было позвонить по тому же номеру Елене и поехать к ней в некое Плещеево. Или сразу взять и поехать, без звонка. Ну или не ехать совсем, ведь какой в этом смысл? Допустим, приеду, а там меня ждёт эта девушка с морскими волосами и двумя детьми. Явно не моими. И что я им скажу? Да я эту Елену вчера впервые увидел. Однозначно хочу к Ане! Или не хочу?.. Нет, хочу, совершенно точно хочу! И по машине своей соскучился. И по выставкам. С выставками перебор, видал я их в гробу! Но Анюта — неплохой человек. И грудь у неё не такая бесконечно безобразная, как у этой Елены. Страшно вспомнить. А кто тогда Царёва Ольга? Однозначно, надо к врачу съездить, ни хрена не понимаю, что происходит. Роману звонить рано, он точно спит, тем более если они с Серёгой всю ночь тусили. А кто этот Серёга вообще? Странный тип какой-то. Может, в полицию заявить? Но о чём? Что я им скажу? Ромка-то, друг, ржёт, а менты вообще в дурку заметут. Не вариант.
На секунду я завис, словно мысли дёрнули стоп-кран, и достал мобильник. На экране светилась надоевшая надпись: «Суббота».
— Твою мать! — снова выругался я. — День сурка какой-то. Сюр, полнейший сюр! Только вот в фильме у Мюррея ежедневно повторялось одно и то же, а у меня что ни день — новость. А чем кино закончилось? — продолжал рассуждать я. — Не помню. Как он выбрался из этого круговорота? Надо будет пересмотреть. Так что делать будем, Лёша? — многозначительно спросил я себя вслух. — Для начала надо пожрать!
Я вновь пошарил по карманам, потеребил ключи от машины, но денег так не нашёл. Открыл сейф, в котором лежало злополучное свидетельство о регистрации брака и наличные деньги. Не много, тысяч десять мелочью, но на еду и бензин этого более чем достаточно. Повертев в руках свидетельство, рассмотрев его с разных сторон, в том числе на просвет окна в тщетных попытках обнаружить, что оно не настоящее, я убрал документ обратно в сейф.
— Доброе утро, Алевтина Михайловна, — поздоровался я с консьержкой, как всегда делал это по утрам. Та ничего не ответила, поскольку была увлечена чтением книги в своей будке.
Как я и предполагал, «Порше» у подъезда не оказалось. Я два раза обошёл весь двор кругом, пока наконец не нашёл свой старый «Форд», припаркованный в самом конце улицы рядом с распределительной подстанцией. Никогда не оставлял там машины.
«Сиерра», хоть и была необычайно старой, завелась бодро. Я выехал из двора, раздумывая над тем, какое же правильное решение я принял, заехав на мойку. Находиться в машине было значительно приятнее, чем в первый раз. Да и к механической коробке я быстро привык, всё же мышечную память не пропьёшь. Одно было не ясно — куда ехать. Я окончательно смирился с мыслью, что никакую Елену с детьми я видеть не хочу. К Роману стучаться в такое время бесполезно. К Алине — рано. Ох уж эта Алина! Я вновь вспомнил ту феерическую ночь, и по телу пробежал электрический разряд. Как я буду жить без этих разноцветных ногтей? А без её талии? А зачем, собственно, без них жить, если можно периодически к ней заглядывать? По телу вновь пробежал разряд тока.
— Карта! — еле слышно выговорил я. — Опять кредитку у неё оставил! Так и придётся к ней заехать. Денег на карте, конечно, уже нет, но забрать её необходимо. Да и зарплата скоро… — задумался я. — Или не скоро.
Тут мой взгляд упал на кафе справа у дороги. Вспомнив, что так ничего сегодня и не ел, я перестроился в правый ряд и остановился у тротуара.
— Сырники, сок и чёрный чай, — сказал я парню, обслуживающему мой столик.
— У нас чёрный закончился, есть только зелёный, — ответил официант.
— Жаль. Давайте зелёный.
В ожидании своего заказа я начал перебирать все возможные варианты действий: телефона Анны у меня нет, Роман явно ничем не поможет, тёща не отвечает. Тесть! Как я мог забыть про тестя? Я достал телефон и нашел запись «Шеф» в телефонной книге. Длинные гудки сверлили нервы, но трубку никто не взял. Я набрал снова — результат тот же. Перезвонит. Он всегда перезванивает, хоть и не сразу. На всякий случай я набрал тёще, но вновь безуспешно — аппарат абонента оставался заблокированным.
Позавтракав и выпив чай, который наконец-то был вкусным, поскольку заваривался из хорошей рассыпной заварки, а не дешёвого пакетика, я оплатил счёт и вернулся в машину. Тесть не перезванивал.
— Заскочим в офис, — выстраивал я планы вслух, — а оттуда на Якиманку. Если сегодня суббота, то эти чудики точно должны работать.
Офис нашей логистической компании располагался в большом красивом современном бизнес-центре почти у МКАДа. С Ленинского, в районе которого я жил, ездить в офис было вполне удобно, утренние пробки в будни собирались в противоположном направлении. Добраться туда в субботу труда не составило, хотя кое-где пришлось постоять. Москва — это Москва.
— Вы куда? — строго спросил атлетичного вида охранник на проходной бизнес-центра.
— В «Бест Вей Логистикс», — ответил я.
— Они по субботам не работают, — парировал тот.
— Знаю. Я там работаю.
— Тогда используйте карту для турникета.
— Так в том и дело, что у меня карты с собой нет. Забыл.
— Без карты нельзя.
— Слушайте… — Я подошёл ближе к окну пропускного пункта, за стеклом которого сидел этот охранник. — Мне правда очень надо в офис, буквально на пару минут, а пропуск я не взял.
— Без пропуска нельзя, — так же сурово отрезал он.
— Ну как нельзя? — Я перешёл на повышенный тон. — Я тут давно работаю, прихожу каждый день, а пропуск впервые забыл. В чём проблема меня пропустить?
Охранник сидел смирно и невозмутимо смотрел мне в глаза. В холле бизнес-центра кроме нас никого не было.
— Объясняю, — генеральским голосом продолжил он, — без пропуска в выходной день заходить нельзя: нужна либо карта, либо временный пропуск. Бюро пропусков в выходной день не работает. Какие ещё вопросы?
Стало ясно, что спор ни к чему не приведёт. Ничего не ответив, я развернулся и вышел на улицу. На часах было без четверти два, Сергей Павлович так и не перезвонил.
«Куда ехать: в Плещеево или на Якиманку? — размышлял я. — А где вообще это Плещеево?»
Я достал телефон и ввел в навигаторе «Плещеево», тот задумался на несколько секунд и выдал две точки: посёлок где-то под Подольском и озеро в Ярославкой области.
— Значит, на Якиманку, — сказал я, обращаясь к старой «Сиерре», — хотя
