— Макс, ты почти совсем раздел меня… нахал!
— Валюша, ты такая красавица, что я уже не соображал, что делал, правда.
— И ты сдержался… Ох, Макс, только ты способен на такое, потому только тебе я что-то позволила… Послушай, а Саманта?
— Она симпатичная девушка, детям очень нравится. Это не то слово — нравится, она для них просто волшебница. Вроде этого… как его, ну да ладно.
— А ты?
— Да глупо все это. Московская дама возомнила, что может остаться в станице… Я не верю.
— Не знаю, Макс, что тебе сказать на это. Я тоже не верю, но Саманта — особая дама. Закаленная и тренированная. И ей у нас безумно нравится. Она может остаться в станице. И если твои дети без ума от нее…
— Когда машину заберет хозяин, она потеряет свой авторитет, не сомневаюсь в этом.
— Не скажи…
— Валя, ты сватаешь меня за свою телохранительницу?
— Макс, по-моему, дети уже сосватали тебя. А может, стоит рискнуть?
— Валюша…
— Извини, я, конечно, не могу быть советчицей в таком деликатном деле.
— Чушь собачья это, а не дело. Валюша, я буду ждать, когда ты разведешься с мужем и приедешь сюда, без Саманты, сама приедешь. Может быть, у нас что-то получится?
— Если разведусь, Макс. По правде сказать, мне этого не хочется. Все зависит от его поведения, понимаешь?
— Понимаю и буду ждать.
Они в обнимку прошагали к дому Валентины, Романов нежно поцеловал ее в губы, улыбнулся на прощание и пошел прочь. Да он и понимал, что будет нечто похожее. Но когда она позволила себя раздеть почти догола, подумал, что это и есть то долгожданное счастье, о котором мечтал столько лет. Да нет… Все оказалось гораздо проще. Очень красивая женщина, желанная, но… и только. Прежняя любовь в сердце не проснулась. Да и спала ли она там?
В Краснодаре, после того как узнал, что Валентина в Москве выходит замуж, ударился в загул. Ни одной юбки не пропускал, чуть ли не каждую ночь с новой девчонкой проводил, видимо, тогда и сгорела его любовь к Валентине, тогда и стала она совсем чужой женщиной… Наяву. А в мечтах все еще казалась недосягаемой красавицей.
«Э-эх! Взбаламутили мою жизнь! Чужая ты, Валя, и ничего с этим не поделаешь. Да и когда разведешься с мужем — все равно будешь чужой. А Саманта — просто глупая московская барышня. Но если очень хочет — пусть попробует. Я лично не против. Но потом они уедут, и все будет как прежде. Саманта, ты хочешь? Ну ладно, пойдем тебе навстречу, это несложно и не грозит какими-то проблемами в будущем. Приехала — уехала».
Романов решительно шагал по темным улицам станицы. Добрался до своего дома, открыл ключом дверь, тихонько скользнул в свою комнату. Дети спали, и хорошо. Теперь бы ему самому уснуть. Завтра рабочий день в школе. Да и с ребятами, которые желают заниматься дополнительно, за деньги, разумеется, следует определиться. Он всем отказывал, но желающих было предостаточно. Дети резко поумнели за последние два-три года, уже не хотели стать бандитами или проститутками, стремились получить высшее образование. И значит, позаниматься с репетиторами стремились. Те, кто склонен был к точным наукам, занимались с учителями математики и физики, а будущие журналисты, историки и юристы хотели иметь репетитором самого директора, знали, что он человек, обладающий обширными знаниями и связями немалыми, в том числе и в Кубанском университете.
«Значит, завтра следует определиться с этим вопросом», — думал Романов, улегшись в кровать. Но прежде всего его мысли фокусировались на Валентине. Какая она была на берегу Кубани, под старым дубом! Просто фантастическая женщина!
Но — чужая, он это почувствовал сразу.
Нужна ему такая?
Тело говорило: «Да, да, нужна, пусть разведется со своим мужем и станет твоей! Ради этого стоит ждать!»
Разум — совсем другое: «Зачем она тебе, чужая, непонятная?
Ведь ничего хорошего дальше не светит, она сама об этом сказала. Ну будет ночь, две, три, месяц, а потом что? Полная пустота, страшная неизвестность. Этого ты желаешь?»
Да ни черта!
Глава 13
Барсуков поправил перед зеркалом галстук, надел черное пальто, еще раз придирчиво оглядел себя в зеркале. Вроде бы нормально, лучший костюм надел, лучший свой галстук. Самое дорогое пальто… Можно ехать.
— Как, Саша? — спросил он водителя и телохранителя, который переминался с ноги на ногу в прихожей.
— Супер, Борис Евгеньевич, — сказал тот. — Но я не совсем понимаю, куда мы едем. Вы же сказали, что берете отпуск на неделю, а собрались как будто на правительственный фуршет.
— В пансион едем, Саша, за дочкой.
— У вас есть дочка?! — удивился водитель.
— Не моя, то есть не родная… Но если она не родная, дочка жены, то что ж, я не отец ей? Не родной, да, отчим, но все же…
— Это зависит от отношения к ребенку, Борис Евгеньевич. Иногда отчим становится роднее отца.
— Да? Ты так думаешь, Саша?
— Я точно знаю. У меня вторая жена, и у нее есть сын от первого брака. Хороший парень, мы с ним лучшие друзья, и он меня папой называет.
— Что ты делал для этого? — спросил Барсуков, внимательно глядя на водителя. — Подарки дорогие, путешествия?
— Да просто нормальные отношения у меня с парнем. Знаете, самому приятно, когда ребенок доволен. Какие там подарки? Мы все делаем вместе, вот и сроднились…
— Понял. Ну что, поехали, Саша. Пансион на Можайском шоссе, заберем дочку… Слушай, что это за гнусное слово — «падчерица»? Слышать его не могу!
— Борис Евгеньевич, станете своим для девчонки, мигом забудете это слово. И она никогда не вспомнит о нем.
— Да? Ладно, Саша, поехали, посмотрим, что из этого получится.
Они вышли из дома, сели в черный «мерседес». Барсуков твердо решил забрал дочь Валентины из пансиона, найти общий язык с шестилетней девочкой, но совершенно не знал, как это сделать. Он и с сыном своим виделся мало, определяя его то в дорогие пансионы, а теперь в лондонский колледж. А тут чужая, по сути, девчонка, и как с ней вести себя, что говорить?
Особых проблем в пансионе не возникло, девочка носила его фамилию, и, хотя Барсуков ни разу не навестил Светлану в пансионе, сотрудники знали, чья это дочка и кто такой Борис Барсуков. Мог бы и паспорт не предъявлять, но он предъявил, и вскоре из двери в вестибюль двухэтажного здания (похоже, раньше здесь был детский сад) вышла серьезная девочка с длинными льняными волосами. Она с удивлением уставилась на отчима, не понимая, почему именно он приехал сегодня к ней.
— А где мама? — спросила она.
— Привет, Света, поехали, дома все объясню.
— Мама… у нее все в порядке?
— Лучше и быть не может. Поехали домой, Света.
