— Мы повезем добычу через перевал Умбугтен! Причем зимой организовать перевозку намного проще! — с победоносным видом заявил Ульфор.
Норвежцы ушли из Норчепинга тихо и незаметно, можно сказать, исчезли, а не ушли. Норманн написал для новгородских посредников небольшую деловую записочку и послал гонца как бы с сообщением о разгроме королевского войска. Вроде все дела были завершены, пришла пора собираться домой, до открытия портала остались считаные дни. Гонец от Дидыка принес весточку о полном разгроме второго отряда теперь уже бывшего шведского короля. Следом за гонцом прибыли княжичи с полным отчетом и обозом трофейного оружия и доспехов. Первое по-настоящему боевое крещение произвело на обоих очень сильное впечатление. Рассказывая о сражении, Федор Александрович и Василий Васильевич изо всех сил сдерживали юношеские восторги. Тем не менее вместо описания боя звучало ничего не значащее восклицание: «Они дурнями прут, а мы как вдарим!» Пришлось полный разбор боя перенести на прибрежный песочек. Княжичи обозначили свои позиции веточками, палочками и камешками, ломаные камышинки изображали построение врагов. Далее шаг за шагом пошел разбор сражения, и во время импровизированного урока выяснилось, что юноши проглядели примерно половину событий. Норманн без упреков предложил им выяснить недостающие детали у воеводы и с возвращением в Медвежий замок представить совместный письменный отчет.
Глава 4
ПОРТАЛ
Балтика встретила одинокую галеру неприятным восточным ветром. Создавалось впечатление, что силы природы желают помешать своевременному возвращению. В нетерпении Норманн сам встал к веслу и по восемь — десять часов в день выкладывался изо всех сил. Но вот прошли Оденсхольм,[16]и ветер зашел на юг, с поднятыми парусами кораблик помчался белым лебедем. У входа в Неву галеру встречали чуть ли не с оркестром и цветами, оставалось только удивляться, откуда люди узнали о прибытии княжеского корабля. Последняя ночь Норманна прошла в бессонных размышлениях и бесконечных мечтах о возвращении домой — в свой такой родной и понятный двадцать первый век. Легкий толчок корпуса о причал заставил сорваться с места, перемахнуть через фальшборт и чуть ли не бегом направиться к Максиму.
— Вернулся? Поздравляю с победой! — Профессор встретил приятеля по-будничному спокойно. Но, перехватив взволнованный взгляд, тут же добавил: — Портал еще не открылся.
— Как же так! — расстроенно воскликнул Норманн. — Я точно вычислил время! Ошибки не может быть!
Максим достал из стола микрофон:
— База, я замок, что там с порталом?
— Никаких намеков на настроечные или спонтанные поля, — ответил микрофон голосом Иосифа.
— Что за поля? — встрепенулся Норманн.
— По-твоему, там сидят на полянке и ждут явления чуда? — ответил профессор. — Мы полностью сохранили как полевую, так и стационарную аппаратуру.
Вот те раз! Портала нет! А вдруг и не будет? Придется жить в этом мире до конца своих дней! Норманн удрученно склонил голову и нерешительно спросил:
— Что же мне теперь делать!
— Ждать. — Профессор взял со стола толстенную книгу и протянул князю со словами: — Вот, почитай учебник современных школяров.
Ну и тяжелющий! Килограмма три, не меньше. На титульном листе в завитушках с голубками и козочками написано: «Русский Хронограф от Рождества Христова».
— Авторский экземпляр? — ехидно спросил Норманн.
— Вот дурень! — огорченно покачал головой Максим. — Откуда мне знать современную интерпретацию истории? Мы всего лишь начали печатать рукописные учебники.
— А там что? — Норманн указал на стопочку книг.
— История от сотворения мира до Рождества Христова, арифметика, геометрия, география, живая природа. — Профессор провел пальцем по корешкам книг.
— География? Блинообразная Земля держится на спинах медведей, которые стоят на спине плывущего по морю-океану кита?
— С точки зрения логики книга написана очень правильно, — не принял шутки Максим. — Окружающие земли описаны хорошо и подробно, а дальше «неизведанный океан».
— И Африка? — недоверчиво спросил Норманн.
— В книге названо тридцать восемь царств, а тридевятое находится за дремучим лесом, который начинается после безводной пустыни, — лукаво глядя на Норманна, ответил профессор.
— Намек на Сахару?
— «На юге царства Магриб начинается безводная Тассилия», — процитировал Максим.
Пусть будет Тассилия, Норманна совершенно не интересовал средневековый учебник географии. С досужим любопытством он начал перелистывать странички учебника истории и злорадно воскликнул:
— Ага! Двести лет назад Новгород входил в состав Киевского княжества!
— Ты почитай о возвращении Андрея Первозванного на родину, — ехидно заметил профессор. — Святой из Киева направился прямо в Новгород.
— Может, он захотел совершить кругосветное путешествие!
— Может, не может… — вздохнул Максим. — До монгольского нашествия было два Новгорода.
— Врешь! — отмахнулся Норманн. — О таком я никогда не слышал!
— Неаполь знаешь? — словно не замечая агрессии собеседника, спокойно спросил профессор. — Это греческий перевод слова Новгород.
— Ну, загнул! Еще расскажи сказку о русских в Риме!
— Так вот, — продолжил Максим, — Новгород, он же Неаполь, вашей Екатериной II переименован в Симферополь.
— Ты серьезно? — смешался князь. — Крым входил в состав Киевского княжества?
— Разумеется, — пожал плечами профессор, — Керчь — это Корчев, Судак — Сурож, Херсонес — Корсунь.
— Ну и ладно! Сейчас для меня важнее баня! Не забудь сообщить про открытие портала!
Прихватив средневековый учебник истории, Норманн отправился в княжеские покои. Корсунь с Сурожем и Тмутарканским княжеством его совершенно не интересовали, а вот узнать историю лифляндских земель было бы интересно.
Неожиданное появление князя со стороны внутреннего перехода в лечебницу вызвало среди слуг настоящий переполох. Дисциплинированный народ первым делом предложил своему господину помощь, не забыв сообщить по инстанции о возможных ранении или болезни. Не успел Норманн скинуть походную одежду, как в комнату ворвался постельничий:
— Что с тобой! Почему раздеваешься? Ты ранен?
— Здравствуй, Михаил Симеонович, я в норме, лучше сам похвастайся успехами, — устало ответил князь.
— Ты мне зубы не заговаривай! — рассердился постельничий. — Почему с корабля прямиком бросился к лекарю?
— Ладони перетрудил, стоя на весле. Вдруг в доме гости, а я не смогу ни руку пожать, ни чарку за здравицу поднять, — нашелся с ответом Норманн.
