Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
— Вероника? Здравствуйте… — прошелестел в трубке словно откуда-то очень издалека, незнакомый голос. — Вы меня узнали, Вероника?
— Нет, простите…
— Это Валера. Друг Стаса. Я недавно был у вас в гостях. Вспомнили?
— А… Да-да, конечно… Конечно, я вас помню. Что-то со Стасом случилось, Валера? Вы знаете, он так пропал вдруг неожиданно…
— Да, Вероника, я знаю. Собственно, я по этому поводу вам и звоню. У Стаса очень большие неприятности, знаете ли.
— Что случилось, Валера? Вы можете говорить? Он здоров? Или…
— Не волнуйтесь, Вероника. О здоровье его ничего говорить не буду, потому как не знаю, что сказать. Но он жив, конечно. По крайней мере, пока…
— Что значит — пока? Нет, я ничего не понимаю… Объясните мне толком, пожалуйста! Он где? Он может мне позвонить хотя бы?
— Нет, не может. Он попал в очень, очень сложную ситуацию. И ему нужна наша с вами помощь. Вы согласны ему помочь, Вероника?
— Да, конечно же. А что надо делать? Не мучайте меня, говорите же! Ну?
Отчего-то ее бросило в жар, словно от дурного какого предчувствия. Противная тревога разлилась по всему телу, заставила трястись, казалось, каждую, даже самую маленькую мышцу, и коленки сразу подогнулись предательски. Опустившись на разобранную для сна постель и изо всех сил прижимая трубку к уху, она старательно вслушивалась в тревожно-сумбурную речь этого самого Валеры и ничего из нее, конечно же, не понимала. Почему-то никак не могло вспомниться его лицо, хотя зачем сейчас, в эту вот минуту, ей понадобилось вспоминать его лицо? Какая разница, что за лицо было у этого Валеры, в самом деле… Со Стасом что-то случилось, ему нужна ее помощь, а это главное…
— Погодите, Валера. Я ничего, ничего не понимаю. О каких таких долгах вы говорите? Это у Стаса долги? Но я ничего об этом не знаю. Он мне не говорил…
— Да это понятно, что не говорил! Он просто тревожить вас не хотел, Вероника. Я так понял, он очень вас любит. Поэтому я и решил обратиться к вам за помощью.
— А чем я, собственно…
— Понимаете ли, Вероника, Стас попал в очень, очень серьезный переплет… — терпеливо втолковывал ей в ухо твердый мужской голос, — если он не отдаст эти деньги через три дня, его просто убьют…
— Как это — убьют? Кто убьет?
— Ну зачем вам это знать, как убьют и кто именно убьет? Вы просто скажите — вы хотите ему помочь или нет? Я, конечно, основную часть денег уже собрал, но мне обратиться больше совершенно не к кому. Только на вас вся надежда…
— А сколько надо?
— Десять тысяч долларов…
— Сколько?! — ахнула Вероника, уставившись расширенными от ужаса глазами в темное окно, и замолчала растерянно, продолжая прижимать изо всех сил трубку к уху.
— Алло, Вероника! Вы где там? Почему вы молчите, Вероника? Что случилось?
— Да, я слышу вас, Валера. Вы знаете, у меня таких денег нет…
— Да это понятно, что нет. И у меня их тоже не было. Но я, знаете ли, занял везде, где только мог. Стаса надо спасать, Вероника! Кроме нас с вами, этого никто не сделает. Да у него и нет никого из близких людей, кроме нас с вами…
— Да, да, Валера, я поняла… Десять тысяч долларов… О боже! А в милицию? Вы не обращались в милицию, Валера?
— Не будьте наивной, Вероника. Не говорите глупости. Вы же взрослая, умная женщина! Такие дела как-то без милиции решаются. Если, конечно, хотите увидеть Стаса живым… Ведь вы хотите?
— Да… Конечно… Я постараюсь, Валера! Я завтра же с утра постараюсь достать эти деньги. Я вам позвоню… Куда вам позвонить, скажите?
