– Ох, – вырвалось у Софи. – Вообще-то, я не готовлю и парня у меня нет. Какую-никакую одежду, правда, ношу.
– Почему же у тебя нет парня? – спросила Диана.
– Был когда-то, еще в Блэкпуле, но перед моим отъездом мы разбежались, и вот… короче, я еще не успела ни с кем познакомиться.
– Удивительно, что тебе нужно этим озабочиваться.
– А как можно общаться с парнем, даже не познакомившись?
– Я думала, парни, увидев на экране такую девушку, сами обрывают тебе телефон.
– Это затруднительно: телефона у меня нет.
– Как же так?
Софи не имела ни малейшего желания откровенничать с журналом «Краш» насчет конуры в Эрлс-Корте и соседства Марджори.
– Я только что переехала – еще не успела получить новый номер.
– Фантастика! – восхитилась Диана. – Все произошло так стремительно. А куда ты переехала?
– Это секрет.
– Назови хотя бы район. Никто не собирается раскрывать твой точный адрес.
– Кенсингтон. Неподалеку от «Дерри энд Томс», – ответила Софи.
– Ты ведь там работала, да?
– Откуда ты знаешь?
– От пресс-службы Би‑би‑си. Стояла за прилавком в отделе косметики. У меня все записано. Никому не известная, пришла с улицы, на прослушивании сразила всех, получила работу. Бесподобная история. Где ты бываешь в свободное время?
Интервью надо брать у тех, кто чего-то добился, подумала Софи, а не у меня. Ну, приехала в Лондон, поработала в универмаге, послушала, как храпит Марджори, а затем получила роль. Телевизор, правда, не смотрела по причине его отсутствия.
– Бываю в клубе «Городская легенда», – ответила Софи.
Вот и все. На этом ее лондонская эпопея была исчерпана.
– Замечательно, – сказала Диана. – Чудненько. Ты в восторге от этого сериала?
– В полном восторге.
– Замечательно, – повторила, вставая, Диана.
– И все?
– Этого предостаточно. Парня нет, телефона нет, новая квартира, известный клуб… Остается только расписать нашу личную встречу. А если ты еще назовешь своего любимого «битла», моя редакторша просто лопнет от счастья, – мрачно заключила Диана.
Софи рассмеялась. Диана вызывала у нее симпатию.
– Джордж.
– Он прочтет – и тут же пригласит тебя на свидание.
Софи залилась румянцем.
– Даже не знаю…
– Не пригласит, – отрезала Диана. – Это я так, для юмора.
– Давай организуем другое интервью, – предложила Софи. – Когда… когда у меня что-нибудь изменится.
– Смотря как раскрутится сериал, – ответила Диана.
Она не ехидничала. Просто не хотела связывать себя обещаниями. Софи даже не подумала, что первое интервью может оказаться последним. Оставалось только сожалеть, что она не получила особого удовольствия и заранее не продумала ответы.
Тони и Билл уже не работали над сценариями в кофейне. Теперь у них был офис – съемная комнатушка над обувным магазином на Грейт-Портленд‑стрит, за углом от метро. В первый же день они вдвоем отправились за покупками на Оксфорд-стрит, где приобрели два письменных стола, два рабочих кресла, торшер, проигрыватель, кое-какие пластинки, чайник и запас чайных пакетиков. В универмаге «Джон Льюис» у них вышел спор насчет дорогого дивана. Биллу хотелось, чтобы во время трудового дня у него была возможность прилечь и поплевать в потолок. Но Тони счел, что диван будет потворствовать безделью и сонливости, а потому отказался участвовать в приобретении предмета мебели, который лишь грозил привести к снижению заработков. Тогда Билл сказал, что купит диван на свои кровные, но будет следить, чтобы Тони на него даже не садился. Флаг тебе в руки, ответил Тони, пообещав, что его задница никогда не коснется этого дивана. А потом выяснилось, что срок доставки – три месяца, и Билл махнул рукой, но неприятный осадок остался. Раньше они никогда не ссорились, а теперь их не покидало такое чувство, будто раньше вообще все было проще. А теперь они заполучили договор на шестнадцать серий, повышенную ставку, офис, чайник… И этим связали себя по рукам и ногам.
Чем заполнить восемь часов эфира, Тони и Билл представляли слабо. Да что там восемь часов – хотя бы первый получасовой эпизод. В новом офисе сценаристы устроились с блокнотами на коленях в новых креслах и грызли карандаши.
– Итак, – заговорил через некоторое время Тони. – Барбара и Джим – супружеская чета.
Это подразумевалось само собой. Барбара и Джим поженились в промежутке между показанным в «Доме комедии» скетчем и первым эпизодом будущего ситкома. В самом начале следовало предусмотреть десять секунд на то, чтобы Джим переступил через порог, неся на руках Барбару, и уронил ее.
– Так и запишем? – уточнил Билл.
– Я к чему веду… Здесь требуется нечто этакое, супружеское. Наряду со смелыми, искрометными, остроумными и достаточно серьезными наблюдениями над Англией и классовым обществом.
– Может, вернемся к Гамболам? Прически, подгоревшая стряпня?
– Ни в коем случае!
– А чем может заниматься супружеская пара, чтобы это выглядело смелым, искрометным, остроумным и серьезным? Чем, например, занимаетесь вы с Джун?
– При чем тут мы с Джун?
– Ну как же: вы супруги, а ты, тем более, сидишь передо мной.
– Мы – не Барбара и Джим.
– Принято, – хохотнул Билл.
– Ты не понял, – сказал Тони.
– Вот как? – удивился Билл. – Интересно.
– Пойми, мы с ней не антиподы. Джун работает на Би‑би‑си, у нас общие интересы, мы… Ладно, не важно.
– Но в остальном-то у вас как, регулярно?
– А вот это не твое дело.
– Ты не можешь меня упрекать за простое человеческое любопытство.
– Могу и буду.
В остальном у них с Джун, как и следовало ожидать, был полный облом – вернее, два облома (если уж быть точным) с промежутком в несколько месяцев. Тони вообще ничего не понял и даже подозревал, что это не в счет. Более того, он не знал, может ли по-прежнему считаться девственником и может ли считаться девственницей Джун – или она лишилась невинности до брака. Эти вопросы у них никогда не обсуждались, хотя Джун после второго облома всплакнула.
– Лучше бы Джим был геем, – сказал Билл.
– Еще чего, – ответил Тони. – Тогда бы мы с тобой не получили этот заказ.
– Идея шикарная: женатый гомосексуал.
– Билл, – оборвал его Тони, – не будем тратить время на идеи, которые грозят нам пожизненным отстранением от работы.
– Но публика интересуется различными аспектами… сам понимаешь. Слегка нетрадиционных отношений.
