психушка. Дом отдыха. Для очень богатых и немного больных людей. И нет. Тебя там удерживать никто не будет. Мне приятнее, когда ты рядом со мной. Более того, ты поедешь с охраной. Никто не посмеет даже косо на тебя посмотреть, не говоря уже о прикосновениях или заточениях.
— Охрана? Меня защищаешь или боишься сбегу. — она заговорила сама с собой на миг отвлекаясь от происходящего. А потом спросила, — Тогда зачем подсовываешь мне лекарство? Я снова не чувствую боли. Скоро как наркоманка буду. Как вообще ты мне их подсовываешь?
— Это лекарство вполне безопасно. Запрещено только в нашей стране. И не вызывает привыкания. К тому же я регулирую дозу. Ты будешь в норме. И именно я тебе в этом помогу.
— Я нуждаюсь в помощи?
— Милая, ты нуждаешься в умелом и опытном спутнике. Не в помощи. Ты сильная. Светлая и добрая душа. Ты ураган. Тебя не удержать. Но с тобой легко иди в ногу.
— Даже если я этого не хочу?
— Тебе просто надо время. Осознать. Принять. И полюбить. — Элина встала. И молча пошла сторону выхода. Все происходящее, как декорация к сценам голливудского блокбастера. Ей все равно, что это за город. Ей все равно, что ждет от нее Тобольский. В глазах блестят слезы. От мысли, что она на самом деле не сможет уже вернуться. Она слышит звук трещины между прошлым и будущим.
17
Элина закурила. Сейчас ее окружал густой осенний лес. Недавно прошел дождь. И теперь ароматы мокрой желтеющей листвы щекотали рецепторы. Сделала глубокую затяжку, и подняв лицо к небу, выпустила клубок никотиновой дымки. А небо тяжелое, серое. Не важно.
На берегу небольшого пруда находилась просторная деревянная беседка. Резные перила, широкий длинный стол, лавочки. И деревянные ступени, уходящие прямо к кромке воды. Хорошо здесь.
Оглянулась. Затушила сигарету. Чуть поодаль находился тот самый дом отдыха. Или проще говоря психушка. Для тех, кто внезапно стал дураком, или просто лишним элементом общества. В стороне от беседки стояли, грозно озираясь охранники. Элина ехала на встречу не просто в тонированном внедорожнике с водителем, но и с машиной сопровождения.
Усмехнулась. Бригада, блин!
Диана пришла в сопровождении санитаров. Трех! Они так же остались в стороне. Выглядела она… как сумасшедшая. Ну прям реально! Элина стояла, облокотившись на широкие перила. И совсем не хотелось разглядывать женщину, обрубившую ее жизнь в прошлом.
Волосы не просто обрезаны. Они выдраны тупыми ножницами и торчат клочками. Бледная, как смерть. Широченный теплый халат, поверх которого накинута меховая куртка. Диана даже попыталась нанести макияж. Но тонкие, увитые синими венами руки, явно подрагивали. Не жаль ее. Совсем. Диана Соболева сама довела себя до ручки.
— Презираешь? — села на лавку. Тоже пытается быть расслабленной. Но постоянно озирается на своих надсмотрщиков. Теребит замок куртки. Ноги в тапочках и шерстяных носках. Да. Такую Диану увидеть не самое приятное зрелище. Нет. Элина никогда, и никому не желала зла. Пыталась отстранится от таких вот людей. И сейчас она здесь так же не по своей воле. О чем говорить с призраком? — сигареткой угости, королева.
Элина молчала. Не сразу достала пачку сигарет из кармана. И зажигалку. Золотую. С изумительной гравировкой. Стырила у Тобольского. В салоне самолета много чем можно было поживиться. И сигареты с зажигалкой оказались прям в тему!
Положила пачку на стол. Не хотелось касаться рук этой женщины. Нет. Не призирает. Ей все равно.
Вот только никто из них двоих, больше не королева.
— Тебя Тобольский прислал? Ниче так охрана. Вот только надолго ли. Чего молчишь то? Королева, блять.
Элина все так же молча оттолкнулась от перил и направилась в сторону своих охранников. Она не могла находится больше с этой женщиной. Ни слушать, ни говорить нет ни сил, ни желания.
— Стой. Разговор этот нужен тебе, Элина. Рыжая принцесса. — она закурила. Глаза все же под кайфом. Она словно отвыкла от дневного света. Даже в такую пасмурную погоду, щурится. — я должна тут перед тобой извиняться, ну и все в этом роде. Ну молчи, если хочешь. Пальтишко крутое. Тобольский о тебе позаботится. Лучше чем Димочка. Вообще давно пора было тебя от Соболевых отвадить. Из-за тебя все. Что? Правда глазки колет? Да, Элина. Ты во всем виновата. Даже в своих собственных проблемах. Не уходи. Я тут надолго. А сказать все же надо. Мне Тобольский за это обещал поддержку в этом… заведении. он такой. Предприимчивый. Во всем ищет выгоду. И ты для него тоже выгода. Он мог и сам тебе все рассказать. Знаешь, зачем ты здесь? Увидеть, что бывает с теми, кто идет наперекор приказам Тобольского. Он оставил меня в живых только ради подтверждения правды. Вот такая у меня жизнь.
Элина отвернулась к пруду. Наблюдала, как желтый лист плывет и толкается по темной воде. Слышала каждое слово. Плакать перед этой страшной женщиной она точно не станет. А вот правду узнать хотела. Очень. Голос Дианы похож на скрежет металла. Ну и пусть.
— Тобольский тогда усиленно вырубал лес по всей запрещенной территории города. И полностью нацелился на наш поселок. Он же из того самого детдома. Ненавидел все, что с ним связано. Ты знаешь? Он не особо болтливый. А я решила помочь. Разузнала о нем кое-что. По большей части дочурка его та еще сплетница. Алина нас и свела. Видела, что время мое уходит. Могла ни с чем остаться. Андрей и тот отказывался от меня. Папаше своему в рот смотрел. А Тобольский он очень даже умеет убеждать. Ставить правильные задачи. Заставлять. Нормально все было. Жили себе все спокойно. Пока ты не появилась.
— Хватит. Скажи, что должна и я уйду.
— А нет! Элина! Не выйдет так просто от меня отделаться. Потерпишь! Тобольский уже трахал тебя? Ну и как? После Соболева Димы… — она начала ржать, широко раскрыв свой рот.
— Почему же только Димы? Твой сын тоже в моей постели побывал. Сладкий мальчишка.
Диана угрожающе рыкнула. Встала. Но тут же уловила боковым зрением движение охранников.
— Сука ты Элина. Всегда всех вокруг завлекала. Вот и получила за то, что не там хвостом крутила.
— Я ведь тебя и убить могу, Диана. Легко. Сломаю твою мерзкую шею. Чтоб глаза выкатились. И никто мне ничего не сделает. Это сейчас вот те самые дядечки скорее тебя от меня защищают. Не наоборот.
— Ой, не пугай. Мне похую твои угрозы. Тобольский давно по тебе слюни пускает. И мой Андрей ему не помеха. Ты сама
