если буду не занята.
— Передам. Спасибо. До свидания, — каждое слово сопровождаю кивком, усиливая ответ.
Окрылённая, стартую и достигаю ворот в рекордные для себя сроки. Успеваю выбросить из головы странного парня, ведь его словам я не поверила.
Хотя нет, обманываю. Поверила, но на одну самую микроскопическую секундочку. А мамина приятельница приземлила меня вовремя, не дав наделать глупостей.
Сейчас обошлось, но это же не значит, что мне будет вечно везти.
— Лиза! — он окрикивает меня, а я ускоряюсь.
Догоняет.
— Лиза, мне, конечно, нравится наша игра, но давай хотя бы обсудим правила?
От услышанного торможу также резко, как и сорвалась с места.
— Какая игра?
— Какая? — на красивых губах мелькает обаятельная улыбка. — Ты меня дразнишь? Не стоит. Я уже признался, что ты мне нравишься. Не нужно больше убегать, Лиза.
— Я не…
Как объяснить, что я не играю и уж тем более не дразню?
— Расслабься, Лиз. Почему ты всё время такая напряжённая?
Теряюсь. У меня нулевой опыт общения с мужчинами. Да что говорить? Это самый длительный диалог, наверное, если не считать разговоров с преподавателями на парах.
— Мне пора. Я спешу? — вопросительно получается. Как бы напоминая, что я предупреждала.
— Я помню. Повторю предложение проводить. На машине намного удобнее, чем в автобусе. Хотя та наша поездка мне понравилась.
Захар подмигивает, а я всерьёз беспокоюсь остаться в сознании.
— Не могу.
— Почему? — мы успеваем дойти до остановки, и с минуты на минуту должен подъехать транспорт. — Ты меня уже знаешь. Если боишься скорости, я дам слово, что буду соблюдать скоростной режим. Ну же, Лиза? Зато успеем заехать выпить кофе и чай. М?
Нет.
Нет, нет и Нет!
Это исключено!
Даже думать нельзя в направлении «да».
С сожалением, которое старательно прячу, отказываюсь.
Наудачу в потоке машин показывается ожидаемый номер.
— Спасибо большое, Захар, за предложение. Я не могу. Правда…
Перехватываю рюкзачок и нащупываю в кармане карточку. Пока светофор горит красным, пишу маме, что уже еду.
И растерянно роняю руку с телефоном, чудом не выпуская его из пальцев. Автобус с табличкой «в парк» проплывает мимо. За ним, с интервалом в одну минуту, проходит второй с такой же надписью.
Как злая насмешка телефон гудит входящим сообщением с коротким: «Очень жду».
— Надеюсь, ты не подозреваешь меня в сговоре с водителями? Честное слово, я не при чём, — Захар поднимает руки, демонстрируя раскрытые ладони. — Поехали?
Да? Нет?
Согласиться?
— Твоей маме нужна помощь, — озвучивая самый, наверное, действенный аргумент, опускает руки.
Но не прячет в карман, как прежде, а одной ладонью берёт мою и сплетает наши пальцы.
Инфаркт…
Или сразу инсульт…
И всё разом. Вот что происходит во мне.
Моргаю и никак не могу оторваться от места, где наши пальцы соприкасаются. Не замечаю, что уже передвигаюсь в противоположную от остановки сторону.
— Присаживайся, — дверь машины распахивается, но Захар не спешит отпускать. Склоняется чуть ниже и вдруг целует моё запястье. — Не бойся.
* * *
— Если некомфортно, настрой сама, — предлагает, заняв водительское место.
Быстро пробегается по кнопкам на панели, красиво подсвечивающей руль и остальное. Я просто не знаю, как называется правильно штука, на которой расположено всё мигающее и светящееся. Именую её мысленно штурвалом, но прикасаться не собираюсь.
Про какой комфорт может идти речь, если меня разъедают метания. И это прикосновение, выбившее почту из-под ног…
— Заскочим по дороге в кафе? Есть хочу, умираю. Не завтракал.
— Конечно.
По времени мы точно приедем быстрее, чем общественный транспорт. И Захар ведь обещал, что я успею.
— Напугал тебя, да? Ты не подумай, что я за каждой так бегаю. Ты действительно зацепила, Лиза.
— Не надо, — ёрзаю, не зная, куда деть руки.
Они мешают! Я то хватаюсь за рюкзак, то в карман пихаю, то под бёдра подкладываю, то снова обнимаю сумку.
— Не буду. Пока не буду, — мне подмигивают, повернувшись. — Не хочу, чтобы ты нервничала.
Как в любимом сериале, моя ладонь снова оказывается не в моей власти. Только сейчас он не просто держит, а кладёт мою руку на своё бедро и накрывает сверху своей.
Забываю, как дышать и стремительно заливаюсь жаром. Сижу, будто в позвоночник вогнали несколько несгибаемых палок.
Захар что-то рассказывает. Я отлично слышу звуки, но осознать их у меня уже не хватает внутренних ресурсов. Очень осторожно, чтобы не обидеть, освобождаюсь из плена и делаю шумный вдох. До того была напряжена, что под веками начинают плясать раздражающие мелкие красные точки.
Хорошо, что мы не комментируем моё поведение. И хорошо, что машина тормозит у здания, отделанного камнем под старинный замок.
— Пойдём?
— А можно… Я здесь подожду? Пожалуйста.
Идти я не хочу. И в машине не остаюсь. После неловкой заминки выскальзываю на улицу и топчусь на месте, пока Захар не возвращается с двумя стаканами и бумажным пакетом.
— Не знал, что именно ты любишь. Взял разные. Здесь пекут самые вкусные круассаны.
— Хорошо. Спасибо.
Остаток пути мы молчим.
Я привыкла, а настойчивый парень, наверное, смирился. Или ему надоело.
К стакану не притрагиваюсь, а пакет так и остаётся закрытым на заднем сидении. Захару неудобно. Я же не решаюсь взять выпечку и выбрать что-либо, что утолит его голод. Если откровенно, мечтаю, чтобы поездка уже закончилась.
— Здесь, — подаю голос, завидев угол дома, за которым расположен лицей. — Пожалуйста, можно остановить здесь?
Автомобиль притормаживает и послушно прижимается к узкому тротуару. Мужские пальцы барабанят по рулю, а брови нахмурены.
— Спасибо? И… до свидания, Захар.
— Лиз, — останавливает меня за куртку, готовую выскочить и бежать. — Лиз…
Повторяет, подавшись вперёд.
Наши глаза, как машины на скорости, врезаются друг в друга. В тёмных зрачках моё лицо. Бледное и растерянное. В моих определённо он. Серьёзный. Недовольный.
— Спасибо ещё раз, — тихо-тихо благодарю.
Облизываю губы и вскрикиваю оттого, что мир переворачивается с ног на голову, а все краски сливаются в яркое и переливающееся пятно.
Глава 29
POV Захар Одинцов.
Если меня спросят, для чего я это делаю, ответить не смогу. Разум, помахав ручкой, скрылся за горизонтом, а инстинкты обострились и бросились в атаку.
Пока моё лицо приближается к лицу Лизы, повторяю себе, что не могу её трогать. Я, бл#дь, права не имею пугать и прикасаться.
Но когда юркий язычок облизывает спелые губы, впиваюсь в них и понимаю одно: оно! Возбуждение высоковольтным разрядом простреливает позвоночник, а колени начинают подрагивать. Мать твою! Я испытал такое… никогда!
Снова чёртово ненавистное «никогда» и снова именно со странной девочкой Лизой. Я ненавижу её в моменте,
