он займет место Исса, — продолжает Юта.
— Не сомневаюсь, — выпалила я и поймав взгляд Инна замираю.
На лице мужчины появляется легкая ухмылка. Лишь спустя мгновение решаюсь покинуть это место.
Хватит, посмотрела и пора уходить. Аэрон явно будет недоволен.
Уже у самого дома я понимаю что у дверей кто-то стоит.
— Я тебя потерял, — навстречу идет Аэрон. — Где ты была?
— С девушками общалась, — не моргнув вру я.
Аэрон подхватывает меня под руку, помогая идти. Нога все еще болит, но уже не так сильно.
— Нам надо поговорить, — останавливается у входа в дом. — Я виноват, вспылил, когда увидел вас вместе. Я не знаю что это, но мне было очень неприятно видеть вас вместе и так близко.
— Ты несешь глупость, — отступаю от него, но оступаюсь и мужчина тут же меня подхватывает и впечатывает в свое тело.
— Мне плохо без общения с тобой. Мне не хватает твоей улыбки. Можешь считать меня сумасшедшим, но мне без тебя не дышится, — обнимает меня крепко, что еще немного и я почувствую как захрустят мои косточки.
— Не надо, — пытаюсь его отодвинуть или самой выпутаться из сильных рук.
— Он тебе нравится? — серьезный взгляд серых глаз впивается в мое лицо, стараясь получить ответ до сказанных мною слов. Ему интересна моя реакция.
— Нет, с чего ты взял? — пытаюсь держаться достойно.
Он молча смотрит на меня и я совершенно не понимаю о чем он может сейчас думать. И не успеваю среагировать когда его губы впиваются в мои. У меня перехватывает дыхание.
Губы мужчины жестко накрывают мои доставляя боль. Его рука сползает на талию всё сильнее прижимая меня к себе, второй рукой зарывается в мои волосы, удерживая за голову.
Я чувствую себя как в стальном захвате. Без возможности вырваться и хоть как то отстраниться от него.
Первый поцелуй и он не приносит какого либо удовольствия. Отвращение. Определенно именно оно. Нет чувства легкости как это описывала Мария. А может все что она говорила не правда? Но лишь касание губ Инна у меня были совершенно другие ощущения. Но то и поцелуем нельзя было назвать.
Единственное что приходит в голову, это укусить мужчину и у меня получается.
— Ты что? — отстраняется он, отирая выступившую кровь с губ.
— Не смей больше этого делать, понял? Я не давала разрешения, — обхожу его и зайдя в дом, тут же запираю дверь.
Опираюсь спиной о нее и закрываю глаза. Губы горят, неприятно саднят. Хочется плакать от обиды. Слышу шаги за дверью, но мужчина не предпринимает попыток извинится или дать о себе знать вообще. Я слышу его тяжелое дыхание. От этого озноб проходит по телу и я отхожу от двери со страхом на нее смотря. Закрываю окно и зашториваю его. Забираюсь в постель и укрываюсь с головой.
Глава 14
Но ночью, просыпаясь от сна, ощущаю духоту и тянусь открыть окно, впуская теплый воздух. Немного полежав, снова проваливаюсь в сон.
А под утро слышу топот копыт и ржание лошадей. Вскакиваю с постели и выхожу на улицу, укутавшись покрывалом.
Мужчины-охотники на конях. С луками за плечами, ножами на поясах. Копья. Раскраска все та же, но одежду сменили на более удобную.
Из строя отстает один всадник и направляется ко мне. Сердце начинает свои танцы, дыхание становится рваным от волнения. Только по ощущению от этого взгляда, я понимаю что это Инн. Его взгляд я уже привыкла испытывать на себе. И его я ни с чем не спутаю. Он останавливается в нескольких шагах от меня. Я поднимаю голову чтобы встретится с его темным, но таким мягким взглядом.
— Если он тебя обидит, обещай, что ты мне расскажешь об этом, — звучит грозно.
Но от того как звучит его голос хочется подчиниться. Я молчу, сглатывая образовавшийся ком в горле.
— Рози, — ждет от меня ответа.
— Тебя это не касается, — охрипшим голосом выдаю я, его брови взлетают вверх и он спрыгивает с коня.
— Обещай, что не подпустишь его к себе! — снова звучит как приказ.
Глаза в глаза, а в душе расплывается тепло. Так хочется, чтобы он обнял меня.
Глупости, что за глупости лезут в мою голову?
— Упрямая и глупая женщина, — отступает от меня, так и не посмев приблизиться и вскакивает на коня. — Я убью его, только пусть попробует и пальцем к тебе прикоснуться. Так и передай этому белому, — и припустив коня галопом, скрывается в темноте начинающегося утра.
Как можно объяснить образовавшуюся пустоту в душе? Во всем теле. Словно чего то важного не хватает. Это можно сравнить с болью…но не физической. Когда это не подвластно тебе. Это невозможно понять не почувствовав. Тоска.
Утром на подоконнике я обнаружила красивые полевые цветы. Сразу пришла мысль, что это Аэрон так просит прощения. От этого захотелось выкинуть их, но рука дрогнула. Не знаю, может…нет. Не может.
Мои дни понеслись и были похожи как один в один. Единственное, что я не ездила на прогулку. Но постоянно навещала своего скакуна. Он не отходил от белой кобылки.
Они как инь янь смотрелись вместе.
Аэрон пытался подойти, но я тут же скрывалась в обществе девушек или закрывалась дома. Отец только вздыхал и качал головой.
Занятия с детьми отвлекали от грустных мыслей. От желания уйти куда нибудь и остаться в полном одиночестве.
А ночами все так же мучали кошмары. И так же по утрам я находила букетики на подоконнике. Нет…это точно Аэрон. Кто если не он? Он…больше некому. И от этой мысли снова становилось грустно.
Так прошло около пяти дней. А потом…а потом заболел Аэрон.
— У него жар, он не хочет принимать лекарства, что мы привезли с собой, — жалуется отец. — Попросить его навестить, я не могу. Это твое желание. Но ему очень
