— Я закричу. Не приближайся…
— Кричи, Тесс… — перехватил мою руку и начал покрывать ее поцелуями от запястья до локтя.
— Я тебя укушу, если… — я задыхалась, хотелось скинуть лишнюю одежду, — если ты не прекратишь!
— Кусай, мне даже нравится, — улыбнулся, когда поднял взгляд и посмотрел мне в глаза. А потом припал губами к моей груди и укусил горошину соска до боли.
Сначала я его ударила по плечу, куда дотянулась, а затем, когда внутри все затрепетало от прикосновения его языка, притянула дракона за волосы к себе, жестко сцепив пальцы на его затылке.
— Отпусти… — шипела и стискивала пальцы, не в силах оттолкнуть негодяя-соблазнителя. — Нам нельзя это делать. Асад, очнись! Ах…
— Со мной все можно. Неужели ты до сих пор не поняла, с кем имеешь дело? — Прижал меня к постели и навис сверху так, что уже не двинуться. Только и смотрели на меня его драконьи глаза. — Ты, девочка, отмечена судьбой. Моя ты, Тесс. Раз и навсегда. Редко, но бывает.
— Не смей, — получилось жалко, я дернулась, запротестовала: — Мне все равно, кто ты! Хоть ящер вселенной! Слезь с меня, я те-бя… не хо-чу! — врать было сложно. Еще сложнее цепляться за прошлую жизнь, которой нет. Жениха, родителей, даже подруги… Вся моя жизнь — иллюзия.
— Можно задать тебе важный вопрос? — отстранился хлестко и посмотрел на мои колени.
Я, едва дыша, выставила ладонь перед собой и сипло сказала:
— А у меня есть выбор? — сжала ноги и прикрыла разорванную сорочку другой рукой, пытаясь спрятать возбужденные камушки сосков.
— Ты любишь Ливерия? — дракон полоснул вопросом так, что выбило воздух из легких.
Я не ответила, но Асад уже откинулся на подушки и сделал вид, что ему все равно. Вальяжный холеный дракон сейчас сидел передо мной и скрещивал пальцы. Смотрел на меня так, будто должна ему сотню медяков. — Только правду скажи, — он опустил взгляд и отвернулся, будто уже заранее не хотел слышать ответ.
— Какая разница теперь? — хотелось вскрикнуть, но получился сиплый шепот. — Кто посмотрит на мои чувства, если я вернусь в Ветрону старшей принцессой? Король своих дочерей, даже самую юную Лиру, заранее обручил, зато с выгодой для страны, не думаю, что меня, выброшенную из семьи, ждет партия, которую я выберу сама.
Мне хотелось убежать от ответа, уклониться от правды, потому я сползла с кровати и, поправив одежду, поднялась на слабые ноги. Слабые не от усталости, а от дрожи, что завладела каждой клеточкой тела.
— А ты? — я обернулась через плечо и, столкнувшись с прищуром темных глаз, смело произнесла: — Зачем меня соблазняешь? Я для тебя ведь просто, — покривлялась, — человечка. Так вы нас называете? Я хоть и не изучала правила отбора, но слухами земля полнится, знаю, что нечистых девушек высылают из Ароны. Ты, Асад, избавиться от меня хочешь? Вот так, грязно? Да только, кому я нужна буду дома — опороченная? — я поднялась, прошагала к двери, отрывая себя с болью от желанного, того, кто остался за спиной, и бросила через плечо: — Отведи меня в покои, дракон, я не хочу здесь больше находиться. Отбор так отбор, но по-честному…
Асад вмиг оказался рядом и словил мою талию руками, прижал к своему горячему телу и развернул к себе лицом.
— А ты не допускала мысль, что я просто не хочу тебя отпускать? — он заправил за ухо выбившуюся прядь моих волос. Он смотрел мне в лицо, будто пытался запомнить каждую черточку. Вглядывался в мои глаза так, словно хотел залезть в голову и проникнуть в мысли.
— В тебе пламя стигмы говорит, не более, — опустила голову. — Без нее — смотрел бы на меня, как на букашку. Лучше отпусти, Асад… Оба ведь поплатимся, если не остановимся.
— О какой расплате ты говоришь? Боишься стать опороченной? А если я скажу, что это удовольствие того стоит?
— А если я скажу, что не собираюсь идти на поводу похоти и для меня твое «стоит» — пустой звук? — приподняла бровь и сложила руки на груди, защищаясь от пронзительного взгляда мужчины. — Моя магия не раскрылась, меня признают негодной невестой на вашем отборе и отправят домой, а в Ветроне невинность мне еще пригодится.
— Да пойми же ты, глупая, что метка и не дает твоему дару раскрыться, — он прижал меня спиной к запертой двери и заслонил собой приглушенный свет. Дракон надвинулся на меня черной тенью и бесцеремонно одной рукой коснулся бедра, а другая легла на грудь, сжимая ее до томной боли. — Надо закрепить связь, чтобы понять, что с тобой происходит, — прошептал мне на ухо, едва касаясь губами кожи. — Никто не узнает. Хаэль поможет это скрыть.
— Ты врешь… — прошептала и хлопнула его ладонью по груди. — Истинные метки наоборот усиливают дар.
— Вру? — усмехнулся и обхватил мою ладонь, чтобы прижать ее к губам и поцеловать. Посмотрел на меня исподлобья и мотнул головой. — Зачем мне врать? Я просто ищу выход из того, во что ты меня втянула. Близость со мной закрепит метку истинной пары, и твой дар раскроется. Или хочешь вылететь с отбора непорочной неудачницей, в которой нет собственной магии, и подарить себя какому-нибудь влиятельному ветронцу преклонных лет? Король обязательно подберет для тебя подобную партию, — сверкнул ядовитыми алыми глазами дракон.
— А ты что предлагаешь? Себя? Или так, разок побаловаться со мной решил, потому что это того стоит?
Глава 13
Асад
Тесс смотрела на меня с нескрываемой злобой и сейчас мне особенно сильно хотелось ее поцеловать, чтобы не осталось места словам. Не мог я рассказать ей правду и приходилось недоговаривать. Противное ощущение бессилия и подлости отравляло изнутри, но желание было сильнее. Меня манило к девчонке так, что терпения не осталось. Надо скорее сделать то, что нужно нам обоим!
— Я не предлагаю, я беру, — ответил на ее бессмысленный в этот миг вопрос и подхватил букашку на руки. Бросив на кровать, навис сверху и потянулся к чувственным алым губам.
Тесс накрыла мой рот ладонью и запротестовала:
— А я не даю! Силой посмеешь брать, дракоша влиятельный?
Чувствуя, как злость вкупе с возбуждением застилает разум, я резко оторвал ее руку от своих губ и завел ее за голову Тесс. Грубо перехватил вторую, когда она попыталась вырваться, и сомкнул тисками своей ладони хрупкие запястья.
— Могу и силой, — прорычал ей в лицо. — Так даже интереснее, — и коварно улыбнулся, вновь потянувшись к манящим губам.
Девушка задергалась, когда я прикоснулся к ней, впилась зубами в губу.
— Я не позволю! — пискнула она жалобно и выгнулась в спине. Колючие соски ударили меня в грудь, еще больше распаляя.
Тесс пыталась вывернуться, возилась подо мной, только сильнее разгоняя бушующую в венах кровь.
Одним рывком я сорвал с себя рубашку, чтобы кожей ощутить ее выпуклые формы. Капля крови с прокушенной губы упала в уголок ее рта, и я едва с ума от вожделения не сошел, когда она соблазнительно слизнула каплю и жадно проглотила мою кровь.
