Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
– Сказали, зачем им Сан Сеич? – спросил Гош, накладывая себе в тарелку каши.
– А то, – Цыган опять изобразил головой загадочный утвердительный жест. – Его главный вызвал. Их главный. Зар-раза…
– Не нервничай, – посоветовал Гош. – Обойдется.
– Ох, не знаю. Белый говорит, если к завтрашнему утру Сан Сеич не вернется, пойдем город с землей ровнять.
Гош поморщился. Еще пару недель тому назад он сам бы первый вызвался на такое заманчивое предприятие. А вот теперь… Во-первых, он не был уверен, что карательная экспедиция что-то даст. Например, оживит Сан Сеича, буде «тупые» вздумают его расстрелять. Во-вторых, при мысли о стрельбе по живым людям, пусть и «тупым», он как-то больше не чувствовал энтузиазма. А ощущал скорее легкое беспокойство. Вспомнилось почему-то, что пуля – дура. И что нормальный человек не развязывает войны, а устраивает переговоры.
И что разговор с позиции силы – прерогатива тупых. Не теперешних, у которых имелся довольно определенный диагноз, а вообще – тупых. А за спинами этих тупых, которые бегают, размахивая оружием, прячутся сволочи и их подталкивают на убийство. И таким образом вместе гробят нормальных спокойных людей.
Цыган поставил сушиться последнюю тарелку, закрыл кран, вытер руки передником, уселся напротив, вытащил сигареты, закурил и как-то очень внимательно заглянул Гошу в глаза. Видно было, что он взвинчен до предела, но пока сдерживается.
– Начинаю верить в судьбу, – объявил он сквозь клубы дыма. – И в то, что история повторяется.
– Какая история? – невнятно поинтересовался Гош, жуя. Ему вдруг захотелось выпить еще.
– История, которую ты принес с собой. История Регуляторов и Линкольнской фермерской войны.
– Давай по стакану? – предложил Гош.
– Мне не стоит. А ты пей, не стесняйся. Условно-досрочно освобожденный… Что это значит?
– Вот это и значит. Кто сказал меня выпустить? Сан Сеич?
– Нет. Он если и хотел, то не успел. Белый сам распорядился. Мы как раз собирались с ним поговорить… Только ты не думай, что он это от большой любви. Он просто считает, что сейчас каждый человек на счету. А уж ты-то с твоим опытом…
– Каким еще опытом? – удивился Гош, доставая из шкафчика бутылку.
– Боевым, – веско сказал Цыган.
Услышав это, Гош передернулся всем телом.
– Знобит? – спросил Цыган участливо. – Ты поешь и сразу ложись. Может, еще и аспиринчику? Точно. А то вдруг заболеешь.
– Посмотрим, – сказал Гош, опрокинул второй стакан и, отдуваясь, снова принялся за кашу.
– Ты прости нас, Гошка! – выпалил Цыган.
– Да ладно… – промямлил Гош, краснея.
– Мы ж не ведали, что творили. Костя все рассказал. Знаешь, у меня будто глаза открылись…
– Я мог и ошибиться.
– Если бы! Гош, а ты, случаем, не психолог был, а?
– Кто его знает. У меня такое впечатление, что я всем понемногу был. Это-то и хуже всего. Если б хоть что-то выпирало, превалировало… А так – всего по чуть-чуть и ничего конкретно. Обо всем на свете хоть самую малость, но знаю. Но именно самую малость.
– Н-да… И все-таки – прости.
– Да простил уже, простил. Забудем?
– Забудем, – Цыган удовлетворенно кивнул. На этот раз именно кивнул. – А еще я бы очень хотел забыть твои рассказки про Регуляторов штата Нью-Мехико. Прямо никак из головы не идет. Уж больно похоже.
– Не особенно. Линкольнская фермерская война началась из-за разногласий между ирландцами и англичанами, – возразил Гош. – Ирландцы контролировали рынок сельхозпродуктов в штате Нью-Мехико, а англичанин Танстелл не хотел продавать им свою землю. Вот и весь конфликт, из которого выросли Регуляторы и банда Кида.
– Регуляторы уже есть. Это мы. И если сегодня не вернется наш Танстелл, завтра мы превратимся в банду.
– Тьфу! – Гош даже отвернулся, так ему выкладки Цыгана не понравились. Тем более что правда из них просто сквозила. – Чтоб ему провалиться, этому здешнему фермеру, романтику Дикого Запада! Начитались детских книжек, возомнили о себе, тут и я появился, идиот, со своими байками… Из банды Кида не выжил никто. Заруби себе это на носу, понял? И с нами то же будет, если мы попремся впятером наводить справедливость в целом районе. Все, хватит.
Цыган засопел. Он был не согласен.
– Даже если мы каким-то чудом и справимся с «тупыми», – решил добить его Гош, – мы все равно уже будем не те, что сейчас. Мы действительно превратимся в банду. Нам это надо?
– Если «тупые» убьют Сан Сеича, лично мне будет все равно, – парировал Цыган. – Он вернул мне интерес к жизни. Он дал мне надежду. И я за него…
– Подумай лучше о другом, – посоветовал Гош. – Подумай о том, кто у «тупых» главный. Откуда он взялся. Что он из себя представляет. Как он их умудрился поставить под ружье. Так околдовать, что они на ранчо явились трезвыми. Когда ты в последний раз видел «тупого», который твердо стоял на ногах?
– Вообще не видел.
– Вот то-то и оно. – Гош встал из-за стола, подошел к мойке, открыл воду и принялся скоблить тарелку. – В нашу жизнь вошел совершенно новый фактор. И если мы завтра с утра кинемся отбивать бренные останки Сан Сеича, не разобравшись, что к чему, то это будет глупо. Надо сначала… – Тут он вдруг осекся.
– Чего? – спросил Цыган.
– Того, – вздохнул Гош. – Никуда не годятся мои выкладки. И твои рассуждения об истории тоже. Если «тупые» убьют Сан Сеича, то сразу же отправятся мочить нас. Сто тридцать лет назад в Нью-Мехико Танстелл набрал Регуляторов, чтобы они его защищали. А сегодня в России усталый пожилой мужик каждый божий день спасал от смерти нас с тобой, здоровых молодых вооруженных балбесов. Все правильно, коллега. Выхода нет. Времени у нас не будет разбираться, что к чему и кто такой этот тульский главный.
– Вот именно, – кивнул Цыган.
– Либо мы с утра пойдем на войну, либо она сама явится сюда, – пробормотал Гош. – Опять ничего от нас не зависит. Сначала какие-то гады отняли воспоминания. Потом бросили на растерзание «тупым». А теперь последнюю надежду отбирают. Знаешь, все это до такой степени несправедливо, что я думаю…
– Что? – подтолкнул его Цыган.
– Я думаю, что Сан Сеич все-таки сегодня вернется, – заключил Гош. – Иначе будет явный перебор.
– Иди спать, – мягко сказал Цыган. – Аспирин в аптечке.
– Сейчас. Оружие только проверю…
– Не надо. Большой еще ночью все твое хозяйство почистил и смазал. А я вещи собрал. Рюкзак у тебя под кроватью. Не знаю только, стоит ли его сейчас распаковывать.
Гош поджал губы, не зная, что сказать. Были ли у него такие верные друзья в прошлой жизни, он не помнил.
Даже не хотел помнить.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
