прожив в стране Советов тридцать лет, продолжала коверкать некоторые русские слова или произносить их, ставя ударение не на том слоге. Но все же это было так мило — общаться с пятидесятилетней певицей — иностранкой. Эдита Станиславовна свободно говорила на немецком, польском, французском и английском языках. Внешне она выглядела очень хорошо и была весьма привлекательна.
В огороженной красной лентой зоне Петровского парка (ленту я сам протянул) она сидела за столиком, а мы, пять морских офицеров, выделенные для обеспечения ее безопасности и всевозможных желаний, стояли вокруг. На столике перед ней двумя стопками возвышались две большие кипы календариков с ее фотографическим изображением, обе эти горки распространяли запах очень дорогих духов. Каждая пачка была облита духами в количествах независимо от другой, что создавало контрастный душ для органов обоняния. Она раздаривала их окружавшему ее военно-морскому эскорту и офицерам-статистам, пришедшим с женами, внимательно всматриваясь в наши лица. Я еще обратил внимание, что при этом она расширяла глаза и ноздри, изображая страсть. Думаю, это были издержки ее профессии — артистки и знаменитой эстрадной певицы. Как же я был счастлив и горд, когда она, подозвав меня к себе, шепнула мне на ухо, что ей надо пройти в туалетную комнату. Она взяла меня под руку, и мы с Эдитой Станиславовной прошествовали на пирс, где стояли наши корабли. Когда по трапу изысканно взошла наша знаменитость, обалдевший от неожиданного визита командир корабля сам сопроводил ее в свои апартаменты.
С той встречи прошло сорок лет и навряд ли она помнит капитана медицинской службы, что водил ее на морской тральщик с бортовым номером 136. Недавно народной артистке СССР исполнилось восемьдесят шесть лет.
В 1988 году я познакомился с Бабич Еленой Владимировной, секретарём Кронштадтского районного комитета ВЛКСМ — девушкой интересной и весьма красивой внешности. В том же году ее избрали ответственным секретарём Кронштадтского отделения общества «Знание». После развала Советского Союза она связала жизнь с партией Жириновского. В декабре 1998 году мы были кандидатами в Законодательное собрание Санкт-Петербурга, но оба не прошли.
Тогда же я познакомился с будущим лидером партии «Справедливая Россия» Сергеем Михайловичем Мироновым. Произошло это на ленинградском телевидении, когда мной было принято решение отдать ему три минуты времени, отведенного мне для выступления перед жителями Санкт-Петербурга. С нескрываемым удивлением и радостью Сергей Михайлович принял мой подарок, сказав, что он теперь мой должник. И когда он был избран депутатом Законодательного Собрания Санкт-Петербурга II созыва по 12-му избирательному округу, я один из первых поздравил его с победой. Елене Владимировне в 2007 году все же удалось стать депутатом Законодательного собрания Санкт-Петербурга и принять руководство фракцией ЛДПР. Но к тому времени я вернулся на малую родину в Северную Осетию-Алания и мои связи с Бабич Е.В. и Мироновым С.М. были практически прекращены.
13 марта 1988 года в газете «Советская Россия» было опубликовано письмо Нины Александровны Андреевой «Не могу поступаться принципами». Спустя три недели оно было дезавуировано горбачевской газетой «Правда» от 5 апреля в редакционной статье «Принципы перестройки: революционность мышления и действия». Из-за развернувшейся против неё травли Андреева была вынуждена отказаться от работы в институте, а её супруг Владимир Иванович Клушин перенес два инфаркта.
Я в равной мере ненавидел Бориса Ельцина и Михаила Горбачева, первого-за то, что законченный алкаш, второго-за готовность развалить и продать страну кусками кому угодно. Враг моего врага-мой друг. Андреева также ненавидела их обоих, и я поехал знакомиться с ней в Ленинградский технологический институт, затем еще несколько раз посетил ее на дому. Идейным вдохновителем был ее муж, доктор философских наук, он и по возрасту был значительно старше ее. Заметно было, что она прислушивается к его репликам и замечаниям. Платформа у них действительно была сталинская-бескомпромиссная, однако коммунистическая партия к тому времени стала по сути соглашательской и колеблющейся из стороны в сторону. С июля 1991 года Нина Александровна возглавила Большевистскую платформу в КПСС, в ноябре 1991 года — Организационный комитет по созыву XXIX Чрезвычайного съезда КПСС.
На Всесоюзной конференции Большевистской платформы в КПСС летом 1991 года приняли решение о «привлечении М. Горбачёва и его окружения к партийной ответственности за развал КПСС, Советского государства, за предательство дела Ленина-Сталина, Октября, международного коммунистического и рабочего движения». Это прокатило бы еще на XX съезде в 1956 году, когда сталинские кадры только начали уничтожать, но в 1991 году за Родину и за Сталина партийная верхушка уже умирать не хотела, она была уже насквозь продажной и основным принципом избрала личное обогащение. Поэтому Н.А. Андрееву просто постарались изолировать от общества и практически лишили доступа к народу. Очень жаль! Она умерла 24 июля 2020 года, тело было кремировано, прах в деревянной урне был захоронен на Старом Городском кладбище в г. Петергоф рядом с захоронением мужа.
В 1989 году меня, как слушателя, «на отлично» окончившего факультет руководящего медицинского состава Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова, откомандировали на Всероссийский слет отличников, проходивший в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца. Я впервые воочию лицезрел последнего Министра Обороны СССР маршала Советского Союза Дмитрия Тимофеевича Язова. Торжественная часть на удивление была очень короткой, но фуршет был организован по-шведски-стоя. На столах было все, о чем мог мечтать офицер — икра, балыки, языки, копчёности, салаты и водка. Когда столы пустели, официанты — лихие молодые ребята в малиновой униформе ловко снимали скатерти с посудой и всем, что находилось на столах, а взамен накрывалась новая скатерть, и празднество продолжалось…
В феврале 1997 года произошла моя первая встреча с директором пивоваренного акционерного общества «Балтика». Мне позвонил контр-адмирал Гокинаев Виктор Александрович и предложил быть готовым идти завтра на день рождения Боллоева Таймураза Казбековича, который состоится в ресторане таком-то. Выезжать будем по команде, ибо вход в ресторан будет по списку. Старшим в нашей группе был обозначен Виктор Александрович. Встречаться будем перед входом в закрытый ресторан, форма одежды военная-парадная.
В указанное время я прибыл по адресу и увидел Виктора Александровича в полной парадной адмиральской форме, а рядом с ним мужчину, в котором признал своего старого знакомого Казбека Фарниева. Полковник милиции Казбек Фарниев ранее руководил Выборгским отделом милиции на Финляндском вокзале, но затем подал в отставку и перешел на работу в Смольный, и мне было его приятно увидеть. Вспомнил вдруг почему-то, что его мать была из фамилии Лагкуевых. Втроем мы подошли к входу в ресторан, и Фарниев Казбек, коротко объяснив стоящему на дверях «вахтеру» свои полномочия и право поручительства за нас двоих, провел Гокинаева
