Я разве обманул тебя с ней, что ты собираешься вписывать её в свиток?
— А ты, значит, не боишься, что я обману тебя?
— Нет. Ты сама сказала, что уничтожив кисет, я разрушу его содержимое.
— Да не буду я тебя никому выдавать, хватит параноить, имперец.
— Пара что?
Фатия тяжело вздохнула, махнула свитком:
— Заключаемся с этим, без платы?
Я кивнул:
— Заключаемся.
Фатия резанула ладонь, обхватила ей половину свитка, протягивая второй конец мне. Кинжалом я рассёк свою ладонь, ухватил вторую половину свитка, смешивая нашу кровь на нём.
Теперь — энергия.
Пристально, не моргая, я наблюдал, как над головой Фатии появляется новая печать из нескольких колец, как десятки слов сжимаются в символы языка Древних.
Эти мгновения дают мне больше, чем попытки повторить Указ сектантов над одним из моих пленных.
Тем более, что такая же печать ложилась сейчас и на меня. И я отлично ощущал это, подмечая детали, которых получить по-другому было нельзя. Разве что попросить сектантского мастера Указов наложить на меня такую печать лично.
Основа свитка изменила цвет, и Фатия тут же отняла руку:
— Можешь и его хранить у себя, раз так переживаешь.
Я послушно убрал его в кисет, на полку со многими похожими свитками, которые лежали там как память. Туда же, где лежал прошлый наш договор с Фатией. Спокойно заметил:
— Я больше переживаю о глупости. Ты сама бормочешь под нос о том, как это опасно туда идти, но упорно идёшь.
Фатия нахмурилась:
— Я? Бормочу под нос?
— Уж поверь.
В этом мне точно не было нужды лгать или придумывать. Конечно, бормотала она так тихо, что другой бы и не услышал, но ведь бормотала.
Фатия тяжело вздохнула:
— Я дочь главы секты. Одно дело не войти в пятёрку лучших собирателей трав этого года, а другое дело, вообще, не явиться на проверку результатов. Я не могу позволить марать имя нашей секты грязью и давать повод для слухов.
— Но ты сама бормотала, что у нас трав на первое место, а из всех стражников остались только ты и я.
Фатия расхохоталась:
— Аха-ха-ха! Да, было такое. Я, дочь главы секты, собираюсь прийти на площадь трав рука об руку с имперцем. И выдать его за стражника моей секты. На кой тебе, вообще, нужен свиток договора с таким, имперец? Такого не простят секте даже через поколение. И никакой хитростью это не оправдаешь. Это мне нужно бояться, что ты сдашь меня на той площади, а не тебе.
— Давай бояться вместе.
— Я предлагала тебе кое-чего вместе, но ты, дурак, отказался, а на «бояться вместе» не согласна уже я.
На этот раз я даже не покраснел, спокойно пожал плечами:
— Как хочешь.
И первым двинулся вперёд. У меня сейчас забот хватает, чтобы ещё терять время на её подначки. Как там говорила Виликор? Шутка, повторённая в десятый раз, перестаёт быть шуткой.
Да я и не выспался, если честно. В эти дни я с трудом вспоминал, что пора бы выйти из жетона и вздремнуть хоть пару тысяч вдохов. Теперь, когда у меня были зарисовки десятков техник и много десятков кусков составных созвездий, я, наконец, сумел уловить правила, по которым они стыковались. И нет, целиком это было совсем не то же большое созвездие, которое в руках одного человека создавало такую же технику. Отнюдь. Всё было сложней. И от этого было только интересней. Намного интересней, чем пытаться переделать несколько техник под свою стихию.
Но это тоже впереди. Ведь теперь у меня были составные техники, которые являлись бестихийными и стихией окрашивались лишь последним из дополнявших технику. Или первым, было два способа слияния подобных техник для большого числа идущих. Либо вокруг основы, либо через замок, который скреплял всё в конце.
И я пытался по примеру создать двухсоставную технику, похожую на технику Ираи. Ту, что я применял, получая отдачу от несовпадения оружия. И попроще, конечно. С основой на своей первой технике — Ледяных Шипах.
Но этому я посвящал ночи, скрывая все свои неудачи и попытки в пространстве жетона.
А сейчас же, на ходу я пытался повторить то, что ощутил и увидел, когда заключал контракт с Фатией. Не зря же я поднял этот вопрос, не зря же я добивался, чтобы она снова использовала его?
Указ сектантов.
О многом рассказывала Фатия. Но только не о том, что на входе в их города есть формации проверки. Нет таких, имперец. Зачем они нам? Это мы вас побеждаем, а не вы нас.
Но доверять я до конца не собирался. Не с чужим мне человеком. Не с сектантом.
Вот так.
Я закруглил последний мазок Указа и оглядел получившееся.
Не отличить. Над головой Фатии висели четыре одинаковых сектантских Указа. Соединение линиями нескольких крохотных основ-кругов. Разве что в старом и контрактах в этих основах были символы, а в моём ещё нет.
Я сумел не только создать сектантский Указ, но и повесить его над Фатией.
Как я и подозревал, узнав её Возвышение, дело в количестве вложенной в её Указ силы и в артефакте, который защищал её от воздействия мастеров Указов. Но не только. Сами сектантские Указы словно защищали тех, на ком были от моего воздействия, словно оказались более совершенными, чем Указы Империи.
На деле же оказалось, мне нужно просто прилагать больше усилий. Больше даже, чем для слома защитных амулетов во Втором поясе.
Повинуясь моему взгляду, свежесозданный сектантский Указ поплыл ко мне. Я и создавал его для себя. Подозреваю, все площади проверки в городах Поясов проверяют как раз наличие необычных Указов и контрактов. Просто потому, что мне больше не приходит в голову ничего, что могло бы отличать их от имперцев. Если уж даже Фатия выглядит точной копией Файвары внешне, а внутри имеет те же самые меридианы, узлы и средоточие, что и я сам.
Так что в город сектантов я войду с сектантским же Указом. Настоящим, полноценным, не полагаясь только на контракты. Должно хватить и только их, но так будет надёжней. Я в него ещё и внесу несколько символов. Нет, не запрещая себе сражаться или использовать техники, а разрешая врать и обманывать амулеты правды. На всякий случай.
Мы были не одни, задержавшиеся в горах до последнего. То и дело на склонах среди деревьев мелькали фигуры. Слабаки, как фыркнула Фатия. Одиночки, которые не принадлежали ни к сектам, ни к бандам,
