делом я сразу бросился к волшебнице, но чары-сонар показали, что её состояние вполне приемлемое. Кое-что, конечно, можно подлечить, но то сугубо мелочи.
— Перенапряглась, — выдал Вирт, утоляя моё невысказанное любопытство. — Перегрев и потеря сознания. Головой о ступеньки ударилась. Рассечение, но ничего серьёзного. Просто много энергии провела сквозь себя. Не так страшно, как у других.
Это что, «чёрный» медицинский юмор? Другие-то мертвы! Хах, похоже парень прогрессирует.
— Мы бы не выжили, если бы не она, — дополнил Тонсанд, подошедший на шум. — Дралась, как львица.
Слабо улыбнувшись, я поднялся на ноги, а потом посмотрел на остальных. Приподняв простыню первого бойца, увидел дыру в его груди. Похоже, пуля сразу попала в сердце. Если не лечить мгновенно, то стопроцентная смерть. Второй казался целым, но диагностика показала, что его тело было чем-то пробито, похоже аж с трёх сторон. То ли меч, то ли копьё… Непонятно, ведь рана уже залечена, пусть и не до конца. Похоже у Вирта просто не хватило сил вытащить его. Думаю, маг потратил много энергии на кого-то ещё, так что работал с полутрупом из последних сил.
Закрыв тело простынёй, я направился долечивать ещё живых, ведь кроме Скаи лёгкие раны имелись почти у каждого…
Закончил лишь через час, заодно полечив и Вирта. Упрямый сукин сын! Но самоотверженный, этого не отнять. Не зря был личным лекарем Логвуда, пока комендант не отправил его в помощь войскам… Хех, вот и приютился теперь у нас!
— Как долго я была без сознания? — спросила очнувшаяся Ская, которой я подал кружку свежесозданной воды.
— Уже вечер, — оглянулся я на плотно закрытые ставни, на которых была начерчена простенькая рунная цепочка: прочность и защита от огня. — Снова дождь пошёл.
— Все выжили? — с трудом она попыталась подняться, упираясь в жёсткую койку локтем. Не стал помогать — знаю, что Ская не любит помощь в мелочных делах.
— Нет, — мрачно качнул головой. — Лейтенант Тонсанд? — переадресовал вопрос.
— Двое, — вздохнул мужчина. — Юттис и Хорбон. Сдерживали напор «перебежчиков», когда ты… истощила силы, — постарался сказать он это как можно мягче.
Ская вздрогнула. Её плечи поникли.
— На вылазке мне удалось спасти трёх женщин, которые сейчас находятся здесь, — слабо улыбнулся я. — Лишние руки не помешают. Плюс — собрали немного припасов.
— Как там… — девушка кивнула в сторону окна, — снаружи?
К разговору с интересом прислушивались и остальные, оставшиеся защищать наше убежище.
— Судя по пожарам, захватили весь центр, — припомнил я. — Имперцы в городе, но не на каждом углу. Пройти можно. А если действовать аккуратно, под маскировочным барьером, то, наверное, и выйти. Особенно если действовать с умом, пройдя через проходы в стенах, например через сады…
— Предлагаешь сбежать? — Тонсанд сжал челюсть.
— Хотел бы сбежать — уже сбежал бы, — мрачно посмотрел я на него. — У меня форма вoрона, забыл?
Я смотрел на него, прекрасно зная, что взгляд у меня тяжёлый и холодный. Колючий, как ещё можно было бы назвать. И лейтенант отвёл глаза, проигрывая эту ментальную дуэль.
— Речь шла о Второй армии, — пояснил я остальным. — Хорошо бы узнать, что там происходит…
— Не думаю, что их перебили, — поддержал меня Сэдрин. — Скорее всего они отступили и перегруппировались.
— Значит, надежда ещё есть, — согласился я с ним.
Наступила ночь и я встал на дежурство. Внизу, метрах в пятидесяти от здания, словно тараканы, ползали «перебежчики». Я смотрел на них и гадал, когда же сюда направят более серьёзные войска? Или они считают ниже своего достоинства воевать с одним домом?
Взгляд упал на Детское знамя, которое я сделал, поддавшись какой-то интуиции. Окровавленная маленькая туника трепыхалась на ветру, как и мои отросшие волосы.
Коснувшись чужого лица, к которому я постепенно начинаю привыкать, нащупал проявившийся оскал.
— Я тот, кто несёт истину, — прошептал я, рассматривая «знамя». — Воплощение справедливости и правды, неудобной большинству. Да, я совершал ошибки. Зло. Но у меня ещё есть время исправить это. Сделать то, что изменит всё. Незаконченное дело… Узрите, я не признаю поражения.
Дежурство обошлось без проблем, но стоило мне лечь спать, как услышал выстрелы, а потом в помещение забежал Куорт.
— Сэр! — крикнул он. — Штурм!
Но это оказался не штурм. Полтора десятка диких крестьян пыталась влезть в дом, но выстрелы и водяные «пули» заставили их отступить, оставив несколько тел возле куч других мертвецов, над которыми летали полчища мух.
— То ли новенькие, то ли разведка, — почесав подбородок, предположил я. — Не важно.
Утром мы решили повторить вылазку наружу, но сейчас направились все. Я не хотел рисковать. Пусть уж лучше противник захватит наше убежище, чем по прибытию снова увижу потери.
Припасы закрыли в ящик, на который я нанёс хорошую рунную цепочку, работающую как замoк. Ну и укрепил, само собой! А потом, с помощью производственной магии, приклеил ящик к полу. Точнее, попросту объединил их в единый предмет. Теперь противник, даже если сюда залезет, не сумеет его ни открыть, ни разбить, ни забрать с собой. Да и вообще, с учётом рун, «перебежчикам» придётся ломать стены, ибо все двери оказались качественно зачарованны и просто не откроются снаружи.
Нет, способы всё это обойти, безусловно, были. Просто их ещё надо постараться придумать! Одним словом, шансы на успешное возвращение в пустой и незахваченный дом были достаточно высоки.
Одно но — вонять начало. Пока ещё не сильно, но уверен, за этим дело не станет. Думаю, завтра нужно будет искать новое убежище, иначе все тут задохнёмся. Впрочем, новые места подыскать можно будет и сегодня, мало ли?..
Тринадцать человек выбрались наружу и тихо направились по захваченному городу-крепости. На улице продолжал идти лёгкий, но неприятный дождь. Пришлось использовать магию, заставив капли огибать себя. Хоть я и повелевал водой, но не любил сырость на одежде, теле или месте своего проживания, как временного, так и постоянного.
Спасённые вчера женщины были тщательно проинструктированы, вооружены и держались на достойном уровне, не впадая в истерику. Ская поведала мне, что ночью они плакали по убитым мужьям, родственниками или знакомым (я не узнавал, кем им приходились те люди), но утром почти ничего не выдавало этого. Разве что немного покрасневшие глаза и чуточку опухшие лица.
Остальные бойцы (половина из которых тоже сравнительно недавно стала солдатами) уже более-менее
