся: за ним следом по-пластунски ползли Косой и Хмырь.
* * *
Они залегли в канаве за зданием цементного завода. Перед ними метрах в пятидесяти виднелся глухой щитовой барак, крытый шифером.
Трошкин посмотрел на часы, спросил:
– А это точно арматурный склад?
– Я ж говорю – это слесарный! – раздраженно зашипел Хмырь. – Арматурный там – за конторой, – показал он большим пальцем назад.
– Во придурок! – возмутился Косой. – Чего свистишь-то? Я сам видел, как отсюда арматуру брали… Во!
Из цемзавода выехала автоцистерна с прицепом и остановилась возле барака. Из машины вылез шофер и скрылся за углом здания.
– Вперед! – скомандовал Трошкин и выскочил из канавы, как из окопа.
Пригибаясь, они подбежали к автоцистерне. Трошкин взобрался по лесенке, откинул крышку люка и протиснулся внутрь. За ним легко попрыгали в цистерну более худые Хмырь и Косой.
А из-за груды железных бочек за беглецами внимательно следил Али-Баба.
Из-за сарая появился шофер. Но это был не тот, с которым говорил Славин, а другой – постарше и поплотнее. Он стукнул сапогом по баллону, неторопливо залез в кабину, включил мотор.
– Пронесло! – перекрестился в темноте цистерны Косой.
Машина подъехала под погрузочный люк цемзавода.
– А чего стали? – удивился Косой.
– Проходная, наверное, – прошептал Трошкин, с ужасом глядя на шланг, повисший над люком цистерны.
– Давай! – крикнул шофер, и в цистерну под давлением хлынул цементный раствор. Минуту спустя шофер махнул рукой: – Порядок! Полна коробочка!
Он проехал немного вперед, подвинув под шланг прицеп.
По дороге мчалась автоцистерна с прицепом, а в ней по горло в цементе стояли Трошкин, Хмырь и Косой, упираясь макушками в свод. Когда машину встряхивало на ухабах, тяжелая волна накрывала Хмыря с головой – он был ниже других ростом.
– А говорил: шофер свой человек, порожним пойдет, – упрекнул Хмырь отплевываясь.
Тут машину тряхнуло, и цемент окатил всех троих с головой.
– Как в Турции… – сказал Трошкин.
* * *
Машина остановилась. Шофер неторопливо выбрался из кабины и пошел к голубому домику с надписью «Пиво-воды». Трошкин откинул люк и, как танкист, высунул голову. Осмотрелся.
– Вылезай! – скомандовал он.
Хмырь и Косой вылезли следом и побежали к лесу.
– Эй! – закричали сзади. – Подожди!..
Беглецы обернулись и застыли: из люка прицепа торчал цементный бюст Али-Бабы!..
* * *
Лейтенант Славин в полной форме шел по пояс в цементном растворе, ощупывая багром дно цементной ямы. А по сторонам ямы (на суше) в скорбном и напряженном молчании стояло все тюремное и строительное начальство. Впереди – профессор Мальцев.
– Вон там! Там, в углу, проверьте! – истерично требовал он.
– Николай Георгиевич, – Славин остановился и укоризненно посмотрел на профессора. – Ну неужели вы не понимаете, что это бессмысленно? Что же они, по-вашему, сквозь шланг проскочили? У шланга автоцистерны диаметр двенадцать сантиметров, а у этого Али-Бабы один только нос – два метра!
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
