каменноугольный газ, богатый водородом, а также другие легкие газы, например метан. Опрометчивое решение! Водород – крайне горючий и взрывоопасный газ. Сегодня создатели дирижаблей, помня о трагической гибели гигантского дирижабля “Гинденбург” в 1937 году, предпочитают второй по тяжести газ – гелий.
Кстати, приобрести столько гелия, чтобы поднять в воздух человека, не каждому по карману. Зато можно купить маленький баллон, чтобы надуть шарики на праздник. Гелий не горюч и относительно безвреден.
Кроме того, на празднике ему найдется и другое развлекательное применение: гелий легче воздуха, и звук в нем распространяется почти в три раза быстрее, чем в воздухе, а значит, если вдохнуть гелий в легкие, будешь разговаривать как Минни Маус. Только не перестарайтесь, вдохнуть слишком много гелия или слишком глубоко – вредно.
В наши дни из-за дороговизны гелия более распространены воздушные шары на нагретом воздухе, который, как мы знаем из разговора о термиках, легче холодного. Нагреть воздух внутри шара при помощи ревущей паяльной лампы дешевле, чем наполнить его гелием, хотя это довольно шумно, что отчасти портит удовольствие от плавного полета над безмятежным сельским пейзажем.
Мне выпало удовольствие трижды летать на воздушных шарах, причем один раз в сопровождении телевизионной съемочной группы. Предполагалось, что я буду распространяться о неброском очаровании вечернего звона в английских деревенских церквушках, пролетая мимо их колоколен и шпилей. Но операторам пришлось ограничиться съемкой только в те моменты, когда оглушительный рев пропановой горелки ненадолго стихал.
По-видимому, мир профессиональных воздухоплавателей очень тесен. Мой третий и самый запомнившийся полет состоялся в Бирме, и по чистой случайности моим пилотом оказался тот же человек, кто управлял шаром, когда мы летали над мирными английскими деревнями. В Бирме мы пролетали над весьма впечатляющим ландшафтом, который был испещрен буквально тысячами буддийских храмов и пагод, окутанных рассветной дымкой, на месте древнего города Паган. Это надо видеть.
ПРОЕКТ УПРАВЛЯЕМОГО ВОЗДУШНОГО ШАРА В ВИДЕ РЫБЫ
Недостающее эволюционное звено между воздушным шаром и дирижаблем?
Управлять воздушными шарами очень трудно, в отличие от дирижаблей. Дирижабль – это, в сущности, большой воздушный шар с привешенной снизу кабиной и пропеллерами, которые подталкивают его горизонтально. Ими можно рулить, поэтому они и называются “дирижабли”, в буквальном переводе – “управляемые”. Первые проекты воздушных шаров снабжались рулевыми механизмами, опробованными в мореплавании, – в том числе парусами, рулями, веслами и гребными колесами. Похоже, это и были первые дирижабли, но я сомневаюсь, что они были так уж управляемы.
Когда летишь на простом воздушном шаре, контролируешь только высоту. Можно попытаться найти плоскость, где ветер случайно дует туда, куда тебе хочется попасть, но это все равно что рулить наугад. Чтобы подняться выше на водородном или гелиевом шаре, нужно сбросить часть балласта (например, песка), который был припасен в корзине. В случае воздушного шара на нагретом воздухе надо ненадолго прибавить огонь пропановой горелки. Чтобы опуститься, нужно потянуть трос и открыть вентиляционное отверстие в самом верху шара, выпустить часть горячего воздуха (или газа, если шар на газе). Просто поразительно, как чутко реагирует воздушный шар на самые незначительные изменения веса. Достаточно сбросить немного балласта, чтобы набрать высоту. Дело в том, что воздушный шар – это аэростат, находящийся в равновесии с окружающим его воздухом. Что это означает?
С высотой плотность атмосферы снижается, поэтому есть какая-то критическая высота, где воздушный шар повисает в совершенном равновесии. Если воздушный шар опускается ниже такой высоты, он поднимется. Если он окажется выше, он опустится. Когда выбрасываешь песок (или разжигаешь горелку), это делается затем, чтобы изменить “предпочитаемую высоту” шара, то есть высоту, где он пребывает в равновесии.
Приведу и другой пример: иногда воздухоплаватели применяют простое, но остроумное устройство, позволяющее автоматически регулировать высоту, однако действует оно только тогда, когда воздушный шар находится близко от поверхности земли. Достаточно спустить из корзины длинный канат – так называемый гайдроп. Канат, даже тонкий, довольно много весит. Когда шар летит низко, почти весь канат волочится по земле, поэтому его вес не входит в общий вес воздушного судна. Если шар поднимается, больше гайдропа оказывается над землей, и его вес слегка притягивает шар вниз. Таким образом, гайдроп автоматически регулирует высоту воздушного шара.
Казалось бы, простая веревка слишком легкая, чтобы на что-то влиять, однако это лишь показывает, насколько чувствительны аэростаты (а все летательные аппараты легче воздуха – это аэростаты). Гигантский дирижабль “Гинденбург” в тот роковой день в 1937 году, когда он взорвался в штате Нью-Джерси, незадолго до катастрофы спустился ниже положенного. На кадрах кинохроники видно, как команда лихорадочно пытается набрать высоту, сбрасывая водяной балласт, и складывается впечатление, что воды было не так уж много сравнительно с размерами самого дирижабля. Во время первого перелета на воздушном шаре через Ла-Манш, который осуществил Жан-Пьер Бланшар в 1785 году, они со спутником-американцем были вынуждены сбросить из своей изящной гондолы абсолютно все, включая собственную одежду.
РАЗДЕТЬСЯ ПОД СТРАХОМ СМЕРТИ
Полет Бланшара через Ла-Манш в 1785 году увенчался триумфом. Однако, когда шар стал опасно снижаться, сам Бланшар и его спутник были вынуждены сбросить за борт все свое снаряжение, включая одежду и рулевое весло.
Я уже упоминал моего старого наставника, сурового Весельчака Джона Прингла, и его исследования автоколебательного механизма полета у насекомых. Кроме всего прочего, профессор Прингл был великолепным пилотом планеров и кое-что знал о том, как держаться в воздухе. Таким же опытом обладал и сэр Алистер Харди, его блистательный предшественник в должности Линакровского профессора зоологии в Оксфорде, который в 1920-е годы был энтузиастом-воздухоплавателем. Харди написал чудесную книжку “Выходные с Уиллоусом” (Weekend with Willows), где описал весьма насыщенное и не на шутку опасное путешествие на воздушном шаре из Лондона в Оксфорд, которое предприняли четыре юных джентльмена. Управлял шаром – несколько безответственно – прославленный аэронавт и конструктор дирижаблей Эрнест Уиллоус, который позднее трагически погиб во время крушения воздушного шара. Их шар летал на каменноугольном газе, и Харди описывает, как им пришлось потрудиться, чтобы найти в Лондоне газовую станцию, где согласились бы накачать шар газом. Один из их компании, приятель Харди Нил Макинтош, обессмертил полет из Лондона в Оксфорд в эпической поэме объемом 426 строк. Приведу из нее всего семь двустиший, чтобы дать представление о его остроумии и о той жажде приключений, которая одолевала всех участников экспедиции, – думается, что-то подобное ощущается и в повести “Трое в лодке, не считая собаки” Джерома К. Джерома.
В
