еще сильнее. Звездолет его не предназначался для ведения открытых боевых действий. Однако на борту была пара крупнокалиберных винтовок, работающих на электромагнитных ускорителях масс. У Рубсы в запасе также должно было оставаться то силовое поле, которое лишило Альбера правой руки (при мысли об этом его рука напряглась и снова расслабилась). Да, этого должно было хватить, чтобы продержаться несколько минут. По псионной связи он поделился с Рубсой своей задумкой.
«Надеюсь, что этого будет достаточно», - подумал про себя Альбер.
Он приземлился в нескольких метрах от корабля фландрейца. Рубса уже держал в руках две винтовки, одну из которых передал Альберу. Спрыгнув со звездолета, Альбер сделал несколько выстрелов. Один попал прямо в автопогрузчика, угодив аккурат помеж его голубых глаз. Второй и третий выстрел прошли мимо. Оставшихся автопогрузчиков прикончили выстрелы Рубсы, который оказался намного более метким стрелком.
Альбер направился к кораблю фландрейцев, с собой он прихватил лазерный резак. В это время Рубса отстреливался от роя ошалевших голубоглазок с белыми ресничками и впопыхах устанавливал силовое поле. Вскоре оно было готово. Автопогрузчики кружили вокруг и то и дело предпринимали попытки пробиться через него. От их ударов поле начинало мерцать и, казалось, вот-вот отключится навсегда.
Альбер орудовал резаком, пробиваясь сквозь лед, покрывший корабль фландрейца. Вскоре лед подался, и Альбер проник внутрь. Внутри его встретили внутренности жестяной банки. На первый взгляд там ничего не было, одна только камерная пустота.
- Поторопись, - прогулочным тоном обратился к нему Рубса. Вероятно, ему нужна была помощь, но не настолько, чтобы об этом кричать.
Автопогрузчики двигались слаженно, подчиняясь сложному алгоритму. Они складывались в замысловатые фигуры в небе и в виде одного комплексного существа обрушивались на силовое поле. Барьер мог впитать лишь определенную часть энергии, после чего он должен был отключиться. Чем сильнее становились удары автопогрузчиков, тем скорее должен был настать этот момент. И, казалось, что они это прекрасно понимали, потому как фигура, которую они образовывали в воздухе перед ударом с каждым разом все больше походила на конус, острием направленный на силовой барьер. Все вместе, как единый слаженный механизм они наносили точечный удар по одному и тому же месту, вкладывая в него все силы.
- Да, я делаю все, что могу, – отозвался Альбер.
Альбер все-таки заметил странного вида установку, прижатую к дальней стенке корабля. Устройство напоминало собой некую помесь между кофейным аппаратом и блендером. Он нажал на кнопку, аппарат завибрировал и принялся наполнять пластиковый сосуд лиловой жидкостью.
Рубса тем временем стоял под куполом, гордо расправив плечи, неподвижно и умиротворенно. Казалось, он наслаждался неслышимой симфонией, складывавшейся из движений и столкновений автопогрузчиков друг с другом и с силовым барьером. В сражениях геллорец видел ту гармонию и изящество, которую мало кому удавалось понять. Немногие доживали до того момента, когда в беспорядочном хаосе войны они могли бы начать замечать что-либо прекрасное. Быстрые, четкие, решительные движения тел на пределах их возможностей ради сохранения жизни или ее лишения. Только на войне живые существа могли познать пределы своих физических и умственных способностей. Что могло быть лучше этого? Он был из тех, кто дожил до этого момента и тогда не упускал возможности получать от этого удовольствие.
Альбер быстро вскочил в свой звездолет и в два прыжка оказался возле фландрейца. Он откупорил сосуд и поднес его к губам умирающего. Всего через пару глотков состояние его стало стремительно улучшаться. Конечности его распрямлялись, к ним возвращалась упругость. Кожа его приобретала здоровый голубовато-зеленый оттенок. Вскоре фландреец мог держать контейнер самостоятельно и крепко вцепился в него своими щупальцами. Он так жадно осушал лиловую жидкость, что Альберу самому захотелось ее попробовать. Во рту у него уже давно пересохло и не бывало ни капли воды.
Когда он убедился, что с фландрейцем все будет в порядке, Альбер вспомнил о Рубсе и отправился ему на помощь.
- Даже не верится, что когда-то я был таким, молодым, ловким, отважным и безрассудным. И хоть физически я выгляжу сейчас ненамного старше себя 25 летнего, психологически мы очень отличаемся друг от друга. С возрастом ты понимаешь, что смерть, рано или поздно, сама тебя найдет. Поэтому стараешься не предпринимать лишний раз попыток поторопить ее поиски. Ведь каждое твое незначительное рискованное действие увеличивает вероятность того, что однажды оно может оказаться последним. Мы добились бессмертия, но оно не абсолютно, нас все еще можно убить. И если тебя убьют, а рядом не окажется бригады реаниматологов, то все, конец, сочиняйте некролог. А потерять бессмертную жизнь намного обиднее, чем смертную, ведь в таком случае ты теряешь не каких-то несколько лет или десятилетий, а целую вечность. Так что хочешь - не хочешь, но со временем начинаешь больше осторожничать и меньше лезть на рожон.
Силовое поле держалось из последних сил. Мерцание его становилось все более отчетливым и частым. До отключения поля оставались считанные секунды.
Сбежать на звездолете не было и шанса. Даже если бы они рванули туда, у них не получилось бы пробиться через железный занавес из автопогрузчиков. Приходилось выбирать. Или быть забитыми до смерти в собственном звездолете и умереть, как мясо в консервной банке. Или остаться здесь и дать бой.
Не имя той же любви к сражениям, как и Рубса, Альбер, тем не менее, предпочел второй вариант. Героическая смерть в его неокрепшем сознании выглядела предпочтительнее трусливого бегства. Он взял в руки винтовку и стал ждать. Первый этап разряжения подходил к концу. Силовое поле достигло пикового мерцания. В глазах зарябило от ярких вспышек.
Пару мгновений спустя частота опустилась настолько, что внутрь стали попадать металлические захваты автопогрузчиков. Они просовывали их внутрь, вертя ими во все стороны, пытаясь за что-то ухватиться, и тогда поле снова сжималось и отрубало их начисто. Мерцание становилось все более редким. Еще немного и первый автопогрузчик прошел внутрь наполовину. Альбер и Рубса подарили ему быструю
