тревогу. Но сориентировавшись, понял, что этот свет исходит с северной части города, точно не с Крестовского. Тем более таких мощных осветительных приборов у них не было. Яркое свечение походило на загорающийся свет прожектора, который возникал среди черноты неба. Можно было подумать, что над городом на низкой высоте, пролетал самолет, или вертолет, освещающий улицы города, но вспышка не двигалась, она застыла на месте.
Только сейчас Миша понял, что яркая луна исчезла с небосвода. Тучи затянули небо и теперь очертания домов и объектов в городе были слабо различимы. Лишь яркая вспышка на горизонте со стороны Комендантского проспекта разбавляла кромешный мрак.
Миша понял, что именно излучает свет, только когда луна снова выглянула из-за туч и осветила очертания того объекта. Его тут же охватил ужас.
В этот миг все его переживания, желания и мысли стерлись за секунду. Он понял – все, что он делал для спасения близких людей, теперь могло стать бессмысленным. И этот поход за лекарствами, так необходимыми для дочери, теперь уже не имеет никакого значения, да и все, что происходило эти годы на Крестовском, эти упрямые попытки человечества выжить, значимость всех тех событий, что заставляли людей надеется на светлое будущее, полностью исчезли и растворились в белом мерцании. Он больше не думал о жизни и смерти, о том монстре, что сидел у окон и ждал его, ни о Кате, ждущей лекарств, ни о Марине так ласково и приятно улыбающейся. У него просто опустились руки. И в какой-то степени, это мерцание вдалеке, вместе с ужасом подарила ему и облегчение. Теперь не нужно было куда-то бежать, не нужно защищаться и страдать, они все снова обречены, как в тот злосчастный день, когда появились жнецы.
Выглянувшая луна осветила силуэт одного из шпилей, оставленных после себя жнецами. Самое высокое сооружение пришельцев во всем городе, которое в высоту оказалось выше небоскреба Лахта центра. Говорили, что эта башня прибыла сюда самой первой и, что это был некий флагман сокрушительного инопланетного флота. И вероятнее всего, как и подобает флагману, с его борта отдавались приказы всей армии жнецов.
На макушке именно этого шпиля теперь мерцал яркий прожектор. Такое видели в первый день, когда на землю обрушились эти шпили, и для Миши, да и, наверное, для всех остальных на острове это означало лишь одно, что жнецы снова тут, сбылись страшные предположения о том, что они все-таки вернуться.
Снизу донесся шорох, рычание и топот мощных лап. Медведь поднялся с асфальта и направил морду в сторону башни. Вспышки, прервали его сон, он будто волк, воющий на луну, вскинул пасть кверху выдал протяжный рык, это был не скрипучий визг, который издавали другие охотники, а самый настоящий рев дикого хищника.
Испугавшись, что монстр его заметит, Миша снова нырнул за подоконник и через секунду услышал, как массивная туша загрохотала тяжелыми шагами и помчалась по шоссе. Массивная туша удалялась прочь с той же прытью, с которой еще недавно нападала на свою жертву.
В те же минуту до ушей Миши долетели визги и крики со всех сторон города. Охотники словно ополоумели, утроив целую какофонию звуков.
В городе что-то происходило, Миша теперь был в замешательстве, не зная, как поступать дальше. С одной стороны, если жнецы и в самом деле вернулись, то в первую очередь они направятся на Крестовский, тогда погибнут все, кроме него. Нет до него непременно тоже доберутся, но чуть позже, если конечно его не сожрут по дороге. Но лучше ведь встречать смерть рядом с родными, лучше дать последний бой и погибнуть, чем скитаться по мертвым улицам в ожидании своей участи. С другой стороны, он не знал наверняка что значат эти вспышки. И тот момент, что медведь неожиданно подскочил с места и помчался в сторону маяка, породил в его голове мысль.
Он пулей выскочил из квартиры, пробежал два лестничных пролета вверх и снова оказался на крыше у парапета, вынул бинокль и стал наблюдать за городом.
Тут и там по улицам, уже не скрываясь в руинах, мчались стаи охотники, все как один двигались в одном направлении, в сторону башни.
Его сердце оттаяло и застучало с безумным ритмом, ноги и руки налились силой. Появилась новая надежда. И, пожалуй, именно она создала в этот момент внутри него самые яркие и сильные эмоции, которые он переживал за последние годы.
Он схватил рюкзак, ружье и помчался вниз по лестнице. Уверенно прошел по тротуару, вдоль воронки от взрыва. Перед ним словно открылась дверь, ведущая к спасению дочери. Охотники бежали на противоположенной стороне улицы, но его словно не замечали.
Почувствовав некую неуязвимость, он побежал, быстро добрался до удельного сада, и двинулся через него. Отовсюду долетали визги охотников. Порой мимо него проносились крупные стаи, от их топота дрожала земля, а в воздух поднималась пыль. В такие моменты Миша инстинктивно подал навзничь, стараясь не шевелиться, но тут же поднимался на ноги, видя, что охотники даже не смотрят в его сторону. Абсолютно каждый, словно зомбированный этим светом, двигался в одном направлении. Весь город поднялся на уши, свечение манило хищников и заставляло срываться с мест.
Однако он обнаружил, что не каждый поддался этому зову, некоторые особи застывали на месте наблюдая за тем, как их сородичи бездумно несутся прочь, они не понимали, что происходит и отчаянные, и растерянные, поскуливали и прижимали головы к земле. Он даже наткнулся на одного из таких посреди сада, ствол помпового ружья уже был направлен в морду твари и вот-вот прогремел бы выстрел, но Миша не смог выстрелить, в глазах твари он увидел страх и панику, без своей стаи охотник превратился в беспомощное существо. Он прошел, мимо не сводя глаз с существа и не убирая ружья, как когда-то жнецы проходили мимо, отчаявшихся людей. Но он не был уверен, что ими тогда руководила жалость.
В конце концов все затихло. Стаи больше не проносились мимо, оставались лишь отбившиеся особи. Вой продолжал звучать, но уже издалека.
Миша догадался что происходило. Башня собирала всех охотников, для нового штурма Крестовского, как тогда в первые дни, твари снова попытаются прорвать оборону острова и перебить оставшихся людей. Но он был уверен, что ничего у них не получится, на этот раз жители острова будут готовы к нападению. Мосты все взорваны, по воде твари не пойдут. Последний Лазаревский мост, на этот раз хорошо заминирован и теперь уже наверняка не выстоит. Ребята должны справится. И даже если тварям
