Мальчик, в которого она когда-то влюбилась, стал зрелым мужчиной и привлекал ее еще больше.
Клай соблазнял Андреа своей добротой, которую показал по отношению к ее младшему брату, своим отношением к работе. Он доставлял ей удовольствие в постели, и не только. Он просил ее доверять ему. О, как Андреа хотела снова ему верить. Но она все еще боялась.
Он так и не объяснил ей, почему бросил ее и почему поссорился с Джозефом.
По какой причине Клай так упрямо не хочет вернуться в свою семью? И как заставить его сделать это?
Повернув голову, Андреа посмотрела на часы.
Давно пора вставать и собираться на работу. Уже не осталось времени на то, чтобы снова соблазнить Клая.
Дверь ванной открылась, и Клай застыл на пороге.
— Ты уже проснулась?
Чистый, побритый, в светло-голубой рубашке и черных брюках, он выглядел очень соблазнительно.
Внезапно Андреа поняла, что за эти восемь лет она всегда отступала назад, едва чувствовала, что ее отношения с мужчинами могут вылиться во что-то серьезное. Она ставила между ними и собой высокие барьеры, чтобы они не могли ранить ее.
С трудом отмахнувшись от этого тревожного открытия, Андреа взглянула на Клая.
— Жаль, что я не встала вовремя, чтобы помыться вместе с тобой.
В его глазах вспыхнула страсть.
— И из-за этого мы бы опоздали на работу. Восполним это упущение вечером.
Андреа с сожалением покачала головой.
— Сегодня пятница. У нас традиционный девичник.
Сощурившись, он задумчиво посмотрел на нее.
— Думаешь, я сумею убедить маму присоединиться к вам, если сам останусь с папой?
— Да, конечно! — радостно воскликнула она. Если Клай и его отец останутся наедине, то, вполне возможно, эти двое смогут помириться.
— А потом я приеду к тебе, чтобы провести здесь выходные.
Рот Андреа тут же пересох, а сердце участило свой бег.
Ты зашла слишком далеко. Пора отступить.
Но она не могла. Не теперь. Ей еще нужно получить ответы на свои вопросы.
— Обещаешь? — спросила она.
В несколько шагов Клай пересек комнату и, склонившись над замершей девушкой, запечатлел на ее губах горячий поцелуй. Оторвавшись от нее, он нежно провел пальцем по ее влажным губам.
— Увидимся на работе, — прошептал он ей. Затем подхватил свою сумку и уехал.
— Спасибо, что пришел, дорогой. Обещаю, я не задержусь надолго, — сказала Патриция, одеваясь к выходу.
— Не торопись, мама, — ответил Клай, целуя женщину в щеку и провожая ее до двери. — Наслаждайся девичником.
— Но Доры не будет до конца дня. — Патриция все еще сомневалась, стоит ли ей уходить из дома.
— Мама, у меня есть твой номер телефона. Если что-нибудь случится, я тебе позвоню. Но, уверен, все будет хорошо.
Закрыв за матерью двери, Клай направился в гостиную, где его уже ждал отец. Странно, но весь гнев, мучивший его последние восемь лет, исчез, и теперь Клай только хотел, чтобы отец ответил на его вопросы.
Подойдя к столу, он взял колоду карт.
— Покер? — спросил он отца. Джозеф покачал головой.
— Нет. Мы должны поговорить о том, что случилось восемь лет назад.
Слушая затрудненную речь своего отца, Клай вдруг отчетливо понял, что вполне мог потерять его. Он тяжело опустился на стул.
— Только скажи — почему?
Тяжело сглотнув, его отец отвернулся в сторону.
— В то время у нас с твоей матерью были проблемы. Бизнес шел плохо, и я целыми днями пропадал на работе, не уделяя твоей матери много времени. Мы стали видеться с ней только три раза в неделю. Я думал, Патриция изменяет мне, потому что она больше не хотела меня. И ее нельзя было винить за это. Я был вспыльчивым ослом. Внимание Элейн польстило моему «эго». И это зашло слишком далеко. Я даже подумал, что влюбился, но… — голос Джозефа оборвался, и его лицо болезненно скривилось.
Клай напряженно смотрел на отца. Никогда прежде он не задумывался над тем, что измене отца предшествовали серьезные проблемы в семье.
Джозеф вытер глаза.
— А Патриция не изменяла мне, она брала уроки рисования у той девочки Пресскот, подружки Андреа. Как ее зовут?
— Холли.
— Да, Холли. Патриция хотела сделать мне сюрприз.
Чего бы ни ожидал Клай от разговора с отцом, это для него явилось полной неожиданностью. Только теперь он стал понимать, почему отец и Элейн так ужасно поступили.
— Тот морской пейзаж, что висит у тебя в офисе, нарисовала мама? — спросил отца Клай, заставив себя расслабиться.
Джозеф кивнул.
— Она хотела сделать мне приятное.
— Он очень красивый. Я принесу его домой, и ты сможешь повесить его здесь. — Клай помолчал какое-то время. Но он просто обязан был задать следующий вопрос. — А как же ребенок?
Отец на мгновение замер, и в его глазах появилось сожаление.
— Он хороший мальчик.
— Он — твой сын. Ты это должен видеть.
Слезы снова заполнили глаза Джозефа.
— Я не был в этом уверен, хотя и подозревал. У него мои глаза.
— Я встретил его у Андреа. Сначала даже подумал, что он — мой.
— Нет. Андреа не стала бы держать в тайне существование твоего сына.
— Он похож на меня в таком же возрасте.
Джозеф покачал головой.
— Совсем немного. Глаза и нос. Все остальное он взял от Элейн. Ты видел только то, что хотел увидеть.
Клай поморщился. Неужели ему так хотелось, чтобы их с Андреа что-то связывало? Скорее всего — да, потому что они тогда провели всего лишь одну ночь вместе, прежде чем появился Тим.
— И что ты намерен делать?
— Ничего. Если я буду настаивать на своих правах, это может ранить очень много людей. Харрисон любит этого мальчика, и Тим обожает своего отца. Я не хочу разрушать это.
— А мама? Она знает?
— Думаю, нет. Надеюсь на это. Ей известно, что я изменил ей. Но не известно, когда. Это принесло ей немало боли. Если она узнает про Тима, это ее убьет. После твоего рождения мы не могли больше иметь детей. Она тогда чуть не умерла. Только чудо спасло ее.
— Я этого не знал.
Джозеф наклонился в кресле и схватил сына за руку.
— Я сделал очень большие ошибки, Клай. Изменил твоей матери. Заставил лгать тебя. Заставил тебя уехать. — Его пальцы сжались. — Но и ты совершил ошибку, когда так сильно ранил Андреа.
— Я стараюсь исправить нанесенное ей зло. Я все еще люблю ее, папа. И хочу, чтобы она поехала со мной в Майами.
