Книга Попутчик - Лорен Биел

Мы молча подъезжаем ближе к моему дому. Мой желудок скручивается в узлы, сильнее, чем когда был первый секс с Лексом. Останавливаюсь перед тем, как мы въезжаем в фешенебельный район, который привыкла называть домом. Я больше не думаю так. Это похоже на незнакомую улицу. Чужую.

Я уже не та Селена, которая в последний раз проезжала по этой дороге.

Заглушаю двигатель, но мы не двигаемся.

— Дай мне ключ от твоего дома, — говорит он. Тянется ко мне с протянутой рукой, но я колеблюсь, прежде чем наклониться и снять ключ с брелка.

Передаю его ему и опускаю взгляд.

Он выходит из машины и наклоняется через открытую дверь, чтобы еще раз взглянуть на меня. Его рука роется в кармане, прежде чем достать перочинный нож. Он бросает его на пассажирское сиденье.

— Я буду рядом с тобой, как только смогу. Если что-нибудь случится, используй это, хорошо? — Его рука сжимает дверную ручку. Как будто не хочет оставлять меня, или как будто у него есть что-то еще, что хочет сказать.

Но он этого не делает.

Я смотрю, как он уходит, поворачиваю ключ в замке зажигания и направляюсь в свой ад. Дьявол ждет меня, и я хочу блевать от страха, сжимающего мой желудок.

Почувствует ли он на мне запах Лекса? Внутри меня? Узнает ли он, что я стала добровольным участником этого? У меня было так много возможностей сбежать, но я этого не сделала. Побег означал возвращение к кошмару, который разделяем мы с мужем.

Въезжаю на подъездную дорожку и смотрю на дом, который больше не кажется мне моим. Я чувствую себя в большей безопасности в машине. В безопасности с Лексом. Засовывая перочинный нож за пояс, выхожу из машины. В тот момент, когда ступаю на первую ступеньку, дверь распахивается. Туман окутывает меня, когда я смотрю на Брайса. Он выглядит таким холодным, и его застывшая маска не показывает никаких эмоций, даже беспокойства или волнения при виде меня. Это пустое ничто страшнее, чем его ярость.

Его лицо, наконец, искажается знакомым гневом — выражение, к которому я привыкла. На этот раз вижу это в новом свете, как будто теперь в центре его лба находится яблочко, и это почти заставляет меня смеяться. Мне нравится мысль, что это может быть его последний вздох, вызванный гневом.

Брайс хватает меня за руку и втаскивает внутрь. Острые кончики его пальцев впиваются в мою плоть, оставляя еще один синяк на моей коже.

— Где, черт возьми, ты была, Селена?

Я напрягаюсь в его хватке.

— У меня угнали машину, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Чушь собачья. Прекрати, блять, врать мне.

Мои глаза наполнились слезами.

— Я не лгу тебе. Клянусь.

Не лгу, но и правды тоже не говорю. Да, у меня угнали машину, но потом вся эта поездка стала чем-то совершенно другим, чем-то, что заставило меня взглянуть на жизнь по-другому, и я пригласила Лекса в свой дом, чтобы избавиться от своих проблем.

— Прошло уже несколько дней. С кем ты сбежала? Ты решила поиздеваться надо мной?

— Я не убегала! — Делаю глубокий вдох, пытаясь отогнать чувство вины, которое пытается заглушить мой голос. — Я ничего не сделала.

— Чертова шлюха, — говорит он, скривив губы.

— Брайс, пожалуйста… — Я умоляю. Такой знакомый звук, но он никогда не заставлял его останавливаться. Мольба только злит его. Он ненавидит слабость.

Он молча размышляет, что хуже, чем когда кричит. Его кулак отводится назад, и, прежде чем успеваю среагировать, бьет меня по лицу. Сила отбрасывает меня к стене, и фотографии в рамках падают и разбиваются у моих ног. Поторопись, Лекс, думаю я, когда стекло разлетается по полу. Но не издаю ни звука, потому что знаю, что ему это нравится. Даже не могу протянуть руку и почувствовать жгучий жар на своей щеке.

Он никогда не бил меня по лицу вот так, потому что это было бы слишком сложно скрыть. Его атаки всегда были нацелены на места, которые могла скрыть моя одежда. Все, наверное, подумали, что я сбежала, и у него нет причин говорить им, что я вернулась. Он может убить меня, и никто не узнает. Это то, чего я боюсь.

— Ты хотела сбежать и стать шлюхой? Я покажу тебе, как трахают шлюх. — Брайс хватает меня за волосы, ведет на кухню и наклоняет над островком. Кружка падает со столешницы на пол, пока я борюсь с ним, зная, что будет дальше.

Это не в первый раз.

Опускаю руку и достаю из-за пояса перочинный нож, пряча его в сжатом кулаке. Холодный воздух кусает мою кожу, когда он стягивает мои штаны и расстегивает ширинку.

— На тебе даже нижнего белья нет? Боже мой, Селена. Мне неловко называть тебя своей женой. — Жар его члена прижимается ко мне, и я молюсь, чтобы он не заметил влагу, исходящую от кого-то, кроме моего мужа.

От Лекса.

Крепко зажмуриваю глаза и пытаюсь игнорировать жесткую хватку Брайса, пока он готовится. Погружаюсь в свои мысли о Лексе. Пытаюсь представить его позади себя. Слезы скользят по моим закрытым глазам и капают на мраморную столешницу. Мой таз больно трется о край острова, когда он давит на меня своим весом. Я чувствую вину, много вины, но не за то, что позволила Лексу быть внутри меня. Вину за то, что не боролась сильнее против Брайса. Существует определенный уровень принятия, который позволяет дерьмовым мужьям делать со своими женами больше, чем должны.

Аплодисменты.

Звук заставляет мои глаза открыться. Лекс стоит в нескольких футах, хлопая в ладоши в саркастических аплодисментах. Брайс останавливается и заправляет себя обратно в штаны, прежде чем застегнуть их. Еще мгновение, и он выставил бы Лекса лжецом, когда тот сказал, что никто другой не проникнет в меня.

Лекс достает пистолет и целится в него.

— Не останавливайся из-за меня. — Он обходит нас, останавливается напротив меня и прислоняется к острову. Его глаза встречаются с моими на мгновение, прежде чем вернуться к Брайсу. — Она чувствует себя чертовски потрясающе, не так ли?

— Кто ты, черт возьми, такой? — Слюна летит на тыльную сторону моей руки от яростной силы слов Брайса.

— Тот, кто удерживал твою жену против ее воли, — говорит Лекс с гордой, мрачной улыбкой.

— Я же сказала тебе, что не лгу, — шепчу я, хотя сомневаюсь, что он слышит меня из-за гнева между его ушами.

— Это так бы ты ее трахнул, босс? —