– И с Розалиндой.
– Да.
– До Вайоминга далеко. – Она сжала руки в кулаки. – Если бы я призналась, что хочу ехать с вами, что бы вы сделали?
Он всматривался в ее зеленые глаза.
– Был момент, когда я мечтал заключить вас в свои объятия. Но сейчас я боюсь, что потеряю все, стоит мне только дотронуться до вас.
Она улыбнулась:
– Не думаю, что вы читали «Обоснование женских прав» Мэри Уолстоункрафт.
– У меня нет особого интереса к книгам. А уж если бы он и появился, едва ли я стал бы читать о женщинах. Какое отношение это имеет к нам?
– Эта книга была опубликована в 1792 году, почти сто лет назад. Если бы общество последовало изложенным в ней рекомендациям, сейчас были бы другие времена.
Мэверик встал с места и подошел к ней.
– Я не хочу говорить о равноправии, о женщинах-суфражистках или об издании книг. – Он положил руки ей на плечи. – Мне интересны только вы. И это правда, а иначе я сейчас играл бы в карты или шлялся по девкам.
Синтия улыбнулась.
– Вы с самого начала очаровали меня. Дело не только в вашей красоте, но и в уме тоже. Я хочу вас и мирюсь со всеми вашими причудами.
Она глубоко вздохнула:
– Что вы говорите?
Ей было трудно думать, потому что от его рук, лежавших на ее плечах, исходил жар, прожигавший тело. Она смотрела в его синие глаза, потемневшие от страсти. Да, Синтия желала его, но она не хотела повторить ошибки своей матери. Синтия стряхнула руки Мэверика с плеч и отстранилась от него.
– Я мог бы заставить вас пожелать меня. И вы не смогли бы сказать нет. Вы ведь это понимаете?
– Да, – она повернулась к нему лицом, – но я не могу рисковать и опасаюсь последствий.
Он нахмурился:
– Что вы хотите сказать?
– Я не хочу ребенка.
– Вы хотите выйти замуж?
– Нет.
– Что же тогда?
– Мне нужна ваша история.
– Черт возьми! – Он пересек комнату и схватил ее в объятия. – Я устал от ваших игр. Мэверик торопливо вынимал шпильки из ее рыжевато-малиновых волос. Длинные косы Синтии упали до бедер. Он намотал эти пряди на пальцы, чтобы удержать ее, и наклонился, сначала не решаясь поцеловать, а потом все же прижался губами. Мэверик почувствовал, как слабеет сопротивление, и заглянул в ее глаза:
– Вы поедете со мной в Вайоминг?
– Похоже, я не могу противостоять вам. Он улыбнулся.
– Вы изгой, не признающий ничего, кроме собственных желаний. Вы ведь выслушали все, что я сказала насчет прав женщин.
– Я даже согласен с вами. На территории Вайоминга все имеют равные права. Даже замужние могут голосовать, иметь собственность и заниматься бизнесом. Думаю, я нашел путь к вашему сердцу.
Она улыбнулась, глядя, как он провел рукой по своему обветренному лицу.
– Розалинда, как и я, не признает никаких законов. А вы?
Синтия пожала плечами:
– Я уже больше ни в чем не уверена.
– И вы похожи на нас своей бесшабашностью, а иначе не отправились бы на Запад и не подцепили бы на крючок незнакомца в поисках его истории жизни.
– Возможно, вы правы, но я никогда не думала о себе так, – засомневалась Синтия.
– Вы такая же искательница приключений, – уверенно повторил он.
– Пока такой, как вы, указывает мне путь.
Синтия поцеловала Мэверика так страстно, будто это было ей не в новинку. Он застонал от наслаждения. Синтия знала, что она хороший редактор, но теперь ей захотелось стать хорошей любовницей.
Мэверик поднял голову:
– Не заставляйте меня ждать. Вы и не представляете, как я желаю вас.
Он стал осыпать ее страстными поцелуями. Синтия задрожала и прильнула к нему. Ноги больше не держали ее. Теперь она понимала, что женщина не может противиться мужчине, которого желает. Именно поэтому ее мать совершила ошибку. В пылу страсти мужчина может пообещать женщине что угодно. Но утром следующего дня его обещания быстро растают. Зато для женщины даже мимолетные желания могут обернуться грустным воспоминанием о ее прошедшем увлечении.
И дело было вовсе не в том, что Синтия не хотела ребенка. Она желала стабильности и безопасности. Сначала ей надо обрести твердую почву под ногами, основать издательский дом, чтобы быть в состоянии содержать свое дитя. Она должна найти мужчину, готового остаться с ней больше чем на одну ночь. Их отношения должны быть ясными и доверительными. Но, задумываясь об этом, Синтия приходила к заключению, что легче основать издательство, чем найти надежного мужчину. И конечно, Мэверик, этот волк-одиночка, был в ее глазах не лучшим выбором. Разве могла она любить такого мужчину, как Мэверик Монтана?
Синтия вздрогнула и решительно оттолкнула Мэверика. Какое-то мгновение он стоял молча, потом выругался и вышел, яростно захлопнув за собой дверь. Синтия видела из окна, что он пошел в заведение под названием «Испытай счастье» на противоположной стороне улицы. Она задернула занавески и отвернулась от окна.
Синтия не хотела больше думать о Мэверике. Она хотела быть свободной, хозяйкой собственной судьбы. Она подумала, что найдет желаемое на Западе, и на короткое время поверила, что это свершилось, когда скакала вместе с Мэвериком по пустыне. Но он заманил ее в ловушку.
Синтия взяла в руки стакан и швырнула его. Осколки брызнули во все стороны и дождем посыпались на пол. Дверь в соседнюю комнату отворилась. Выглянула заспанная Розалинда.
– Он ушел? – спросила она о Мэверике.
– Да.
Синтия не знала, как объяснить случившееся, поэтому предпочла ничего не объяснять.
– Ты снова рассердила его?
– Да.
Синтия села на кровать. Она вдруг ощутила страшное одиночество. Ей нечего было сказать Розалинде, хотя она понимала, что должна ее успокоить и поговорить.
– Что это ты носить на шее? – заинтересовалась Розалинда, увидев под блузкой магический кристалл яки.
Синтия попыталась застегнуть блузку.
– Это подарок подруги.
– Дай-ка посмотреть. Розалинда подошла ближе.
– Да ничего особенного. – Синтия старалась казаться безразличной.
Розалинда села на кровать и осторожно разжала пальцы Синтии, прикрывавшие кристалл. Она судорожно вздохнула:
– Ты знаешь, что это?
– Это индейский амулет. На счастье.
– Яки.
Впервые Синтия осознала, что и Розалинда принадлежит к этому племени.
– Ты ведь тоже яки?
Розалинда кивнула, продолжая разглядывать кристалл.
