Маркса и Ленина - пшеничка отборна, сортирована. Мы - коммунисты - ничё себе так, сродна пшеничка. Ну, беспартийные которыя - мякина. Беспартийный он рази чё понимат? Чё куды? Никогды. По яво мы убивца тока и Чека, мол, одно убивство. По яво и Ванька убиват, и Митька убиват... А рази он понимат, что ни Ванька, ни Митька, а мир... Не убивство, а казнь - дела мирская...
Сцена 117. Улицы города перед церковью. Натура. День. Лето.
Три красноармейца-китайца из батальона ВЧК забивают досками двери церкви. Предгубчека Кац стоит рядом и отдает приказания. Стук молотков.
Камера поднимается вверх по зданию церкви. Исчезают люди. Стук молотков сильнее.
Камера фиксируется на куполе с крестом, что золотом сияет в летнем небе. Стук молотков становиться нестерпимым.
Крест потускнел и медленно растворяется в чистом синем небе. Стук молотков к которому присоединяется противный крик вороньей стаи.
В СИНЕМ-СИНЕМ небе остается только один обезображенный купол.
Сцена 118. Титры на барабане.
Монтаж хроники перестройки начиная с лозунга “Перестройка - это продолжение Октября” до последних событий по производству фильма: Горбачев Ельцин, осады белого дома, драка депутатов на У11 съезде. Митинги с российскими флагами и флагами красными...
Звуковой ряд: звучит в исполнении того же академического хора “марсельеза”, что и в начальных титрах, только слова уже другие - “Постмарсельеза” Кирилла Каца.
Время буйных ветров миновало,
Нет во рту половины зубов.
А душистой траве сеновала
Предпочли мы постель и клопов.
На знаменах все выцвели краски,
Патриоты ушли на покой
И ночные кровавые пляски
На горшок променяли ночной.
Пьер, а помнишь ты Рамону,
А красавицу Мари?
Ту, что старого барона
Застрелила на пари.
Помнишь пенье гильотины,
Плеск дешевого вина
И плетеную корзину,
Что голов была полна.
Помню пламени отблеск веселый
И пожарища мести святой.
Сокрушительный треск “карманьолы”
И Жанетты завистливый вой.
Дух решимости классовой нашей
Побороть ненавистных врагов.
Стройной ножкой месящая кашу
Крови, грязи и чьих-то мозгов.
Где ж вы наших сердец королевы?
Где Жанетта, Люси, Исабель?
Воплощенья народного гнева
Поголовно ушли на панель!
Разнесло нас по душным конторам.
Все кумиры почили в гробу.
И забита дверь клуба в котором
Мы Вселенной вершили судьбу.
Потускнело холодное солнце,
Мы в покое живем и тиши.
Но я верю, что скоро вернется
Время праздника нашей души.
Ураган марсельезного
