Это чтобы вы меня сразу заметили, — улыбаюсь я.
Приходится подождать. Вот так с ходу попасть на приём к императору — задачка не рядовая. Но я тоже, так сказать, не рядовой. Тем более, успел убедиться, что в Кремле обо мне уже знают.
Да хорошо, причём, знают. Наверняка спецслужбы доложили о том, что случилось в Мытищах. А случился там форменный пиз…
Ух ты. Танк.
Я не шучу, если что. Охрана Кремля пригнала откуда-то боевой танк и беззастенчиво направила ствол на меня. Крутая машина. Там не только толстая броня, но и куча артефактов, защищающих от магии. Сейчас отключённых, понятное дело.
«Можешь гордиться, — бурчит Дюббук. — Тебя воспринимают как большую угрозу».
«Это точно. Вряд ли кто-нибудь удостаивался подобной чести».
«В одиночку оказаться под прицелом танка, стоя на Красной площади?»
«Вот именно».
Кроме танка, прибывают полицейские на нескольких машинах и выстраивают оцепление. Убежать теперь не выйдет. Да я и не собирался.
Пока стою и прохлаждаюсь, оцениваю своё состояние. Не очень понимаю, что со мной. Антиядро как будто стало немного другим. Неужели…
Ну да. Походу, оно напиталось той самой светящейся энергией. И не спешит её пожирать, как обычную ману. Хранит в себе.
Интересно, я могу её выпустить? И если могу, то что произойдёт? Такая же дичь, как в Мытищах?
Нет уж, пробовать сейчас точно не буду. Надо спокойно стоять. Ребята вокруг и так нервничают.
У меня в кармане звонит телефон. Медленно и осторожно достаю его из кармана и показываю напрягшимся охранникам.
— Я отвечу. Да, красавица?
— Грёбаный псих! — орёт в трубку Лиза. — Ты что творишь⁈
— Рад, что ты пришла в себя. А что я творю?
— Огромную глупость. Одну за другой. Ты должен был никому не рассказывать о себе и сидеть тише воды… — Караева вздыхает. — А теперь ты стоишь у Спасских ворот под прицелом танка.
— Откуда ты знаешь? — удивляюсь я.
— Тебя по телевизору показывают. В прямом эфире.
— О, правда?
Оглядываюсь и вижу возле полицейского оцепления нескольких журналистов. Операторы с камерами и репортёры с микрофонами. Машу им рукой. Лиза, похоже, видит это на экране и негромко матерится.
— Ты понимаешь, что из Кремля вряд ли выйдешь?
— Почему это?
— Император либо прикончит тебя, либо заставит служить ему до конца дней. И уж точно будет держать на коротком поводке.
— Так ведь мы все так или иначе ему служим, разве нет? — флегматично пожимаю плечами. — А насчёт короткого поводка я бы не был так уверен. В конце концов, у меня есть пространство для торга.
— Да что ты несёшь вообще?
— Расслабься, царица моя. Всё будет хорошо. После того как мудаки из СБИ устроили нам эту ловушку, выбора особо не осталось. Прятаться не вариант. Так что я пойду, пообщаюсь с государем. Спасу себя и вас с Пашей заодно.
— Мы-то здесь при чём?
— Прикалываешься? Вы из-за меня схлестнулись с двумя более крутыми службами. Думаешь, они это просто так оставят? Особенно канцеляристы. Мне кажется, они ребята мстительные.
— Так и есть, — вынуждена согласиться Лиза. — Ты, главное, веди себя повежливее. С императором надо вести себя не так, как со всеми.
— Я останусь собой, окей? Но хамить не буду, обещаю. Ладно, пока. Кажется, мне открывают.
Это правда. Ворота медленно распахиваются. Изнутри показывается седой человек в безупречном костюме, а вместе с ним — ещё несколько охранников.
— Добрый вечер, Дмитрий Ульянович, — говорит он. — Игорь Тимофеевич, пресс-секретарь его императорского величества.
— Рад знакомству, — кланяюсь я.
— Его величество готовы вас принять. Вот только у охраны есть опасения на ваш счёт.
— Понимаю. Но я не собираюсь причинять императору вред, боги упаси. Мне нужно лишь поговорить. Слова дворянина будет достаточно?
— Боюсь, нет, — мотает головой Игорь Тимофеевич. — Мы вынуждены принять дополнительные меры безопасности.
— Дайте угадаю, мне это вряд ли понравится.
Пресс-секретарь чуть хмурится. Кажется, мой фамильярный тон не очень-то ему нравится.
Вспоминаю слова Лизы и мысленно одёргиваю себя. Надо помнить, где я нахожусь и с кем общаюсь. Эти люди наглости не потерпят.
— Полагаю, не понравится, — всё же отвечает Игорь. — Но если вы действительно хотите только разговора, беспокоиться не о чем, правда?
— Само собой. Могу я узнать, что вы хотите сделать?
— Ваш мотоцикл останется снаружи. Ваши демоны — временно заточены в специальных клетках.
«Да ну нафиг! — возмущается Дюббук. — Я не зверушка, чтобы в клетке сидеть!»
«Буги не хотеть клетка», — поддерживает его мелкий.
«Ребята, ну простите. Выбора нет. Посидите немного, с меня вкусняшки».
— А вас мы закуём в кандалы из белого сплава, — заканчивает пресс-секретарь.
— Исключено! — тут же восклицаю я. — Понимаете, когда я касаюсь белого сплава, то происходит очень неприятная штука. Вы же слышали про выброс странной силы в Мытищах?
Игорь Тимофеевич кивает.
— Вот, это оно. Давайте что-нибудь другое придумаем. К тому же… я могу вам сказать кое-что на ухо?
Чуть помедлив, Игорь снова кивает. Я шагаю к нему и шепчу:
— Возможно, вы не в курсе подробностей. Но я — антимаг. В смысле, что моё ядро не генерирует ману, а впитывает… В общем, если вы хотите меня обезвредить, никакие артефакты не помогут. Я их легко обезврежу, если захочу. Понимаете?
— Да.
— Видите, я абсолютно честен с вами. Зато вот какая штука — сейчас во мне ни капли маны. Я могу обезвредить любое заклятие, но против пули ничего не сделаю. Поэтому достаточно пары ребят с автоматами. Пусть держат меня на прицеле, если угодно. Тогда император сможет чувствовать себя в безопасности.
— Одну минуту.
Игорь Тимофеевич отходит в сторону и беседует с высоким лысым мужчиной, у которого взгляд, как у матёрого волка. Начальник Кремлёвской охраны, надо полагать.
Проходит не одна минута, а целых десять. Но, в конце концов, пресс-секретарь возвращается и говорит:
— Пройдёмте.
— Спасибо.
Захожу внутрь Кремля, и ворота за мной закрываются. Офигеть. Никогда не был здесь, даже в качестве туриста. А теперь мне предстоит оказаться в комнатах, куда туристов точно не пускают.
Аж волнительно становится.
Мы проходим через двор, и я чувствую, как в меня со всех сторон смотрят стволы. В том числе невидимые. Судя по всему, часть охранников скрывается под заклинаниями или артефактами невидимости.
Оказываемся