Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
— Вы счастливая.
— Да, счастливая.
— Когда мы были маленькими, мама пела нам колыбельные, — прошептала Лорел. — Это было очень, очень давно.
— Ты скучаешь по ней?
— Я скучаю по той, какой она была раньше, — ответила Лорел, борясь со сном, но очень скоро потерпела поражение. Ее веки постепенно сомкнулись, и она заснула.
Анджела минут пятнадцать просидела рядом с уснувшими девочками. Эта гостевая спальня изначально задумывалась как детская, и только сейчас в ней появились дети. Правда, не младенец в колыбели, а две брошенные девочки, отчаянно нуждающиеся в материнской заботе.
* * *
«Какой бес в меня вселился? Зачем я целовалась с Алексом?» Эти и похожие вопросы мучили Кэрол весь обратный путь. Она, сорокалетняя замужняя женщина, никогда ни на одну секунду не допускала даже мысли об измене мужу… Только проблема в том, что это не какой-то посторонний мужчина, а Алекс… ее первая любовь, ее прошлое, ее юность. Когда-то он был очень важным для нее человеком. Он знает ее почти всю ее жизнь. Знает в сто раз лучше, чем кто-либо из ее нынешнего окружения.
— Где твой лимузин? — прервал ее размышления Алекс, останавливая джип на парковке позади своего бара.
— У меня есть телефон водителя. Я сказала, что позвоню ему, когда буду готова уехать.
— Ты готова, — резко сказал Алекс, выключая двигатель. — Должно быть, приятно, когда стоит только щелкнуть пальцами, и кто-то бросается выполнять твои пожелания.
— Им за это хорошо платят, — сухо ответила Кэрол, поворачиваясь к Алексу.
— За деньги многое можно получить. — В его голосе проскользнуло раздражение. — Но не все… не всех можно купить.
— Знаю.
— Да неужели?
Свет фонаря отбрасывал длинные тени, за-остряя черты лица Алекса, подчеркивая его ожесточенность и напряжение. И еще что-то трудноуловимое. То ли гнев, то ли смесь всех этих эмоций.
— Тебе пора, — напомнил Алекс.
— Ты меня прогоняешь?
— Думаю, твое время, отведенное на посещение трущоб, уже истекло.
— Язвишь. Почему? — Кэрол решила пойти ва-банк. — Потому что поцелуй что-то значил для тебя?
— Ни черта он не значил, — огрызнулся Алекс, выскакивая из машины и захлопывая дверцу.
Кэрол затаила дыхание, физически ощутив силу его гнева. Но, черт побери, она не позволит ему унижать ее. Она знает Алекса не хуже, чем он знает ее. Ярость всегда была его движущей силой, даже в минуты растерянности или обиды.
Кэрол тоже покинула салон джипа и закрыла дверцу.
Алекс отошел не очень далеко. Слишком вежлив или не хочет оставлять ее одну на пустой парковке, а может быть, вовсе не так сильно стремится расстаться с ней, как утверждал.
Кэрол подошла к нему:
— Алекс, тот поцелуй… как будто и не было всех этих лет. Словно все было вчера.
— Но было не вчера, а сегодня, и завтра ты вернешься в свою жизнь. Не так ли?
Кэрол с радостью сказала бы «нет», но она была реалисткой:
— Да, конечно. Только моя жизнь уже не будет такой, как прежде.
— Вряд ли один поцелуй разрушит твои великие планы, — недоверчиво буркнул Алекс.
— Мне не следовало приезжать сюда. Но с того момента, как я увидела свой огромный торт с таким количеством свечей, что хватило бы на хороший пожар, я подвергаю сомнению всю свою жизнь. Я надежно заперла прошлое в самом отдаленном уголке памяти, чтобы оно меня не отвлекало от цели, и вот оно прямо перед моими глазами, и я вовсе не уверена, что хочу от него бежать.
— Ты это о себе? О девочке, которая никогда не сомневалась в своем предназначении.
— Можешь язвить, сколько хочешь.
— А ты чего хочешь, Карли?
Она ответила без долгих размышлений:
— Я хочу быть счастливой.
— И что же сделает тебя счастливой?
— Сильно испугаешься, если я скажу, что ты? — с вызовом спросила Кэрол, сама не представляя, как это вообще осуществимо. Она замужем. У нее дети. Ей сорок лет. Не может же она все это перечеркнуть ради мужчины. Черт, даже в восемнадцать она не смогла отказаться от своей мечты ради Алекса.
— Испугался бы, если бы ты действительно так думала, — ответил он, глядя ей прямо в глаза. — Но ты так не думаешь. Мне не было места в твоем мире двадцать лет назад, нет и сейчас.
— Алекс, ты состоявшийся человек. Я вовсе не считаю тебя неудачником.
— С чего это вдруг? — удивился он. — Потому что теперь ты знаешь, что я владелец бара?
— Я никогда не считала тебя неудачником.
— Еще как считала, Карли. Ты не верила, что я обеспечу тебе ту жизнь, какую ты хочешь, поэтому и удрала.
— Потому что ты не хотел той жизни, — возразила Кэрол. — Ты хотел именно то, что получил. Ты был таким же упрямым, как я, только тянул в другую сторону.
— Даже если ты права, я уверен, что для тебя сегодняшний вечер лишь временная блажь, ностальгическое путешествие в прошлое, о котором ты помнишь только хорошее и не помнишь ничего плохого.
— Поверь мне, я не забыла и плохое, — возразила Кэрол. — У меня не было такой замечательной семьи, как у тебя.
— Я понимаю, что издевательства твоего отца не могли не оставить шрамов, но у тебя была хорошая мать, пусть даже необразованная и небогатая.
— Тебя послушать, так я черствая пустышка.
— Я просто констатирую факты. Завтра ты вернешься в свою реальную жизнь, а этот вечер станет всего лишь еще одним воспоминанием, которое ты в конце концов тщательно похоронишь.
— А если я больше не хочу той жизни? — озвучила наконец Кэрол сомнения, преследующие ее не только в сегодняшний вечер, но нередко посещавшие в последнее время.
— Будь это правдой, я был бы потрясен.
— Я уже давно испытывала смутное беспокойство. Сегодня просто настал переломный момент.
— Так вперед к переменам, — подбодрил Алекс. — Только без меня, Карли. Я не могу снова впустить тебя в свою жизнь, потому что слишком хорошо тебя знаю. Завтра ты проснешься, твой муж поцелует тебя, может, купит дорогое бриллиантовое колье во искупление своих грехов, и твоя жизнь покатится по привычной колее.
— Ты думаешь, что меня можно купить бриллиантовым колье? — вскинулась Кэрол, оскорбленная его словами, хоть и не могла отрицать, что в число качеств Блейка, которые она так высоко ценила, входила его щедрость.
— Вот ты мне и скажи.
— Нет… теперь уже нет. Признаю, что в юности больше всего на свете хотела денег и всего, что к ним прилагается. Я хотела большой дом, богатого мужа, шикарную одежду, путешествия. Хотела, чтобы мои дети жили лучше меня. И я делала все, чтобы обеспечить им безбедное детство. Но я не представляла тогда, что все это не скрепляет семью. Можно любить детей, но они не отвечают тебе взаимностью. Я одинока, Алекс. У меня болит душа, и с каждым годом все сильнее и сильнее.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
