Говори, пока я «добрый».
Мариса помялась, робея.
Ну, раз уж он сам спросил...
- Педсовет назначил мне наказание за ту драку в торговом центре. Я должна буду два месяца ходить на курсы повышения дисциплины. И эти курсы… их ведут полицейские.
- Я знаю, что такое курсы повышения дисциплины. Я ходил на них.
- Да?! – удивилась Мариса.
- Я учусь в Глории уже четвёртый год. Как сама думаешь?
- О…
- Ещё раз подерёшься, и тебе назначат психотерапевта, - предупредил он со знанием дела.
- Это хуже?
- Намного, чёрт.
Нейт поднял взгляд от телефона и посмотрел на её свежую татуировку. Он испытывал явную слабость к её голому телу, подписанному его вторым именем.
- Майкл будет отвозить тебя и встречать,- нехотя уступил Нейтан, вызвав у неё бурю восторга.
- Спасибо! – Мариса обняла его, испытывая такое облегчение.
- Ты как-то слишком радуешься. Так хочется на курсы эти чёртовы?
- Я радуюсь не из-за курсов, а из-за того, что ты готов дать мне всё, что я хочу, - ответила она, коснувшись пальцами его лица.
Когда Нейтан повернул к ней голову, она подалась вперёд, чтобы поцеловать его в губы. Капля женской нежности. Трогательная благодарность, оформленная в прикосновение, не подразумевающее никакого продолжения.
Но Кисс так не считал.
- Ты чё делаешь? У меня же встанет, - предупредил он хрипло.
- Что-то новенькое.
- Ты сейчас договоришься, будет тебе «новенькое».
- Ха-ха.
Глава 16
Иногда Марисе казалось, что мужчин, которых Нейтан не бил, осталось не так уж много в этом городе.
В зале суда, на слушанье по залогу, их было целых два – Лео и Рой. Если бы тут был ещё и Ричард, счёт дошёл бы до трёх, но тут его не было, зато был его отец – прокурор. И он смотрел на неё так же, как Лео и Рой. Но при этом пугал её сильнее них.
Прокурор Харт имел реальную власть в этом зале, и он собирался воспользоваться ей по полной, чтобы отомстить за сына. Очевидно, он всё знал. Ричард рассказал ему, как оказался на больничной койке? Или его отец сам провёл расследование?
В любом случае, он не станет спускать на тормозах случившееся. Пусть засудить Нейтана за избиение сына он не мог, он мог засудить Викторию за то, что Нейтан ей покровительствует.
Мариса отвернулась, нервно теребя на пальце кольцо.
- Этот мудак тебя смущает? – спросил Нейтан, не пойми кого имея в виду. Прокурора? Своего брата? Роя? – Он - ключевой свидетель в деле твоей матери, но как только он отыграет свою роль, можно будет его и грохнуть.
Всё-таки Роя, при том что он был наименьшей её проблемой теперь. Ей было уже давно на него плевать.
- Ты не можешь замышлять убийство в зале суда, Кисс, - напомнила Мариса и, когда он решил закурить со скуки, добавила: - Этого здесь нельзя делать тоже. – Она забрала у него портсигар. – Хочешь, чтобы нас оштрафовали? Мы и так тут всем действуем на нервы. Прошу, веди себя прилично.
- «Прилично»? - повторил он, закинув руки на спинку деревянной скамьи. – Мы в суде, а не в церкви.
- Можно подумать, ты когда-нибудь был в церкви.
- Да. Вчера, - ответил Нейтан, немало удивляя.
- Что...Что ты там делал?
Он не хотел признаваться:
- Организовывал похороны друзей Роя, из-за которых теперь у нас столько возни. Они всё-таки были моими людьми. Это моя обязанность.
О… он участвовал в похоронах тех, кого сам же убил? Ладно. Доводить дело до конца - это очень в его духе.
Мариса промолчала, глядя на Викторию, которая сидела к ней спиной. Она что-то обсуждала с Сандрой – своим адвокатом.
- Боишься за свою мамочку? – догадался Нейтан. - Ничего ей не грозит. Назначенный ей судья – женщина, к тому же сама мать, у которой трое детей.
- Здорово, - отозвалась Мариса. – Главное, чтобы эти дети были не от прокурора Харта, а то, знаешь…
Нейтан усмехнулся, глядя на седого мужчину в деловом костюме.
- Тебя определённо беспокоят его дети.
- Я это к тому, что у него есть личный интерес в этом деле. Он же ненавидит всех нас, - тихо негодовала Мариса. – Это разве законно? Он будет предвзятым, захочет отомстить…
- Да уж, не надо было тебе крутить шашни с его сыном.
- А тебе не надо было его сына избивать!
Нейтану не понравился её ответ.
- Эй. Ты должна была сказать, что никогда не крутила с ним шашни, - проворчал он, требуя исправиться.
Но тут раздался голос секретаря, призывающий всех к тишине и порядку.
Судья вошла в зал, и начался процесс.
Виктория в оранжевой робе сидела молча, пока её адвокат и прокурор оспаривали доводы друг друга. Они начали степенно и терпеливо, но под конец так разошлись, будто это было не предварительное слушание, а самое настоящее.
- Подсудимая уже привлекалась за клевету и использовала беременность в свою пользу, ваша честь, - гнул свою линию господин Харт. – Она не только убийца, но и мошенница. Штат требует заключить её под стражу и лишить её родительских прав заведомо, до рождения ребёнка.
Услышав это, Мариса вздрогнула.
- Протестую, – возразила адвокат, и судья согласилась с ней, напоминая:
- Это слушанье по залогу, господин прокурор. Лишать родительских прав или нет, будут решать органы опеки.
- Ваша честь, моей подзащитной требуется немедленное медицинское обследование. Из-за ранней беременности и родовой травмы, которую мисс Мелони получила в пятнадцать лет, её вторая беременность может закончиться летально для неё и ребёнка. Условия содержания в камере не подходят для женщины в её положении, - продолжила адвокат. – Прошу принять во внимание, что моя подзащитная подписала чистосердечное признание и сотрудничала со следствием, рассчитывая на благосклонность суда.
- Убийство трёх человек – статья, при которой закон не предусматривает залог, – спорил с ней обвинитель. – Таким, как она, обычно дают пожизненное, а не под залог выпускают.
- Это была самооборона, госпожа судья. Никакой выгоды из убийства мисс Мелони не извлекла. Моя подзащитная была в опасности, она чудом выжила. У нападавших было при себе оружие, они были пьяны и угрожали ей – есть свидетели и доказательства.
- Эти свидетели подкуплены, а доказательства сфабрикованы! - повысил голос прокурор. - У
