Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
– Нет.
– Мы похожи на «Бешеных псов»?
– Нет.
– Нет? Разве нет?
– Ребята, пожалуйста, я не знаю, что мне ответить. Вы говорили о чаевых. Если вы не хотите…
Розовый не слушал ее, он начал распаляться.
– Но мы похожи на людей, которые просто хотят сделать свою работу?
– Да, наверное.
Розовый вдруг расслабился и откинулся на спинку стула. И то же самое посоветовал сделать официантке.
– Расслабься. И вот еще что: я видел так много криминальных фильмов, что меня потянуло на эксперименты. А вообще пора бросать этот балаган, – подвел черту Розовый. И как бы невзначай бросил взгляд в окно, на пару припаркованных машин. «Ленд Крузер» мы угнали накануне вечером, а «Мерседес» – четырехдверная купешка CLS-серии – только сегодня утром поменял своего хозяина. Хозяин пассажирской «Газели», дожидавшейся нас за «железкой», приютил и хозяйку «мерса», и хозяина «круизёра», все трое сгорели в гараже газелиста. Огонь мы избрали нашим помощником, только он был способен уничтожить все следы, включая болтливые языки и острые глаза.
В иномарках нас дожидалось приличное оружие. Мы не могли достать более дорогое, потому что у нас не было средств, – все средства от первого ограбления пойдут на покупку оружия. Кому-то не нравились тульские ружья; мне же, наоборот, импонировал и «ТОЗ-18»1, и «ТОЗ-194». Семизарядные, 12-го калибра – любое из них было способно остановить быка. Мы опробовали «туляков» ночью на территории пункта приема металла. Как сказал Синий, мы «отшмалялись» в машины, пригнанные сюда на разборку. Выстрел в передок «четверки», и капот ее взлетел в ночное небо, как воздушный змей. Рвущегося с цепи пса двумя выстрелами разорвало пополам. 12-й калибр (он мощнее 16-го и, разумеется, 20-го) – самое оно. Чем меньше калибр в цифровом обозначении, тем больше в миллиметровой системе. Еще мой отец, заядлый охотник, учил меня: «12 – это количество сферических пуль, которые можно отлить из одного английского фунта свинца, а фунт равен 453 граммам. У отца приличная коллекция ружей и хранится она в оружейной комнате с сейфовой дверью – не от меня, конечно: я знаю, где он хранит ключ. И я позаимствовал у него восемь охотничьих ружей, включая эксперименталку Бандаевского, боевое ружье по сути, и несколько коробок патронов, оснащенных дробью и пулями. Шатен запал на «туляка-194» с откидным прикладом, как будто по росту, никто с ним и не спорил.
Не успел Розовый проговорить про балаган, как к забегаловке подкатила милицейская «семерка», из нее вылез пузатый мент. Бросив взгляд на наши машины, он вошел в кафе. И вместо того, чтобы детально, профессиональным взглядом окинуть незнакомых людей, одетых скорее подозрительно – в одинаковые похоронные костюмы и начищенные до блеска черные ботинки, он сразу же подошел к стойке, поздоровался с официанткой, заказал свой обед. И опять же ни словом не обмолвился с ней о нас, хотя мы пялились на него, как на стриптизера. Может быть, он хотел что-то спросить – кто мы такие, откуда, но у него не хватило духу. Он оробел, как если бы зашел в кавказский ресторан.
Так долго продолжаться не могло. Розовый отдал кивком головы команду. Белый и Шатен вышли из кафе и через минуту вернулись с ружьями. Белый бросил одно ружье мне, и я, вставая из-за стола, схватил его за цевье на лету. Мент полез наконец-то за своим табельным пистолетом, но Шатен уложил его одним выстрелом. На всякий случай всадил ему в спину еще одну ружейную пулю. Официантка за стойкой подняла руки и отступила к витрине. Она опустила голову, и такая ее поза больше говорила об овечьей покорности, чем о страхе. Я разрядил ружье прямо у нее над головой. Она ахнула и присела; на голову ей посыпались осколки стекла. Шатен перемахнул через стойку и ногой двинул в дверь в служебную половину. В этот узкий рукав словно затянуло Белого, а вслед за ним и меня. Белый прошел дальше, на кухню, а я распахнул дверь управляющего этой забегаловки. В руке у него подрагивал мобильник.
– Брось! – велел я ему. – Оглох, тварь?
Он выполнил приказ и попытался встать. Как и Шатен мента, я уложил управляющего одним выстрелом, снеся ему полголовы и забрызгав кровью полкабинета. В это время на кухне прогремел один выстрел, другой. Я ждал третьего, но его не последовало. Значит, на кухне было всего два человека (позже я узнал, что это был повар и посудомойка).
В кабинет заглянул улыбающийся Белый. Я усмехнулся ему:
– С почином тебя.
– Аппаратуры слежения здесь нет?
– Спишь и видишь себя знаменитостью?
– Я уже знаменитость.
Я обследовал помещение управляющего и соседнее тоже, аппаратуры слежения не нашел. Это упрощало нашу задачу.
Мы вернулись в зал. Там, разложив официантку на стойке, как на операционном столе, с ней работал Розовый. Правую руку он держал на отлете, чтобы девушка не могла видеть, что у него в руке.
– Лежи и не дергайся, мразь! – брызнул он на нее слюной. – Или я тебя на куски изрежу!
В руке Розовый сжимал нож. И он стал последним предметом, который она увидела в своей жизни. Розовый, как будто проделывал эту операцию десятки раз, воткнул сверкнувший клинок сначала в один глаз девушки, потом в другой. Кивнул головой Синему и Оранжевому: «Отпускайте ее». И они столкнули ее на пол, прямо на бутылочные осколки, по соседству с мертвым ментом. И она дико заорала только теперь, как будто разбитые о пол колени болели сильнее, чем глаза, которых у нее больше не было. Они сползали у нее по щекам, как улитки, оставляя мерзкий слизистый след. Мы подарили ей жизнь только затем, чтобы она рассказала о нас все, что от нас же услышала. Ей первой выпала честь столкнуться с «Бешеными псами».
Брюнет перегнулся через стойку и сделал то, о чем никто из нас не догадался: выгреб наличку из кассы. Это было умно. Небольшие – но первые наши деньги. А большой куш поджидал нас впереди. И времени оставалось всего ничего – не больше десяти минут.
Но так ли сильно нуждались мы в деньгах? Нуждался ли в них мастер и орденоносец Митин? Нуждался ли в деньгах отличник, спортсмен и комсомольский активист, он же член банды «Черная кошка?» А курсантам военных училищ – так ли нужны были деньги? И они, и мы черпали нечто большее, что нельзя описать словами. Чтобы было понятно – взять хотя бы ослепшую официантку. Она видела нас, сумеет описать внешность каждого, но не сможет ответить на очень простой вопрос: «Похож?»
Я выключил видеозапись. Трудно было слушать полного отморозка, который методично, со вкусом повествовал о том, как убивал он, как убивали его дружки. Конечно, я досмотрю весь дневник до конца и этот фрагмент в частности, а пока что меня воротило от этого, как от сивухи. Мне нужно было сменить источник информации, тем более что об этом дерзком двойном ограблении два года назад трубили все российские СМИ.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