— Я сам вам позвоню. Какой у вас номер мобильника?
Вероника, путаясь в цифрах, долго воспроизводила в памяти свой номер, вся сосредоточившись на этом занятии. Валера терпеливо ждал, потом повторил за ней деловито необходимый набор цифр и, не прощаясь, положил трубку. А через секунду ее мобильник уже заверещал призывно из брошенной на тумбочку в прихожей сумочки, и она рванула на этот его зов, испуганно и лихорадочно задергала собачку замка дрожащими пальцами.
— Да! Да, это я, конечно же, Валера…
— Так я вам прямо завтра с утра буду звонить, хорошо, Вероника? Вы уж постарайтесь, пожалуйста. А мне по этому номеру, который сейчас у вас выскочил, звонить не надо. Вы поняли? Это не мой номер. Я просто в кафе зашел позвонить.
— Хорошо, я поняла…
— До завтра, Вероника! И помните, что жизнь Стаса практически в ваших руках. Конечно, вы ничем ему вроде и не обязаны — в прямом, в юридическом смысле, но ведь сердце-то у вас есть. Ведь есть? Значит, и человеческие обязанности тоже есть…
— Погодите! Погодите… Я все-таки не поняла, что это за долги такие… Откуда…
— Да какая теперь разница, что и откуда? Стас вам потом сам все расскажет. Сейчас у нас пока другая задача, если вы меня правильно поняли. Ведь вы поняли меня, правда?
— Да… Я поняла…
Нажав на кнопку отбоя, она медленно вернулась в спальню, снова без сил опустилась на постель. Обхватив руками голову, сжала ее влажными ледяными ладонями, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями. Они, мысли, все попрятались-повыскакивали из головы куда-то и вовсе не желали послушно собираться, чтоб решить сложную эту задачу. Непривычно было Вероникиным мыслям решать такие вот задачи. С ней вообще такое происходило впервые — прямо как в детективе каком. Да и не любила она никаких детективов, ни книжных, ни киношных. Может, и зря. Сейчас бы, может, и пришло на ум чего-нибудь дельное, и мысли бы не разбежались из головы так испуганно в разные стороны, а собрались бы послушно в умную кучку…
Почему-то ни с того ни с сего вместо ожидаемых умных мыслей в голову приплыла глупая досада на Игоря. И чего это, в самом деле, угораздило его взять параллельную трубку в то проклятое воскресенье? Зачем? Спал бы и спал себе перед телевизором. Он всегда после прогулки своей лыжной спит. И не понадобилось бы ему уходить в то воскресенье так трагически, и все бы шло своим размеренным чередом… Ну, возникли бы у Стаса проблемы — она-то тут при чем бы была? А теперь вот получается, что очень уж сильно она при чем, как ни крути. Муж ушел, Стас пришел… Сколь бы коротко по времени ни длилась их совместная здесь жизнь, а все ж таки она имела место быть, и теперь она обязана ему помочь. Если по-человечески, Валера-то прав… И сердце у нее есть. И она обязательно должна помочь человеку, попавшему в беду.
Хотя, если с другой стороны посмотреть, что она про Стаса этого вообще знает? Да ничего, по сути. Как-то не заходило у них разговоров ни о его прошлом, ни о родителях, словно и не числилось за ним ничего такого. Стас, и все. Имярек. Что еще? Ну, красивый, стильный, всегда модно и со вкусом одетый. Ну, любовник замечательный. И женщины всегда оглядывались на него плотоядно, и это ей до жути нравилось. И ухаживал красиво. А кроме этой красоты, что еще было-то? И вспомнить нечего. Все, все было как в ярком кино. Не в умном черно-белом детективе, а именно в лениво-тягучем эротическом кино, с влажными горячими поцелуями, красиво слившимися стройными упругими телами, интимным звоном бокалов с терпким вином в полутьме баров… Как-то не прилеплялась ко всей этой красоте ее обыденная, как ей раньше казалось, жизнь с Игорем, с бытовыми семейными проблемами, с обязательными воскресными вкусными обедами…
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 46
