Наконец, когда доведенная до изнеможения Лалла начала извиваться в его объятиях, он скинул с нее сорочку, и когда грудь ее оказалась обнажена, он издал торжествующий возглас.
Затем его горячие губы коснулись ее сосков, а язык начал свой упоительный танец. Лалла изгибалась под ним всем телом, она снова издала вопль, содрогнувшись в экстазе.
Грей резко поднял голову, пытаясь умерить ее пыл:
– Тише, прошу тебя. Ты забыла, где мы находимся, Лалла? Не хочешь же ты, чтобы нас услышал Роджерс!
Однако, похоже, она уже нисколько не заботилась о приличиях.
– Я больше не могу, Грей! – сказала Лалла. – Возьми меня! Прямо сейчас!
Он вскинул брови:
– Здесь? Сейчас? Да ты с ума сошла? – Затем он как-то недобро усмехнулся, покачав головой. – Я не могу, Лалла. И вообще, между нами все кончено. Или ты забыла? А может, ты заставляешь проделывать это каждого знакомого мужчину?
Здравый смысл наконец одержал верх, и до сознания девушки начал доходить смысл сказанных слов. Вспыхнув, Лалла резко вырвалась из его объятий и забилась в дальний угол сиденья. В бессильном бешенстве она быстро начала собирать разбросанную одежду и застегивать крючки корсета, расправлять складки платья и поправлять растрепавшуюся прическу. Неожиданно резкая боль в лодыжке вернула ее к реальности. Сидя в темном углу, она слышала тяжелое дыхание Грея и знала, что он смотрит на нее, но не проронила ни слова. Гнев сковал ей язык. Лалла прекрасно поняла, что над нею жестоко посмеялись. Она готова была провалиться сквозь землю.
Наконец, собравшись с силами, она воскликнула:
– По-моему, тебе доставляет удовольствие унижать меня!
Грей не ответил и задумчиво поглядывал в окно.
Остаток пути они проделали молча. Вскоре коляска остановилась, и Лалла наконец увидела перед собой дом Четвинов. Не произнеся ни слова, Грей подхватил ее на руки и торопливо внес в дом.
Дейзи ждала в холле, и по ее красным от слез глазам Лалла поняла, что она до смерти перепугалась.
– Слава Богу, дорогая, ты жива. Я все время молилась. Когда Малыш примчался к конюшне один, мы уж не знали, что и подумать. Я так боялась, что с тобой случилось что-нибудь ужасное.
– Я, кажется, вывихнула ногу, – сказала Лалла, решив, что сейчас не время вдаваться в подробности.
– Господи, благодарю, что все наконец позади! Грей, ну что же ты стоишь! Отнеси Лаллу наверх, а я сейчас же пошлю за доктором.
– А потом, юная леди, вы вернетесь в свою комнату и заберетесь под одеяло, – нежно произнес он.
Дейзи улыбнулась в ответ:
– Слово старшего брата для меня закон.
Затем она приказала одному из слуг немедленно отправляться за врачом.
Позже, когда доктор внимательно осмотрел поврежденную ногу и, подтвердив диагноз – вывих в области лодыжки, уехал, Дейзи зашла навестить подругу. Она приложила платок к носу и пододвинула стул к ее кровати.
– Ну вот, теперь, когда я могу уже не беспокоиться за твое здоровье, расскажи-ка, что все-таки произошло. Я все недоумеваю: ведь Малыш никогда бы не скинул седока просто так, без причины. А ты ведь прекрасная наездница!
Лалла приподнялась на локте.
– Ох, Дейзи, все так странно, так неожиданно, будто в страшном сне. Я только помню, как сижу в седле и любуюсь дорогой, и вдруг открываю глаза и вижу себя лежащей на земле. Я не знаю, что это было. Только Малыш умчался в считанные секунды.
Дейзи в недоумении покачала головой:
– Странно, странно… Что-то, наверно, испугало коня. Может, какой-нибудь камешек, вылетевший из-под копыт?
Неожиданно Лалла сама нашла ответ на вопрос, мучивший ее все это время. От ужаса по телу ее забегали мурашки.
– Ты знаешь, мне кажется, кто-то бросил в Малыша этим самым камешком.
Глаза Дейзи округлились.
– Что ты сказала? Но кто мог это сделать?
Лалла вздрогнула.
– Еще до того, как Малыш скинул меня, краем глаза я видела, как какая-то черная тень промелькнула между деревьями. Все случилось так быстро, что я ничего не успела разглядеть. Я даже подумала сначала, что мне почудилось, но теперь я не сомневаюсь, что там кто-то прятался.
Дейзи оцепенела от ужаса.
– Неужели снова Эллиот Роллинз?
– Мне тоже пришла в голову такая мысль. А потом, Дейзи, потом случилось такое! Вот уж страху я натерпелась!
И она рассказала подруге, как пошла по дороге и услышала, будто кто-то злобно хихикает у нее за спиной; как ускорила шаг, оступилась в рытвину и упала. Лалла закрыла лицо руками.
– Мне казалось, что я схожу с ума, так было страшно. Лес наступал на меня. Ах, дорогая, что я пережила!
Дейзи вскочила, задыхаясь от негодования.
– Ну, хватит! Моему терпению пришел конец! Мистер Роллинз зашел слишком далеко! Грей должен наконец покончить с этим кошмаром раз и навсегда! – с горечью вскричала она.
Лалла взяла подругу за холодную от волнения руку и посмотрела в ее глаза:
– Дейзи, почему-то мне кажется, что это был не Эллиот.
Та часто захлопала ресницами и раскрыла рот от удивления. Лалла объяснила:
– Ведь когда мы встречали его в лесу, он никогда не прятался от нас. Он всегда выходил из леса и пытался доказать, что Грей убил собственную жену. А сейчас… сейчас я услышала странный звук, будто кто-то хихикал. Такого еще не было.
– Все когда-то начинается, – задумчиво заметила Дейзи.
– Но он же не мог догадаться, каким путем я поеду. До Бентвуда я добиралась по главной дороге, но на обратном пути решила срезать и ехать вдоль опушки леса.
Дейзи громко чихнула и посмотрела на Лаллу:
– Так если это был не Роллинз, значит, еще кто-то прячется в наших лесах и пугает нас. Но кто бы это мог быть?
Лалла пожала плечами.
– Ладно, – вздохнула Дейзи. – Надо рассказать обо всем Грею.
Затем она ушла, оставив подругу наедине с ее тревожными мыслями.
На следующее утро в спальню к Лалле заглянул Грей. Он подошел к кровати, заложив руки за спину, и поинтересовался ее самочувствием. Затем сказал, что побывал в Бентвуде, встретил Роллинза и обвинил его во всем случившемся. Конечно, Эллиот все отрицал и даже пригрозил пожаловаться дядюшке, Слоуну Бентону. Грей обсуждал происшествие равнодушным тоном, будто посвящал ее в подробности сюжета ужасно скучного романа.
Лалла откинулась на подушки и подумала, что ему, собственно, нет никакого дела до ее состояния, – он лишь выполнил просьбу сестры. Еще оказалось, что, по словам Белл Бентон, ее племянник после отъезда Лаллы сопровождал ее за чаем и весь вечер находился в поле ее зрения.
