— Лучше вам не раздеваться. В этом доме пока нет центрального отопления. Только камин с углем и дровами, который нужно растапливать с помощью газет, — остановил ее Томас и предложил: — Давайте начнем сверху.
В доме было два этажа, не считая чердачного. Там хранилось всякое барахло, накопившееся за многие годы. И стоял женский велосипед — старомодный, с удобным сиденьем, без рамы, с багажной корзинкой спереди и большим хромированным звонком. Отличная штука для загруженных транспортом городских улиц!
— У меня есть такой. — Барбара погладила изогнутый руль, — Я ездила на нем, когда училась в колледже.
— Теперь вы предпочитаете такси?
— Не всегда.
Ничего не ответив, Томас направился к лестнице, и они спустились на следующий этаж.
— Это был кабинет Марты, — произнес он, открыв дверь в комнату, выходящую окнами на задний двор. Повсюду лежал толстый слой пыли. Все наверняка оставалось нетронутым со дня ее смерти. — Вообще-то, здесь смотреть нечего. Только в гостиной сохранился фрагмент оригинальной росписи.
— Покажите, пожалуйста.
Томас подвел ее к резным двустворчатым дверям и распахнул их. Когда вспыхнул свет, взору Барбары предстала огромная пустая комната, с одной из стен которой были сняты обои. Подойдя ближе, Барбара разглядела полустертые изображения цветов и птиц.
Томас провел рукой по стене.
— Роспись выполнена вручную и изображает цветы и птиц Йоркшира, — сказал он. — Как выяснила Марта, первым владельцем дома был выходец из этого английского графства. И он хотел, чтобы что-то все время напоминало ему о родных местах.
— Боже, как сентиментально! Жить воспоминаниями! — Энергичной и деятельной Барбаре было не понять неведомого ей первого владельца дома.
— Марта хотела отреставрировать часть стены, — продолжал Томас, словно не замечая ее слов.
Молодая женщина огляделась вокруг. Гостиная была удивительно пропорциональная, с высоким потолком и с тремя большими окнами. Барбара неплохо разбиралась в предметах старины и ценила произведения искусства. Но ей казалось, что если оклеить стены светлыми обоями, заново покрыть лаком резьбу на дверях и натереть воском старинный наборный паркет, то комната станет выглядеть гораздо привлекательнее. В ней можно будет жить, а не предаваться воспоминаниям о прошедших временах.
— Здесь все в таком же стиле?
Томас сделал жест, означающий, что Барбара может чувствовать себя как дома. Потом он просто следовал за ней, открывая двери тех комнат, куда она хотела заглянуть. Единственной действительно обитаемой оказалась спальня хозяина. Для человека с разбитым сердцем, он ее обставил с достаточным комфортом.
Из всех предметов интерьера внимание Барбары больше всего привлек портрет в серебряной рамке миловидной молодой женщины с черными волосами и блестящими темными глазами. Теперь она поняла, чем так поразила Томаса манекенщица на показе мод. Сходство было потрясающим. К тому же свадебное платье и фата…
— О чем вы думаете?
— К чему вам знать об этом? — пожала плечами Барбара, закрывая за собой дверь спальни.
— Перестаньте. Вы же догадываетесь, что я добьюсь от вас правдивого ответа. Ну же, не тяните время.
— Хорошо, — сказала она после длительного молчания. — Я думаю, вам пора идти вперед.
— В каком смысле?
— А вот в таком. — Кажется, ей наконец удалось заинтересовать его. — Как объект для реставрации этот дом даже может привлечь внимание телевизионщиков. Но только историк может жить в нем.
— Но Марта…
— Знаю. Она была историком архитектуры. А вы — нет. Вы — человек своего времени. Поймите же, что, когда первый владелец этого дома заказывал росписи, напоминающее ему о родном графстве, он-то сам думал о будущем. И океан он пересек, чтобы строить свою жизнь заново и на новом месте, а не предаваться воспоминаниям об ушедшем. Да и Марта, по вашим же словам, собиралась отреставрировать лишь часть стены, а не весь дом. Если бы она прожила чуть дольше, в этих комнатах царила бы совсем другая атмосфера, я уверена в этом. Жизнь идет вперед, Том. Нельзя жить в музее.
— Это ваше квалифицированное заключение? Найти декораторов и доверится их вкусу?
У Барбары было свое мнение на сей счет. Это дом для большой семьи, которая использовала бы все помещения от чердака до подвала. Прекрасный дом. Но даже если вытереть пыль и поклеить веселенькие обои во всех комнатах он не подойдет для мужчины, одиночество которого все более будет усугубляться с годами.
— Мое квалифицированное заключение таково: вам бы больше подошла просторная светлая квартира с видом на залив. Вы купили этот дом для Марты, потому что любили ее. И в ваших силах было осуществить мечту любимой женщины… Но Марты больше нет.
Лицо Томаса по мере того, как она говорила, принимало все более хмурое выражение.
— Вы закончили?
— Нет, не закончила. — Барбара не привыкла отступать. — Марта любила вас, а значит, никогда не хотела бы, что вы прозябали в этом доме. Жить здесь сейчас считается модным. И вы, как банкир, должны понимать, что легко окупите все затраты, если продадите дом и подыщите себе…
— Спасибо за напоминание, что я банкир со счетной машинкой вместо сердца, — прервал ее Томас.
— Подождите. — Ничто на свете теперь не могло остановить Барбару. — Что хуже всего и что наверняка огорчило бы Марту, это то, что вы ничего не делаете. Вы не живете в этом доме. Вы не восстанавливаете его. Вы просто даете дому медленно разрушаться. — Она перевела дыхание. — Теперь все. Вы сами просили меня высказаться.
— Да, просил.
— И что?
— Думаю, сейчас самое время пойти и выпить чего-нибудь.
Барбара в сопровождении Томаса отправилась в кухню. Там она скребла в кучу конверты и бумаги, разбросанные на столе, даже не взглянув на них. Любопытство уступило место опустошенности. Потом подошла к раковине и наполнила чайник водой.
— Что вы делаете?
— Вы же сами хотели пить. Чай или кофе? — поинтересовалась она. — Не забудьте, вам еще отвозить меня домой.
— Я сказал, что доставлю вас домой, но это не означает, что я отвезу вас сам. — Томас достал бутылку бренди и пару бокалов. — Теперь, когда вы изучили мой характер и разложили мою жизнь по полочкам, самое время перейти к вашей персоне. Берите стул и расскажите мне, что движет Барбарой Ровенталь. Что составляет смысл ее жизни. И почему такая молодая и привлекательная девушка сидит сейчас здесь, а не лежит в кровати с обожающим ее мужчиной?
Вместо ответа Барбара заглянула в холодильник. Ей вовсе не хотелось открывать душу Томасу в ответ на его исповедь.
— Вы уже ели?
— По-моему, это вас не касается.
— До некоторой степени. К тому же, я бы лучше выпила вина, если оно есть. Если нет, то обойдусь и чаем. — Барбара повертела в руках коробку с яйцами. — Не могу сказать, что вы балуете себя с гастрономическими изысками.
